* * *

Люди, преодолевшие вместе с Хайме Риверой склон холма, пережившие убийственный вихрь огня лаунчера, опустошительный взрыв плазмы, унёсший жизни целой трети их отряда, дрогнули после гибели своего лидера. А затем они увидели выпрыгнувшую навстречу им из бушующего пламени рукотворного ада единственную фигуру в грязной, обильно политой ещё не запёкшейся кровью, испещрённой выбоинами и вмятинами боевой броне. У неё даже не было винтовки – только пистолет в одной руке и силовой нож в другой – но она устремилась прямо на них. Пули вновь и вновь летели в её сторону, но она перемещалось слишком быстро и вольфрамовые сердечники касались её брони под слишком острым углом, чтобы пробить её, а затем это ужасное силовое лезвие оказалось прямо среди них, прорываясь к живым телам сквозь как будто несуществующую броню.

Первый оказался обезглавлен, следующий взвыл в агонии, когда силовое лезвие, продолжая неумолимое движение, прошло через его правый локтевой шарнир брони и попутно отсекло руку. С пронзительным визгом упала ещё одна бронированная фигура, безуспешно пытаясь руками в латных рукавицах прикрыть извергающую кровь рану в пропоротом вместе с бронёй животе.

Это было уже слишком даже для опытных ветеранов. Пятьдесят два человека отправились вверх по склону – спустя несколько минут, пятеро оставшихся в живых, развернувшись, уже бежали вниз с холма от единственного, вселяющего какой-то первобытный ужас десантника, атаковавшего их с сумасшедшей яростью. Но именно этого момента ждал лаунчер Эрика Андерсона.

* * *

Полевой командир Ллойд Абраззи изумлённо наблюдал, как пять бойцов – только пять –из отряда Риверы бежали вниз по склону.

Доказывая соратнику свою правоту, Абраззи не мог себе даже представить, что горстка измученных коммандос может что-то противопоставить атаке тяжеловооружённой пехоты Риверы. Но они выстояли, и сейчас лишь пять оставшихся в живых его товарищей бежали… один за одним повалились на землю, со смертельной точностью сбитые с ног короткой очередью внезапно ожившего лаунчера.

«Ублюдки», – злобно подумал он. – «Грёбаные ублюдки!»

Вся так долго лелеемая в глубине души ненависть Ллойда Абраззи к Земной Империю и Имперским Кадрам вырвалась наружу, и раздвинувшиеся губы обнажили зубы в уродливой гримасе ярости.

«И всё-таки мы сделаем по-моему», – сказал он сам себе и включился в общекомандную сеть своего полевого отряда.

– Плазменные стрелки! Я хочу, чтобы вы сравняли с землёй это чёртово здание! Открыть ог…

* * *

Ллойд Абраззи так и не успел понять, что Ривера ошибся в расчёте времени.

Сэр Артур Кейта и майор Александр Беннетт не ждали от Роты Чарли подтверждения уничтожении наземной ПВО. Алисия ДеФриз сказала им, что её люди уничтожат её, и они отправили шаттлы вниз в тот самый миг, когда остатки Роты Чарли пошли в свою последнюю атаку. Абраззи думал, что у него есть ещё не менее десяти-пятнадцати минут на уничтожение комплекса «Джейсон Корпорэйшн», но и он ошибался.

От специально предназначенного для запуска высокоскоростных ракет штурмового шаттла в ночь Шаллингспорта протянулись буквально осязаемые полосы света и, ослепительные огненные шары, расцветшие на позициях террористов, как кулаки сердитого божества, стёрли с лица земли полевой отряд Абраззи.

* * *

Одинокий разведмодуль Алисии показал ей прибытие шаттлов, сметающие всё на своём пути удары кинетического оружия, горстку выживших в бойне террористов, отчаянно бегущих в сторону иллюзорного прибежища гор, и тройку шаттлов, отделившуюся от основной группы и беспощадно накрывшую беглецов залпом тяжёлого оружия. Она видела все это, но всё это прошло мимо её сознания. Она стояла на коленях около Танис, с тоской смотря на медленно наливающиеся тёмно-красным светом индикаторы показателей жизнедеятельности её подруги, и отчаянно пыталась добраться до медицинской панели её развороченных тяжёлыми пулями доспехов.

– ДеФриз! Сержант ДеФриз! – взывал кто-то на общей частоте роты.

– Санитара! – закричала она в ответ. – Немедленно санитара ко мне!

– Вот она! – рядом раздался голос и тут же её окружили Морские пехотинцы в боевой броне, невероятно безупречной и чистой среди хаоса и разрушения, грязи и крови и мёртвых тел.

– Санитара! – снова и снова звала она, с ужасом увидев, как внезапно остановилась сердце Танис. Обеими руками она с силой ударила по пульту встроенного «доктора», но другие руки, столь же сильные, как и её собственные, схватили её за плечи и, оттащив её от тела Танис, поставили на ноги.

В безумии потери она пыталась вырваться, но слишком много вокруг было брони. И всё равно потребовалось четыре Морских пехотинца, чтобы удержать её в относительной неподвижности.

– Алли! – в имплантированном коме зазвучал новый голос, когда кто-то из Морских пехотинцев склонился над Танис. – Алли!

Что-то особенное было в том голосе. Что-то знакомое, и глаза Алисии расширились.

– Лейтенант? – в её усталом голосе послышалось недоверчивое изумление. – Лейтенант Керэмочи?

– Да, Алли, это я, – успокаивающе ответила капитан Керэмочи. – Медики уже здесь. Да услышь ты меня наконец – медики здесь. – Ещё две закованные в броню руки протянулись и обхватили с обеих сторон шлем Алисии, удерживая его в неподвижности, в то время как Керэмочи Чийеко наклонилась к ней. Их забрала соприкоснулись, и Керэмочи, ловя глазами опустошенный взгляд Алисии, медленно и отчётливо произнесла. – Сержант, медики здесь. Позволь им помочь ей. Алли, ты понимаешь меня?

– Да, – прошептала Алисия, наконец обвисая в кольце поддерживающих её рук. – Да.

– Тогда давай заберём вас обеих отсюда, – мягко, сквозь слезы скатывающиеся с её собственных щёк, позвала Керэмочи. – Пора домой.

Октябрь в северном полушарии Старой Земли…

Осень золотой кистью раскрасила внутренний сад дворцового комплекса Слайго [город и порт в Ирландии]. Когдалейтенант Алисия ДеФриз во главе Роты Чарли строевым шагом прошла через  похожую на пещеру арку во внутренней стене комплекса, перед ней во всю ширь распахнулся величественный ландшафт просторного Двора Героев: с расцвеченной осенью листвой садиков, фонтанами, тихо струящимися среди отражающими лёгкие облака водоёмов, и невольно притягивающим взгляд Кенотафом [кенотаф – пустая могила] в самом его центре. Квадратный плац, выложенный не бездушным керамогранитом, а плитами натурального камня, сливающимися в какую-то причудливую мозаику, увенчанный стапятидесятиметровым шпилем из отполированного мрамора и обрамлённый цветником, в котором, казалось, смешались все цветы вселенной, был достаточно большим, чтобы выстроить весь батальон.

Причиной странной текстуры и расцветки внутреннего двора было то, что каждая отдельная каменная плита была специально доставлена с каждой входящей в  Земную Империю населённой планеты и луны.

Алисия до сих пор не могла привыкнуть к лейтенантским знакам различия на своей униформе, но так или иначе, несмотря на то, что ей ещё только предстояло пройти обязательную переподготовку в Офицерской Школе, формально это звание уже принадлежало ей. Она, чётко печатая шаг,  шла от арки входа к Кенотафу вдоль длинной, прямой как стрела аллеи, вдоль простых мемориальных досок из оружейной стали с выгравированными на них именами, родами войск и личными номерами мужчин и женщин, погибших защищая Земную Империю.

Этой алее, казалось, не было конца. И Алисия шла по ней, смотря прямо перед собой на четырёх людей, одиноко стоящих на плацу в тени обелиска. Конечно, там были и другие, допущенные на расположенные вдоль южного края внутреннего двора Кенотафия места для приглашённых, но их было немного.

Наконец она пересекла границу вымощенного камнем плаца и её решительный шаг по каменной поверхности рассыпался отчётливой дробью, усиливавшейся с каждым вступившим на плац десантником. Их подошвы опускались на камень с безукоризненной синхронностью, но сквозь эхо собственных шагов Алисия чувствовала их присутствие за своей спиной.