Дом все горел. В окнах Джаггеровой спальни полыхнуло оранжевое пламя — это занялись шторы. Восстановив наконец дыхание, Майя подошла к задней двери, откуда волнами вырывался жар. Майя раз подслушала, как отец с матушкой Блэссинг говорили о глушителях. В Европе пистолетные глушители противозаконны, их трудно найти, а носить — непрактично. Проще смастерить кустарную замену.

Оглядевшись, Майя заметила у стены переполненные мусорные контейнеры. В одном из них она отыскала двухлитровую пластиковую бутылку из-под воды и комки розовой резинообразной материи вроде набивки для коврика. Затолкав набивку в бутылку, Майя просунула в горлышко ствол пистолета. На ступеньках у задней двери нашелся моток старой изоленты — он пошел на то, чтобы скрепить ствол с горлышком пластиковой бутылки.

Глядя на девушку, Джаггер спросил:

— За… зачем тебе это?

— Буди друзей. Уходим.

Снова перебравшись через изгородь, Майя прокралась между домами к фургону сзади. Водитель курил, приспустив окно со своей стороны. Слышно было, как в кабине переговариваются двое:

— Сколько еще ждать? — спросил водитель. — Есть охота.

— Ну, — рассмеялся напарник, — топай в дом — там как раз мясцо жарится…

Майя зашла справа, прицелилась и выстрелила. Пистолет издал звук, похожий на хлопок ладоней. Пуля прошла сквозь дно пластиковой бутылки, затем — через окно машины.

Два быстрых выстрела — и тишина.

За час до того, как самолет приземлился в Хитроу, Холлис вышел в туалет и в тесной кабинке переоделся. Возвращаясь на место, он боялся, что кто-нибудь заметит резкую перемену в одежде, но измотанные ночным перелетом пассажиры не обратили внимания на то, что из туалета Холлис вернулся в темно-синих штанах и рубашке. Старую одежду он засунул в сумку, которую оставил в салоне. А все необходимое, чтобы пройти проверку в аэропорту, Холлис держал под рукой — в большом желтом пакете.

Получив от Линдена е-мейл, что работа закончена и можно ехать в Англию, боец собрался и через несколько дней вылетел. Табула наверняка ввела в компьютеры биометрические данные Холлиса, а те поступили в систему таможенных постов по всему миру. По прибытии в Хитроу его могли засечь и арестовать. Корабль найти не удалось, и тогда Линден сообщил, как можно обойти охрану аэропорта. Однако для этого требовался определенный навык.

Самолет приземлился в английском аэропорту точно по расписанию. Пассажиры принялись включать сотовые телефоны. Потом все спустились по трапу на бетонную площадку, где за прибывшими тщательно наблюдала служба охраны. Затем автобусы отвезли их к терминалу номер четыре для пересадки на другой рейс.

Но Холлис никуда дальше не летел. Нужно было пробираться через толчею к другому автобусу, который идет к терминалу номер один на паспортный контроль. Холлис зашел в туалет, выждал несколько минут и, выйдя, смешался с теми, кто прибыл другими рейсами. Поразительно, как все просто и в то же время технично: Холлис затерялся среди людей, которые понятия не имели, что боец прилетел из Нью-Йорка; все устали и хотели одного — скорее покинуть терминал.

Сев в нужный автобус, Холлис дождался, пока салон заполнится. Достал из пакета желтую жилетку — вместе с синими брюками и рубашкой она сделала Холлиса похожим на технического работника аэропорта. На шею боец повесил фальшивый бэйджик с удостоверением, в котором, по правде, и не нуждался, ведь устройства в аэропорту смотрят на внешность — ищут типичные приметы из определенной раз и навсегда категории.

Автобус прибыл. Выбравшись наружу, люди поспешили ко входу в терминал номер один. Холлис встал на тротуаре у погрузочной площадки, притворяясь, будто разговаривает по сотовому телефону. Кивнул скучающему работнику службы безопасности за стойкой, развернулся и пошел дальше.

Сейчас, думал Холлис, взвоет сигнализация и отовсюду набежит полиция с оружием наготове… Но ничего не произошло. Высокотехнологичную охранную систему аэропорта обманула какая-то велосипедная жилетка за восемь долларов, купленная в бруклинском магазине спорттоваров!

Двадцатью минутам позже Холлис ехал в фургоне доставки. Водитель — полный юноша нигериец, Уинстон Абоса — разговаривал мягко, успокаивающе. В свое время Холлис успел поколесить по Мексике и вообще по Латинской Америке, но в Европе оказался впервые. Всюду — кольцевые дороги, пешеходные переходы-«зебры»… и камеры, нацеленные на номерные знаки автомобилей.

Наблюдая непривычный пейзаж, Холлис вспомнил отрызок из книги Спарроу: изучив город, который станет полем битвы, воин получает огромное преимущество. Оказаться на незнакомой территории — все равно что уснуть в одной комнате, а проснуться в другой.

— Вы, случайно, не встречали Вики Фрейзер? — спросил Холлис.

— Встречал. — Уинстон вел машину аккуратно, обеими руками держа руль. — Я знаю не только ее, но и всех ваших друзей.

— Они сейчас в Англии? Я что-то не получаю ответы на е-мейлы.

— Мисс Фрейзер, мисс Майя и та маленькая девочка — в Ирландии. А мистер Габриель… — Уинстон замялся. — Мистер Габриель — в Лондоне.

— А что случилось? Почему они не вместе?

— Я только выполняю заказы, сэр. Мистер Линден и мадам хорошо платят, чтобы я не задавал лишних вопросов.

— О чем вы говорите? Что еще за «мадам»?

Уинстон напрягся.

— Я ничего не знаю, сэр. Спросите лучше у мистера Линдена. Он ответит.

Уинстон остановил машину у Риджентс-канал и дальше пошел пешком, ведя Холлиса закоулками через людные аркады и внутренние дворы Камден-маркета. Избегая камер, они передвигались зигзагами, пока не достигли спуска в катакомбы. Старуха англичанка с розовато-белыми волосами предложила погадать им на картах Таро. Уинстон бросил ей на складной столик десятифунтовую купюру. Гадалка потянулась за деньгами, и тут Холлис заметил у нее в правой руке маленькую рацию. Получается, старуха — первая линия обороны от незваных гостей.

Дальше Уинстон повел Холлиса подземным тоннелем, а там — в лавку, заставленную африканскими барабанами и статуэтками. На одной из стен висел плакат, за которым скрывалась стальная дверь в потайные комнаты.

— Скажите мистеру Линдену, что я буду здесь, в магазине, — попросил Уинстон. — Если что-то будет угодно — только дайте знать.

Из коридора в разные комнаты вели четыре двери. Первая комната оказалась пуста, во второй, на кухне, читая газету, попивал кофе Линден. Холлис быстренько оценил комплекцию француза: крупный, весит фунтов двести пятьдесят. Драться Холлису доводилось и с людьми покрупнее, с настоящими быками, которые давят противника именно весом, однако Линден был явно не из таких — в манере держаться и в поведении не чувствовалось ничего вызывающего. Холлис видел перед собой хладнокровного человека с цепким взглядом.

— Доброе утро, мсье Вильсон. Полагаю, в аэропорту все прошло гладко?

Холлис пожал плечами.

— Пришлось побегать, чтобы найти служебный выход, но дальше все прошло как по маслу. Уинстон ждал меня в фургоне в конце улицы.

— Кофе? Или, может, чаю?

— Я хотел бы видеть Вики. Уинстон сказал, она в Ирландии.

— Вам лучше присесть. — Линден жестом указал на стул напротив. — За последние десять дней произошло немало событий.

Отложив в сторону пакет с «камуфляжем», Холлис присел. Линден, в свою очередь, встал, включил электрический чайник и отмерил кофе, следя все это время за Холлисом, подобно боксеру в противоположном углу ринга.

— Вы, наверное, устали с дороги, мсье Вильсон?

— Да нет, ничего. Просто другая страна — это как «проснуться в другой комнате». Мне надо лишь приспособиться к переменам.

— Вы читали книгу Спарроу? — удивился француз.

— Ну да. А что, я нарушил какое-то из Арлекинских правил?

— Нет-нет. Для меня книгу перевели на французский и напечатали в небольшой парижской типографии. Майин отец виделся со Спарроу в Токио. А еще до того, как самого Спарроу убили наемники Табулы, я познакомился с его сыном.