Паром медленно поплыл к тому берегу, где стоял Бобеш. Кроме двух взрослых, там было еще трое мальчишек. Они прыгали вокруг телеги, а один мальчишка уселся на край парома и болтал ногами в воде.

Когда пристали к берегу, лошади вымахнули на сушу, и телега покатила в город. У реки остался один из мужчин вместе с детьми. Они, видимо, собирались ехать обратно.

Бобеш был от них довольно близко, и они заметили его, в первую очередь мальчишки. Один из ребят, в кепке, крикнул:

— Эй, малыш, иди — покатаем! Ты чей?

Случись это в деревне, Бобеш, конечно, не заставил бы себя ждать, а здесь он робел.

— Ну что, не слышишь? — окликнули его два других мальчика.

Мужчина тоже обернулся и закивал головой. Тогда Бобеш расхрабрился и пошел к ним. Вместе со всеми он ступил на паром. Мужчина уперся длинным багром в берег, и паром тронулся.

«Ах, до чего же хорошо! — думал Бобеш. — Сроду так не ездил. Да где там! В деревне ничего похожего и быть не могло. Вот бы теперь ребята поглядели — и Боженка, и Безручкины мальчишки, и противный Вашичек!»

Бобеш оглянулся назад, на берег, где спала мать. Если бы он не стыдился незнакомых людей, то непременно окликнул бы ее: пусть бы она поглядела на такое чудо — как он плывет на корабле, словно капитан Грант.

— Ты чей же будешь? — прервал размышления Бобеша паромщик.

— Как тебя зовут? — добавил один из мальчишек.

— Я… я Бобеш. Мы нынче приехали, а мама вон там на берегу спит.

— А, — сказал мужчина, — знаю, знаю. Так это вы из деревни приехали?

— Ага, дяденька, — с готовностью поддакнул Бобешу обрадовавшись, что паромщик уже знает их.

— Оно и видно, что ты из деревни, — сказал старший мальчик. — Там всех «дяденьками» называют. Ребята дружно рассмеялись.

«Вот глупые мальчишки! — подумал Бобеш. — Разве я могу сказать „пан“, коли не знаю, как его зовут… Когда, например, у нас был Венцл, то все наши называли его „пан Венцл“. Никто бы не стал говорить „дяденька Венцл“. Куда бы это годилось?»

— Значит, соседями будем, — сказал мужчина.

Паром слегка ударился о берег. От неожиданного толчка Бобеш качнулся и едва не упал в воду. Мальчишки, разумеется, опять засмеялись. Все сошли на берег, а Бобеша перенес паромщик. Бобеш боялся, как бы паром не подался назад.

— Ты в школу ходишь? — спросили Бобеша ребята.

— Пока нет, но мама говорила, что скоро начну ходить.

— В нынешнем году? — спросил старший мальчик.

— Я не знаю. Мама сказала, через две недели…

— Ну ты, видать и умник! — засмеялся мальчик. — Через две недели — это и есть в нынешнем году.

Ребята рассказали, что самый старший мальчик учится в третьем классе, средний перешел во второй, а третий мальчик — самый младший — начнет ходить в школу после каникул, как и Бобеш.

— Это ваш папа? — шепотом спросил Бобеш у старшего мальчика, показывая на мужчину с багром.

— Нет, это Брихта, паромщик. Он живет в нашем доме. А отец у нас работает на вокзале. Брихта говорил, что вы тоже будете жить у нас в доме.

— Разве у вас такой большой дом, что мы все там поместимся?

— Э, голубчик, кабы это был наш собственный дом, тогда бы не житье — а малина! А то ведь мы здесь квартиранты, так же как вы, и Брихта, и семья Адамеца. Адамец — это портной. Наш хозяин — Новотный, весь дом его собственный. Сам он — сапожник, у него большая мастерская, два подмастерья и три ученика. Смотри только не вздумай где-нибудь проговориться, что наш домохозяин — сапожник. Если он узнает, тебе не поздоровится. Он считается владельцем мастерской, у него и на доме вывеска: «Обувная мастерская».

Бобеш не все понял из слов мальчика. Но переспросить не решался, а то опять подымет на смех, скажет — глупый. Только позавидовал, что тот рассуждает, как взрослый…

Когда мать проснулась, то сразу хватилась Бобеша. Ах, как она испугалась, не найдя его! Где теперь искать? Она заметалась по берегу. В ужасе подумала, уж не утонул ли он. Посмотрела и на другой берег, но не заметила Бобеша, потому что он вместе с мальчишками сидел за раскидистой ивой.

— И как это я могла уснуть! — корила она себя. — Куда же, прости господи, девался мальчонка! — Страх охватил ее, и она закричала в тревоге: — Бобеш, Бобеш!

Бобеш отлично слышал голос матери, еще и порадовался, что она наконец проснулась. Вот интересно! Как удивится мать, когда вдруг увидит, что он на другом берегу! Она, уж конечно, скажет: «И как только мальчишка ухитрился попасть туда?»

Бобеш решил пока что не показываться ей на глаза — пускай мать немножко поищет его.

— По-моему, тебя, мальчик, зовут, — сказал Бобешу Брихта.

— Я немножко погодя выгляну — пускай мама сначала поищет меня.

— Так не делай, — сказал Брихта, — а то мама забеспокоится, не случилось ли с тобой что-нибудь; подумает, что ты заблудился.

Бобеша точно ужалило, ему это и в голову не приходило. Он сорвался с места, подбежал к берегу, видит — мать уже повернула назад, к городу, торопится, чуть ли не бежит.

— Мама, мама! — крикнул он во всю мочь, но мать даже не оглянулась, словно и не слышала его. Значит, теперь она уйдет, а он останется среди чужих людей. Бобеш с плачем крикнул еще раз: — Мама!

Мальчишки с Брихтой стали над ним смеяться.

— Придется тебе остаться с нами, а мы не поедем домой, пока не стемнеет, — сказал Брихта.

Бобеш расплакался.

— Э-э, не стыдно! Такой большой — и ревет! — смеялся старший мальчик.

— Ну, перестань хныкать, сейчас мы позовем твою маму! — сказал Брихта. Он вложил два пальца в рот и протяжно свистнул.

Мать обернулась. Брихта замахал ей рукой. Но она и сама заметила Бобеша и не заставила себя звать.

Подбежав к берегу, мать поздоровалась с Брихтой и, переведя дух, крикнула:

— Если бы вы знали, как я испугалась! Думала, мальчик пропал!..

— Охотно вам верю, милая. Видно, он у вас единственный! — со смехом отозвался с другого берега Брихта. — Ну, поехали! — обратился он к Бобешу, взял его на руки и пере нес на паром.

Паром уже отчалил, когда ребята с разбегу стали прыгать на него. Двое мальчишек допрыгнули, а младший, добежав до края берега, вдруг остановился и чуть не слетел в воду. Те смеялись над ним, вместе с ними смеялся и Бобеш, хотя у него еще не высохли слезы. Младшему мальчику пришлось остаться, и он с завистью смотрел вслед парому.

На берегу мать подхватила Бобеша и отшлепала его.

Потом они пошли назад в город. Уже совсем смеркалось. По дороге Бобеш рассказал, как он в первый раз ехал на пароме, как познакомился с Брихтой и ребятами. Молча выслушав Бобеша, мать заметила:

— Не стоишь ты того, негодный мальчишка, чтобы из-за тебя так пугаться! Хорошее начало, нечего сказать, а еще обещание давал!..

— Ну, мама, незачем тебе было пугаться. Ведь со мной ничего не случилось. Вот когда ты уходила от речки, так тут уж я испугался — думал, ты меня там оставишь… Значит, мы с тобой квиты, раз мы сегодня оба испугались.

— Помалкивай! Умник какой нашелся! — с сердитым видом сказала мать, но про себя посмеялась.

На тех же бревнах, где прежде сидели Бобеш с матерью, теперь отдыхали отец, дедушка, бабушка и двое чужих. Мать поздоровалась со всеми, а за ней и Бобеш.

— Где же вы так долго были? — спросил отец.

Бобеш поспешил сам все выложить, чтобы мать не начала сразу жаловаться. Едва он кончил свой рассказ, соседи заметили, что хоть он и маленький, а говорит толково.

Когда зашло солнце, все встали и пошли домой. Так Бобеш впервые вступил в свое новое жилище.

Комната показалась Бобешу совсем чужой, хотя и обстановка и вещи были размещены по-старому, как в деревне…

Стены были сырые, единственное окно — узкое и высокое — выходило на улицу. Таких высоких окон Бобеш не видел даже в усадьбе у Боженки. Но свет в окно почти не проникал, потому что на другой стороне улицы стоял высокий, двухэтажный дом, а улица была не из широких.