– Видите ли, лейтенант, меня не волнует, что рекомендует какая-то трусливая сука с манией величия, –  презрительно сквозь зубы процедил Жонгдомба и, не поворачивая головы, скомандовал, – Капитан!

Стоящий за спиной сержанта Уитона капитан Ополчения уже был в боевой готовности в ожидании приказа. По короткой команде бригадира он выхватил автоматический пистолет из кобуры на бедре. Сержанты же были вооружены штурмовыми винтовками. Они стояли рядом с ним, с оружием зажатым под предплечьями, словно охотники несущие свои винтовки где-нибудь через поле. Сейчас же, вскинув оружие, они пытались взять на прицел лейтенанта Керэмочи.

Но дальше события стали развиваться совсем не так, как ожидал Жонгдомба.

Ганни Уитон сделал быстрый шаг назад и его бронированный правый локоть безошибочно врезался в грудь капитана ополчения. Нагрудник пострадавшего частично погасил сокрушительный удар, но оставшегося хватило чтобы отбросить янцзыцыанца на кирпичную стену позади него с оглушающей силой. Уитон успел развернуться прежде чем его противник успел вскрикнуть от удивления и боли, и схватив пытавшегося принять вертикальное положение капитана за правое запястье, завернул ему руку за спину, а затем правая рука ганни зажала, как гидравлическим зажимом, горло капитана и вздёрнула его на цыпочки.

Сержанты растерялись. Всего на мгновенье, не дольше чем вздох или половина удара сердца. Молниеносная реакция Уитона захватила их обоих врасплох и они непроизвольно начали поворачиваться к нему, совсем упустив из виду Керэмочи.

К сожалению для них, лейтенант уже была в движении. В тот самый момент, когда Уитон разбирался с капитаном, Керэмочи изящно, словно балерина, развернувшись навстречу им, сделала длинный шаг. Её правая рука, опустившись к бедру, выхватила собственное оружие в то время как левой рукой она поймала и задрала вверх ствол штурмовой винтовки ближайшего из двух сержантов. Неудачливый владелец винтовки качнулся к ней, выведенный из равновесия и изумлённый силой миниатюрного Морского пехотинца, и тут же получил коленом в пах.

Вскрикнув, он выпустил винтовку и схватился за промежность, опускаясь на колени, а его напарник внезапно обнаружил себя заглядывающим в черноту дула пистолета Керэмочи с расстояния менее двадцати сантиметров.

Таким образом, Уитон и Керэмочи быстро нейтрализовали всех трёх подчинённых Жонгдомбы. Но Керэмочи слегка просчиталась. Она не заметила четвёртого ополченца с нашивками «Скрещенные молнии» скрывавшегося позади нагромождения аппаратуры в центре командного пункта. Теперь, когда мужчина поднялся, оказалось что оружие в его руке было отнюдь не пистолетом. Это был нервнопаралитический дисраптор, нацеленный с расстояния менее пяти метров в голову Керэмочи. Палец оскалившегося в ярости стрелка уже был на кнопке спуска и начал сгибаться.

Оглушающе в замкнутом пространстве командном пункта прозвучала короткая очередь штурмовой винтовки.

М-97 Алисии была не настолько маленькой, чтобы быть удобной в таком относительно ближнем бою, но это не имело значения. Поскольку внезапно появившийся четвертый член безумной засады Бригадира оказался прямо на траектории её выстрела. Не оставалось времени чтобы прицелится в голову или грудь – она просто сжала спусковой механизм когда винтовка была ещё на уровне бедра и толчки отдачи сами повели дуло далее вверх, пока пули с вольфрамовыми сердечниками разрывали вдребезги пульт коммуникатора прежде, чем вонзиться в человека по другую его сторону.

Ополченец закричал, когда первый выстрел Алисии прошил его чуть ниже пупка. Второй пришёлся в область солнечного сплетения. Третья пуля перебила ему позвоночник в основании черепа и крик внезапно оборвался, так как его спинной хребёт укоротился на восемь сантиметров, захватив с собой кусок трахеи. Его пальцы судорожно дёрнулись на спуске, и изумрудный удар молнии дисраптора врезался в стену блиндажа. Луч миновал Керэмочи, но самым краем мазнул по Уитону и капитану ополчения, которого тот продолжал удерживать. Они оба начали падать, судорожно корчась, поскольку энергия близкого промаха всё-таки повредила нейроны их нервных систем. И сержант и капитан и человек, которого убила Алисия, упав на пол, неподвижно замерли. И в тоже мгновенье Бригадир Жонгдомба схватился за собственное оружие.

Рядовая Первого Класса Алисия ДеФриз сделала два шага. Глаза командующего, расширившись от ужаса, следили за ещё дымящимся срезом дула её винтовки, неотвратимо надвигающейся на него. В отличие от своих подчинённых, Жонгдомба не носил бронежилета, и таким образом не было ничего, чтобы защитить его когда дульный тормоз М–97 Алисии с выпуклостью заряженного подствольного гранатомета протаранил его живот как свайный копёр.

Бригадир с хриплым мучительным всхлипом сложился вокруг винтовки буквально вдвое. Выронив пистолет, он схватился за живот, и винтовка Алисии продолжила своё движение. Её приклад, описав точно выверенную дугу, закончившуюся чуть ниже плеча Джонгдомба, сломал тому ключицу и на обратном движении вновь оказался у неё в руках.

Командир ополчения вскинувшись, вновь упал ошеломлённый, на две трети ничего не сознающий. Он опрокинулся на спину, хрипя и кашляя, пытаясь вздохнуть, затем застыл, упёршись взглядом в дуло штурмовой винтовки твёрдо направленное ему точно между глаз.

– И всё-таки, Бригадир, – тихо сказала Керэмочи, но всё равно перекрывая всхлипывающее дыхание самого Жонгдомбы, высокие, скулящие стоны сержанта, вырубленного её самой и резкие, спазматические вздохи Ганни Уитона и капитана ополчения, – Вам надо было последовать моему совету.

Голос стройного лейтенанта был холоден, и она даже не отвела взгляд от сержанта, которого держала под прицелом – единственного оставшегося на ногах участника ловушки Жонгдомбы – когда снаружи послышались звуки короткой перестрелки, закончившиеся аккурат перед тем, как сержант Метемич спустился по ступенькам.

– Мы обеспечили безопасность наверху, Шкипер, – доложил он. – Правда, сначала возникли некоторые недоразумения с местными. Кажется у них были какие-то проблемы с системой опознавания «Свой-Чужой».

– Какая жалость, – сказала лейтенант. – Кто-то из наших пострадал?

– Нет. Там всё в порядке, – Метемич взглянув на Алисию, всё ещё стоящую над беспомощным Бригадиром, и кивнул в мрачном одобрении, затем присел на корточки возле Уитона.

– Дисраптор, – пояснила Керэмочи, всё ещё не выпуская из виду пленного. – Майк поймал краешек луча.

– Дерьмо, – Метемич, наклонившись ближе, проверил монитор жизнедеятельности взводного сержанта. Тот мерцал и неопределенно колебался несколько секунд, затем успокоился, и напряжённые плечи Метемича облегчённо обмякли.

– Я думаю, что он будет в порядке, Шкипер, – сказал он. – Я не медик, но согласно показаниям монитора, его основные показатели в норме. Нет никаких признаков необратимых повреждений нервной системы, а его фармакопея уже вывела его из шока.

– Рада слышать это, – сказала Керэмочи. – Позаботься об этом.

– Да, Мэм, – Метемич поднялся, схватил пленного за ворот и потащил его к ступенькам командного пункта.

Керэмочи сунула оружие в кобуру и подошла к Алисии.

– Хорошая работа, ДеФриз, – сказала она спокойно, похлопав рукой по плечу Алисии, и только потом взглянула вниз на Жонгдомбу.

Цвет лица бригадира всё ещё соответствовал цвету речного ила, но его хриплое дыхание уже немного пришло в норму, а в глаза начинал возвращаться разум. Керэмочи лишь слабо улыбнулась.

– А сейчас, Бригадир Жонгдомба, – объявила она, – от имени Его Величества Симуса II, я арестовываю Вас по обвинению в заговоре, покушении на жизнь и подозрении в измене против планетарного правительства Янцзы и Земной Империи. Каждое из этих обвинений, в случае признания Вашей вины, предусматривает смертную казнь. Поэтому я искренне советую Вам не усугублять свою вину. Это Вам ясно, Сэр?

Жонгдомба посмотрел на неё, затем, как марионетка, дерявянно кивнул.

– Хорошо. В таком случае, Сэр, я полагаю, самое время устроить мне беседу с Президентом Шангапом.