ДУБРАВНА «Милей, милей мне славы…» Милей, милей мне славы Простор родных полей, И вешний гул дубравы, И крики журавлей. Нет таинства чудесней, Нет красоты иной, Как сеять зерна с песней Над вешней целиной. Ой, лес мой, луг мой, поле!.. Пусть так всю жизнь, и пусть Не сходят с рук мозоли, А с тихой песни грусть. <1912,1918> «Была над рекою долина…» Была над рекою долина, В дремучем лесу у села, Под вечер, сбирая малину, На ней меня мать родила… В лесной тишине и величьи Меня пеленал полумрак, Баюкало пение птичье, Бегущий ручей под овраг… На ягодах спелых и хмеле, Широко раскрывши глаза, Я слушал, как ели шумели, Как тучи скликала гроза… Мне виделись в чаще хоромы, Мелькали в заре терема, И гул отдаленного грома Меня провожал до дома. Ах, верно, с того я и дикий, С того-то и песни мои — Как кузов лесной земляники Меж ягод с игольем хвои… <1912,1918> «Как не петь и не молиться…» Как не петь и не молиться, Если все поет вокруг — Лес и луг, ручьи и птицы, Если облак светлолицый Улыбается, как друг!.. Друг прекрасный, облик милый, Вестник радости земной!.. В жизни бедной и унылой Всюду образ белокрылый Тихо веет предо мной!.. Пусть тебя я и не встретил И не встречу на земле — Сердцем радостен и светел, Я пою, как ранний петел, В одиночестве и мгле… В мгле холодной, как могила, Изнемог бы я от слез! — Но да льется голос милый Моей родины унылой В шуме ласковом берез… Не грустить и не молиться И не петь я не могу, Я на дне души-слезницы Тихий свет ее зеницы, Словно тайну, берегу! <1914,1929> «Над полем туманит, туманит…» Над полем туманит, туманит, В тумане мигает грудок, А за лесом гаснет и манит Меж туч заревой городок. Сегодня я в поле ночую, Лежу, притаясь за скирдой,— А в высь голубую, ночную Катится звезда за звездой… И нехотя месяц всплывает Над ширью покосов и нив, И ряски свои одевают Ряды придорожные ив… И кто-то под голос волынки Незримо поет в вышине, И никнет былинка к былинке, И грустно от песенки мне. И то ли играет подпасок, Поет ли волынка сама — Ах, беден на нем опоясок И сбоку убога сума!.. Но в полночь, когда он на кочке Сидит в голове табуна, В кафтан с золотой оторочкой Его наряжает луна… И в сумку, пропахшую хлебом, Волшебную дудку кладет… И тихо под песенку небом За облаком облак плывет: Плывет он и смотрит с опаской, Что скоро потухнет грудок, Замолкнет волынка подпаска, Зальется фабричный гудок. <1914,1927> «Я иду, за плечами с кошелкою…»
Я иду, за плечами с кошелкою, С одинокою думой своей, По лесам, рассыпаясь и щелкая, Запевает весну соловей. Попадают мне странницы, странники, Как и я, все идут не спеша, Зацветают поля и кустарники, И моя зацветает душа. Вот село, на березах скворешники,— Ручейки у закуток журчат, И так весело с ними в орешнике Затаилася песня девчат… Под вечернею, розовой дымкою, Когда дремлет весенняя Русь, Я пройду по селу невидимкою И у крайней избы постучусь. В изголовьи усталого пахаря, После страдного, вешнего дня, Сны воркуют, как дикие вяхири, И никто не окликнет меня… На краю под резной боковушею Невидимкою я постою, Постою, невидимкой послушаю Полуночную их воркотню. Чтоб наутро, встречая дорогою Столько хмурых нерадостных лиц, Осенить их улыбку убогую Голубыми воскрыльями птиц. <1914,1929> «В частой роще меж черемух…» В частой роще меж черемух, В темных, темных сенях Не слыхать шагов знакомых, Ни следов весенних… Ах, давно ль тому, давно ли Мнится мне: недавно На заре гуляла в поле Дочь зари — Дубравна!.. Не печалюсь о разлуке И не чаю встречи — Ветви голые, как руки, Мне легли на плечи. Издалече в полуночи Светят мне зарницы,— Из-за облачной ресницы Голубые очи! И пою один в деревне О печали давней — О моей лесной царевне, О моей Дубравне!.. <1910–1911,1918> |
