На повороте ему на рукав села Божья коровка. Побудка осторожно переместил ее на ладонь, вспомнил детский стишок и громко произнес: – Божья коровка, лети на небко, там твои детки кушают конфетки, – задумался, потом пробормотал, – а может быть, котлетки, точно не помню. Знаешь, лучше не лети на небко, потому что твои детки едят что-то не полезное для здоровья. Оставайся здесь, – Побудка осторожно посадил жучка на лист тысячелистника, – он хоть и горький, но полезный, – добавил он, отправляя в рот белый пахучий цветок, – вот, смотри – я даже не поморщился.
Побудка очень хорошо знает, что полезно для здоровья, потому что он лекарь – лечит травами. Братья-гномы дали ему еще одно имя Скорая помощь. Правда, зовут они его так редко, только тогда, когда кто-нибудь поранится или заболеет.
– Вот и Скорая помощь подоспела, — говорят они страдальцу, — успокойся, сейчас все будет хорошо.
Вообще-то гномы болеют нечасто, и потому плохо слушаются полезных советов лекаря.
– Вот пристал, – возмущается Мизинчик, – не буду я есть твою крапиву, она кусается.
– А мы ее кипятком, – уговаривает его Побудка, – знаешь, сколько в ней витаминов, и кровь она улучшает.
– У меня кровь и так о-го-го, – отвечает ему Мизинчик. – На прошлой неделе наступил на колючку, так столько вытекло – о-го-го.
– Вот и ешь крапиву, – настаивает на своем Побудка, – она кровь останавливает.
– Я лучше малиной буду питаться, – сообщает Мизинчик, – она сладкая, вкусная.
– Малиной питаться нельзя, – увещевает его Побудка, – ею можно лечиться, когда простудишься.
– Ну, это ты уж слишком, – вступается за Мизинчика Самтыгном, – пироги с малиной, вареники с малиной, варенье из малины – раз вкусно, значит, полезно.
– Ничего не полезно, – возражает ему Побудка, – пищи должно быть мало, но она должна быть невкусной. Тогда ее много не съешь и не потолстеешь. А ты своими блинами да варениками подрываешь наше здоровье.
– А кто тебя заставляет это есть, сиди на своей крапиве, – сердится Самтыгном и, чтобы не поссориться, уходит на кухню, обстановка которой действует на него успокаивающе.
Чистюля и Колпак в таких баталиях не участвуют, они не очень понимают, что полезно, что нет, а едят, что хочется, и считают – это слишком мелкий предмет, чтобы о нем спорить: есть занятия и поинтереснее. Впрочем, гномы ссорятся редко – им некогда, так как все светлое время суток они проводят в лесу на своих тропинках, а ночью спят.
Тропинки же бегут и бегут в глубь леса. По одной из них бодро шагает Чистюля. Он всегда задерживается в походе дольше всех и возвращается домой последним, хотя уходит не очень далеко. А все потому, что любит порядок. На его тропинку стоит посмотреть: идеально прямая, она нигде не сворачивает в сторону, не петляет, не натыкается на деревья и густой кустарник, сквозь который пробраться можно только ползком, не скатывается в канаву и не тонет в большой луже. Чистюля оказался великолепным прокладчиком дорог. Он аккуратно засыпал все ямы, прорыл каналы, чтобы отвести воду из мешающих его строительству водоемов, а через весело бегущий среди травы ручеек перекинул простенький, но прочный деревянный мосток.
Сама тропинка выложена крупной совершенно плоской галькой. Наверное, на этом месте в незапамятные времена было море. Оно обкатало в своих бурных волнах острые камешки, превратив их в симпатичные разноцветные кругляши. Потом море ушло, а на гальку год от года, век от века, падала космическая пыль, и, в конце концов, прикрыла ее толстым слоем.
Однажды зимой в недалеких от леса горах выпало небывало много снега. А в один прекрасный весенний день выдалась нежданно жаркая погода. Солнце пекло, как в июле. Снег растаял сразу весь, и с гор устремилась вниз сильная молодая вода. Она своротила с места обломок скалы, который закрывал узкий и глубокий проход, ведущий в глубь земли к холодному чистому подземному озеру. Оно вырвалось наружу прозрачной упругой струей и побежало вниз тем самым ручейком, через который Чистюля перекинул свой березовый мосток.
Ручеек тек себе и тек, унося вниз, к лесу, частицы почвы, пока не обнажились россыпи доисторических голышей, среди которых попадались и очень ценные. Однажды Чистюля принес в домик гномов горсть янтаря, отчего Побудка пришел в неистовый восторг. Ну, уж этого-то при его сдержанности от него никто не ожидал. Оказалось, что желтый камешек, излучающий из самой своей сердцевины солнечный свет, необыкновенно лечебный и редко попадается в этих краях. У Побудки много всяких лечебных камней: сердоликов, нефритов, опалов… а вот янтарь до сих пор не находился. Интересно, откуда Побудка все знает и о камнях, и о травах, и о болезнях? Сколько ни спрашивали его об этом гномы, он не мог объяснить, как достались ему столь редкие знания.
Ну вот, Чистюля добрался до мостка, перешел через него. Дальше тропинка обрывалась. На свободном от деревьев пространстве простирались непроходимые заросли из чернобыльника, крапивы, полыни. И среди них, на солнечном пригорке, раскинул свои колючие ветки куст терна. Чистюля, встав на цыпочки, дотянулся до ближайшей показавшейся ему зрелой ягоды, сорвал, надкусил и тут же выплюнул: неспелая, терпкая – жалит язык, как оса.
Здесь, под кустом, в норке среди корней была припрятана им малюсенькая тачка, в которую он аккуратно сложил топор, пилу, кирку и много других инструментов, необходимых строителю дорог. Мастеровой Чистюля все это сделал сам, и теперь, разложив свои ценности на траве, немножко полюбовался ими, погордился собой, но совсем недолго, потому что не любил терять время зря. Сегодня он наметил очистить тропу от чернобыльника и полыни, выкорчевать корни, скосить траву и сделать разметку того места, где должно пролечь продолжение дороги.
Колпак, как и Чистюля, далеко от дома не уходит. Его тропа пролегает до плантации, а достигнув ее, останавливается, крутится на месте, и затем разбегается лучиками в разные стороны. Плантация – это большое, расчищенное от корней и сорняков поле, на котором Колпак выращивает лен. Весной поле зацветает мелкими голубыми цветочками, так что кажется, будто это краешек откололся от неба и опрокинулся на землю. Но сейчас лен отцвел, и только кое-где еще проглядывает запоздалая синева.
Посмотрим, куда это Колпак бежит с такой скоростью. Длинный тощий конец его колпака волочится по земле, цепляется за ветви кустов и вылезшие из-под земли корни деревьев, так что гному приходится время от времени останавливаться, чтобы высвободиться из очередной ловушки. В конце концов, яркий головной убор остается на колючем кусте шиповника сиять, как экзотический переспевший плод, налившийся краснотой под южным солнцем, а Колпак несется дальше. Растрепанные волосы, вспотевший нос – отчего такая спешка? А-а-а, понятно, гном бежит к ручью, чтобы поднять заслонку и пустить на свое поле воду. Эту систему орошения придумал Чистюля. Он прорыл канал, ведущий от ручья к краю плантации, а от него проделал множество канавок, по которым вода добирается до каждого корешка. Солнце поднимается все выше и выше, лучи его становятся все горячее, и Колпак торопится с поливкой.
Он очень дорожит своим полем. Думаете, гномы рождаются сразу в курточках, колпаках и штанишках? Нет уж, как и все – в пеленках. Это потом, когда начинают выбираться в мир, холод и жара заставляют их примеривать на себя разные одежки. Чего только ни перепробовали Колпак и его братья, чтобы зимой согреться, а летом спастись от жгучих солнечных лучей. Из листьев деревьев Колпак кроил рубашки и штаны, а шил их травинками, потом попробовал плести свой гардероб из сена, а тапочки мастерил из соломы, что-то вроде лаптей, в конце концов, перешел на бересту и резьбу по дереву – вырезал туфли из толстых веток липы, осины, клена. Что касается обуви, то опыт удался – деревянные башмаки оказались и прочными, и непромокаемыми, и всепроходными: в них можно было шлепать даже по болоту и не тонуть. А вот одежка никак не получалась: ее хватало на один выход из дома, да и то не было никакой уверенности, что она выдержит весь путь туда и обратно. Однажды Побудка вернулся домой мокрый, грязный и голый. Это заставило Колпака глубоко задуматься над конструированием одежды и изобретением материала для нее.
