— Правда? — Одетта была удивлена, что они с Джимми, как выяснилось, имели по этому вопросу одинаковое мнение.

Сид согласно кивнула и, взяв у Одетты бумажный платочек, высморкалась.

— Он сказал, что я напоминаю ему его мать. Филли Риалто — так, кажется, ее зовут? Я помню ее, шикарная была дама. Но с тараканами в голове — тут ничего не скажешь. Тоже, знаешь ли, умотала от него в детстве… — Прислонившись к сверкающему крылу «Астон-Мартина», Сид не то всхлипнула, не то рассмеялась.

Взяв Сид под руку, Одетта сказала:

— Давайте все-таки вернемся.

Сид кивнула, сунула за обшлаг рукава платочек и отлепилась от своей машины.

— У этого Джимми такой прямой характер. Все как есть говорит в глаза. Это далеко не всегда приятно, не правда ли?

— Прямой характер? У Джимми? — наморщила лоб Одетта. — Честно говоря, я не знаю его настолько хорошо, чтобы это утверждать.

— У него свое собственное видение мира, — продолжала, успокаиваясь, говорить Сид. — И оно сильно отличается от того, как воспринимает жизнь другой твой приятель — малыш Калум. Вот он напрочь лишен всяческих иллюзий. Как и мой Джоб. Ты что — решаешь сейчас, кого из этих парней предпочесть?

— Ничего я такого не решаю… — пробормотала Одетта. Она никогда еще не слышала, чтобы кто-то называл Калума «малышом».

— Когда вернемся домой, я обязательно тебе погадаю на них, — пообещала ей Сид. — Кстати, Джимми сказал еще одну вещь, которая мне запомнилась: что некоторых людей любовь делает отчаянно смелыми, но большинство, наоборот, страшно ее боится. — Она вынула из-за обшлага платочек и снова высморкалась. — Ты, по его мнению, относишься к разряду людей, которые боятся любви.

— Да что он, черт возьми, о себе возомнил? Что он доктор Фрейд? — вспылила Одетта. Открыв дверь на студию, она вежливо пропустила Сид вперед.

— Ничего он не возомнил, просто он твой…

Оглушительный шум заглушил слова Сид. Стоявшая на помосте Эльза отчаянно выкрикивала в микрофон:

— Мам, ну где ты? Тебя просят на сцену. Мам!

Повинуясь призыву дочери, Сид, расталкивая острыми локтями публику, направилась к помосту. Одетта же продолжала раздумывать над ее словами. Она не могла отделаться от мысли, что Сид сказала: «Он твой Рыцарь круга».

Церемония между тем продолжалась и заняла не меньше времени, чем церемония представления членов нового кабинета министров. По странной прихоти судьбы, отец Эльзы, Сид и По, которые в последний раз встречались на суде более двадцати лет назад, теперь стояли на помосте бок о бок, представляя собой как бы единое целое.

— Взгляните на По! — воскликнула Одетта. По маленькому фарфоровому личику японки, которое прежде казалось столь бесстрастным, текли крупные, как горох, слезы. А еще через минуту японка и Сид по-дружески обнялись. Глаза у Одетты снова оказались на мокром месте, поскольку трое из четверых братьев Бриджхауз подошли к мачехе и матери и тоже стали с ними обниматься. Четвертого братца, самого упрямого, подвел к женщинам, предварительно схватив за воротник, лично папаша Бриджхауз.

Когда со всеми церемониями было покончено, вечер начал раскручиваться со скоростью хорошей динамо-машины. Во всяком случае, официантки носились по залу так быстро, что гостям, чтобы ухватить что-нибудь с подносов, тоже приходилось пошевеливаться. Музыка же грохотала так, что вести нормальную беседу было практически невозможно и, чтобы тебя услышали, нужно было кричать. Свет, наоборот, пригасили, и узнать кого-либо из знакомых в наступившем полумраке представляло известную проблему.

Одетта прилегла на золотое покрывало, оперлась спиной о позолоченные деревца и, попивая «Любовное зелье», стала осматриваться в поисках красного платья Сид. Пару раз ей удавалось ее засечь. Ее хозяйка оживленно разговаривала с какими-то богемными типами и казалась вполне довольной жизнью.

— Фантастическая свадьба! — рассмеялся Дункан. — Торжественную часть, правда, немного подзатянули, но в остальном все отлично. Главное, чтобы Эльза выдержала. А то начнет, не приведи бог, рожать… Что тогда будем делать?

— Выдержит. Это все-таки не свадьба Рода Стюарта, которая, как говорят, продолжалась месяц, — беззаботно сказала Одетта.

Одетта увидела в толпе Стэна и Саскию, одетых в одинаковые, зеленые с золотом, костюмы. Они тоже ее заметили и направились к ее лежбищу.

— Ты отлично выглядишь, детка! — гаркнул Стэн, в то время как Саския метнулась вслед за официанткой в надежде урвать что-нибудь с ее подноса.

— Спасибо! — крикнула Одетта, стараясь перекрыть голосом музыку. — Ужасно рада тебя видеть.

— Что?

Разговаривать было невозможно, Одетта со Стэном обменялись многозначительными взглядами, пожали плечами и присоединились к танцующим.

Вечер катился как по рельсам. Одетта, которая давно уже не оказывалась в подобной обстановке, развлекалась от души. Танцевала, ела всякие вкусные вещи, пила шампанское и «Любовное зелье», но при этом не забывала поглядывать в сторону Сид. По счастью, с Сид все было хорошо: она танцевала со своими сыновьями, и с ее губ не сходила улыбка.

Потом настало время бросать свадебный букет. Как известно, кому достанется букет невесты, тому в следующем году справлять свадьбу. С этой целью Эльза собрала вокруг себя всех своих незамужних подруг. Одетта хотела было остаться в задних рядах, но Джун вытолкала ее вперед. Направляемый рукой Эльзы букет из трех белых лилий плавно взмыл в воздух, описал дугу и угодил Одетте едва ли не в вырез платья. Она подхватила цветы, чтобы они не упали на пол, смущенно улыбнулась и вдруг поняла, что ужасно устала, хочет спать и никаких свадебных букетов ей не надо. Сунув белые лилии в руку Джун, она отправилась в туалет, чтобы хоть чуточку расслабить завязки, стягивавшие на ней корсет.

Когда первые гости стали разъезжаться по домам, Одетта отправилась на поиски Сид и обнаружила ее в компании с Габриэлем — ее старшеньким. Мать и сын стояли в укромном уголке, курили и пересмеивались. Одетта не стала нарушать эту идиллию и мешать их общению. Она вышла на улицу, направилась к парковочной площадке и, забравшись на водительское сиденье «Астон-Мартина», заснула сном праведницы.

Сид постучала в окошко машины часа в три утра.

— Вот ты где! Я уже тебя обыскалась. — Усевшись в машину, Сид вставила в плеер кассету группы «Маска», поставила звук на максимум и через минуту уснула.

Одетта, пока везла Сид на ферму, зевала так, что чуть не вывихнула себе челюсть. Когда они уже подъезжали, и Одетта увидела в отдалении свою мельницу, у нее вдруг появилось приятное ощущение, что она вернулась домой.

Открывая замок, Сид обнаружила у себя под дверью записку, которая гласила:

«Прошу предоставить вашему водителю в следующую пятницу свободный день. Хочу отвезти ее пообедать. Заранее благодарен. Дж. С.».

— Оч-чень мило, — пьяным голосом произнесла Сид, переступая через бросившихся ей под ноги щенков и поднимаясь по лестнице в спальню. — В-вот и Рыцарь круга объявился. Так что все пока идет в полном соответствии с моим гаданием. Хотя некоторые в него и не верят…

После свадьбы Эльзы и Йена жизнь стала поворачиваться к Одетте своей светлой стороной. Когда на следующий день она пролистывала воскресную газету, ей пришло в голову, что она так и не проверила лотерейные билеты, которые купила на деньги, выданные ей Сид на стрижку. Она принесла билеты, сверила их с таблицей и — о чудо! — обнаружила, что выиграла сотню фунтов. Хотя сумма была невелика, Одетта сочла это хорошим для себя предзнаменованием.

Сид была занята подготовкой к обеду, на который пригласила своих сыновей. Хотя приехать согласились только двое из четверых, не приходилось сомневаться, что церемония представления родственников, которую устроили на свадьбе Эльза и Йен, начала приносить свои плоды и уже оказала благодатное воздействие на взаимоотношения между членами семейства Бриджхауз.

Весь понедельник Сид занималась составлением меню, а во вторник послала Одетту в Брайтон за продуктами. Одетта не только купила то, что заказала Сид, но и приобрела себе по случаю дешевенькое, но милое платьице, в котором намеревалась пойти на вечер к Джун.