– Хорошо, – сказала леди Мэри, – если вы не хотите его водить, мы выйдем из положения: я найму шофера, джентльмена. Взгляните на газеты! Бывшие офицеры по-прежнему из кожи лезут вон, чтобы получить работу. Джентльмен, служивший в таком-то полку, согласен на любое занятие. Разве я не читала вам это вчера вечером? Страна катится в пропасть, и вина лежит на Лейбористской партии и организованных ими забастовках. В мои годы все работали, как положено, – каждый на своем месте; а теперь сын миссис Бейли учится в Оксфорде. Вы только подумайте!

Когда они услышали звуки подъезжавшего к подъездной аллее сбоку от дома автомобиля, они поднялись, а Бетти, открыв дверь, пропустила леди Мэри вперед в небольшой холл, заметив:

– Мне кажется, собирается дождь. Вы уверены, что вам следует ехать?

– Не пытайтесь меня отговаривать, девочка. И перестаньте считать, что я покупаю машину, чтобы вынудить вас остаться. – Она повернулась и посмотрела на Бетти, а та, взглянув прямо в лицо старой леди и слабо улыбнувшись, сказала:

– Это мне и в голову не приходило.

– Лгунья!

– Вам виднее.

– Да! Да! – Леди Мэри захихикала; и когда они оказались у центрального входа, перед ними стоял мужчина, но не шофер арендованного автомобиля.

– Ой, Джо!

– Привет, Бетти. Доброе утро, леди Эмберс.

– Что вы хотите?

– Я… я приехал повидаться со свояченицей. – Его тон был вежливым, но жестким.

– Она в отпуске. – Леди Эмберс взяла Бетти за руку, стремясь втащить ее назад в холл, но Бетти, осторожно накрыв ее руку, сказала:

– Давайте войдем и присядем на минутку. Входи, Джо.

Громко протестуя и бубня что-то, чего нельзя было разобрать, старая леди вернулась в гостиную, и, когда она уселась, Бетти повернулась к Джо, остававшемуся в дверях, и спокойно спросила:

– В чем дело? Что произошло?

– Я… я должен поговорить с тобой, Бетти.

– Вы можете сказать, что нужно, здесь; между нею и мной секретов нет Она остается здесь; она решила, – с вызовом заявила леди Эмберс.

– Пожалуйста, пожалуйста, леди Мэри.

– Ах, девочка! – Теперь старушка вскинула руку и схватила руку Бетти, патетически проговорив: – Вы же не хотите туда возвращаться, я знаю, не хотите; вам здесь нравится. Нам с вами хорошо, верно? Хорошо, не так ли?

– Да, да, очень, очень хорошо.

– Тогда зачем вас убеждают вернуться и быть всеобщей прислугой? – Теперь она повернулась и, взглянув на Джо, сказала: – Вы можете злиться, молодой человек, сколько хотите, но это правда. У меня есть глаза и уши; я многое слышала, когда была у Сары, живущей неподалеку от вас.

Джо медленно и глубоко вздохнул, затем, посмотрев на Бетти, сказал:

– Я должен говорить с тобой одной.

– Да, да. Извините меня, леди Мэри. Ну-ну. – Она похлопала продолжавшую ее сжимать руку. – Вы должны понимать, что муж моей сестры просто так бы не приехал, значит – дело срочное… Пожалуйста.

Хватка медленно ослабла; старушка совсем отвернулась от нее, и Бетти, поспешив мимо Джо к двери, дала ему знак следовать за ней.

Они быстро поднялись по мелким дубовым ступенькам, он шел за ней в ее спальню, и, открыв дверь, девушка отступила в сторону, чтобы пропустить его; затем, закрыв дверь, быстро спросила:

– В чем дело? Что случилось?… Что-нибудь с Майком?

– Нет, нет. – Он отрицательно покачал головой. – С… с Элен. Она… она в положении.

– В положении? В каком положении?

Он на мгновение закрыл глаза, прикусил губу, затем проговорил:

– Элли обнаружила, что снова беременна, и она пыталась делать все возможное, чтобы отделаться от этого. Я узнал об этом лишь вчера. Я имею в виду, узнал, в чем истинная проблема. Я знал, что она принимает лекарства, от желудка. Она… она говорила, что у нее что-то с кишечником. Я… я наткнулся на письмо случайно. Она лежала на кровати вся в поту. Я открыл ящик, в котором находились ее носовые платки, и оно было засунуто между ними. Это, естественно, меня заинтриговало. Я прочитал его. Оно было от ее школьной подруги, которая нанимала кого-то, чтобы сделать аборт. Я пришел в бешенство, и, когда Элен сказала, что намеревается довести дело до конца, я сказал ей… в общем, – он тряхнул головой и повернулся к окну, – я пригрозил развестись с ней и… представить обоснование этого; да и еще наговорил много чего. И вчера вечером, – Джо снова повернулся к ней, – я обнаружил, что она лежит в кровати и у нее кровотечение. Я тотчас вызвал доктора; Эли, – в его голосе послышалось отчаяние, – пыталась отделаться от плода сама. Ты когда-нибудь слышала такое?

– О Боже!

– Доктор хотел отправить ее в больницу, но она отказалась ехать. Она все время твердила, чтобы я съездил за тобой. Она обещала больше ничего не предпринимать, если я привезу тебя назад.

– О Джо! – Ее лицо сморщилось, как от боли.

– Ты поедешь?

– Конечно, Джо, конечно!

Бетти видела, как опали его плечи, когда он подошел к ней и, стоя рядом, взял ее руку.

– Нам не хватает тебя. Все изменилось: отец какой-то потерянный, с Эллой опять неприятности: она надерзила Элен, и она хотела, чтобы я уволил ее, но… но я не смог. Я объяснил ей, что в семье Элли трое безработных. Странно, но ты знаешь, Бетти, она совершенно не понимает ситуации; я имею в виду простых людей. И думаю, что никогда не поймет. Почему ты можешь их понять, а она – нет?

– Я… я думаю, что она слишком долго содержалась в гнезде.

– Тогда, – он кивнул ей, криво улыбнувшись, – нам всем повезло, что ты рано выпала из него.

Ей пришлось освободить свою руку из его руки со словами:

– Я должна собрать вещи. Будь добр, спустись вниз и поговори с леди Мэри; постарайся объяснить. Если… если ты скажешь ей все, она поймет; она и вправду очень понимающий человек, если не попадаться ей на жало.

– Хорошо, я скажу ей, сколько возможно. – Он направился к двери, затем остановился и взглянул на Бетти. – Ты что… действительно решила остаться?

Она уже повернулась, чтобы взять чемодан, и, взглянув на чемодан, сказала:

– Да, да, решила, Джо.

– О Боже. – Он медленно повернулся и вышел из комнаты.

Менее чем через десять минут девушка вошла в гостиную и увидела леди Мэри, которая сидела в кресле, выпрямившись как струна. Когда она взглянула на нее, старая леди не сказала: «Итак, вы уезжаете», в ее голосе также не было осуждения, но, подняв руку, она жестом подозвала Бетти к себе.

– Я понимаю, что вам нужно ехать, но помните, что я буду продолжать ждать вашего возвращения, я имею в виду окончательный приезд. Тем временем я куплю автомобиль, найму шофера и буду посылать его в тот дом, чтобы привозить вас сюда на несколько дней кряду. Вы приедете?

– Да, да, приеду, леди Мэри. Благодарю вас, большое спасибо, что вы проявили такое понимание. – Теперь она наклонилась и поцеловала морщинистую щеку; но от старой леди не последовало никакой ответной реакции; не изменила она и положения, в котором сидела; она лишь чавкнула губами, глотательным движением прочистила себе горло и сказала:

– Если вы надумали уезжать, то уезжайте; я никогда не верила в слезливые прощания.

– До свидания, леди Мэри. – Бетти медленно повернулась и вышла из комнаты. И Джо так же тихо сказал:

– До свидания, мэм. Благодарю за понимание.

Оставшись одна, леди Мэри разогнула свою остававшуюся неподвижной спину; ее руки, лежавшие плашмя на коленях, как-то неестественно вывернулись. Затем, проморгав выступившую в глазах влагу, она громко воскликнула:

– Да будут прокляты пустоголовые, эгоистичные беременные женщины!

Второй ребенок Элен родился в последний день марта 1930 года, и, когда Бетти держала девочку в своих руках, она содрогнулась и в душе простонала: «О нет! Нет!». Но какое бы восклицание она ни издала, оно было заглушено доктором, когда он велел акушерке забрать ребенка из комнаты.

Когда Джо увидел дочь, он сказал:

– Боже мой!

Прошло двенадцать дней, но никто не приносил Элен ребенка. Она встала и пошла в детскую, и, когда она увидела, кого родила, то вскрикнула и впала в глубокий обморок.