«Не зря, лукавая луна…» Не зря, лукавая луна, С фатой прозрачно-синей, Тебя в иные времена Считали за богиню… Да и поныне человек Глядит с нескромной думой В излучины тяжелых век И в росчерк лба угрюмый… Кто, слушая невнятный смех, Один в ночи не блудит, Поверив, что счастливей всех, И если нет, то будет?! И кто ж не отдавал в тоске, Метаяся по свету, Рябой гадалке по руке Последнюю монету?! Смешав полынь и белену, Я понял, что напрасно Считали в древности луну Богинею прекрасной… Недавно я открыл обман, Мечтая в полнолунье: То просто с табора цыган Сбежавшая колдунья!.. И с той поры я ни о чем И ни о ком не грежу, Да и она ко мне лучом Заглядывает реже… Но чтобы не попасть в беду И веря в мудрость предков, Я за окно всегда кладу На легкий сон монетку… Не зря в седую старину Считали за богиню Луну, лукавую луну, С фатой прозрачно-синей. <1929> «Любви откровенные речи…» Любви откровенные речи Для всех нас ехидну таят. Мешая разлуку со встречей, С отрадой отраву и яд… Загадки ее без отгадки, Невидимы пропасть и свих… С того мы в конце так и гадки В возвышенных чувствах своих… Кому суждено без печали И не искажая лица, Занятную сказку в начале С улыбкой дочесть до конца? <1928> «Лежит заря, как опоясок…» Лежит заря, как опоясок, И эту реку, лес и тишь С их расточительностью красок Ни с чем на свете не сравнишь! Нельзя сказать об них словами, И нету человечьих слов Про чащуру с тетеревами, Про синеву со стаей сов… Но вставши утром спозаранья, Так хорошо склониться ниц Пред ликом вечного сиянья, Пред хором бессловесных птиц… <1928–1929> «Я тешу и лелею грусть…» Я тешу и лелею грусть, Один брожу по дому И не дивлюсь, и не дивлюсь На ясном небе грому… У всех у нас бывает гром В безоблачной лазури, И сердце ходит ходуном От беспричинной дури. От вздорных мимолетных слез Никто, никто не слепнет. И жизнь, как с дождика овес, Корнями только крепнет. И после нехороших слов, С которых враг зачахнет, За тыном луговой покров И роща гуще пахнет. Но вот когда без глупых бурь Неведомо откуда Вдруг с сердца опадет лазурь, Как старая полуда, Когда на миг застынет кровь, С лица сойдет улыбка,— Без слов поймешь, что не любовь, А велика ошибка. Что по ошибке роковой, Все проворонив сроки, Безумный год сороковой Встречаешь одинокий. Что за такую уйму лет, Лишь вынутый из рамки, И схожесть сохранил портрет, И две счастливых ямки, — И глаз поддельную эмаль Из-под узорной шали… Но мне не жаль теперь, не жаль Ни счастья, ни печали. Всему пора, всему свой час — И доброму, и злому… И пусть луны лукавый глаз Кривится из-за дома! <1929> «Словно друг, сверчок за печью…»
Словно друг, сверчок за печью Тянет разговор, И глядит по-человечьи Маятник в упор. От тревог и неудач уж Желоба на лбу… Что ты плачешь, что ты плачешь На свою судьбу? От окна ложится тенью С неба синий свет, След далекого виденья, Память прежних лет. От твоих слез сердце сжалось И стучит в крови, Значит, мне еще осталась Жалость от любви… <1928> «Страданья много в жизни…» Страданья много в жизни, Но больше лжи и чуши: Узнай ее да вызнай Чудную штуку — душу! В ней, как в бездонной торбе, За каждыми плечами Набиты туго скорби, Удачи и печали. Душа — лихая штука, А вызнать душу — жутко: Живет в ней часто мука, Похожая на шутку! <1929> |
