— Я накачала наркотиками доктора Левайна. Он получил действительно серьезную дозу. Это удовольствие я не забуду до конца своих дней, — сказала она.

На залитых ярким светом бульварах ночного Парижа звучала музыка, воздух напоен запахами духов, табака и экзотических фруктов. Темная тень прочертила звездное небо, и на плоскую бетонированную площадку на крыше Тур-Лангедок опустился вертолет. Открылась дверца. Появившийся из нее Гордон Тэйт вошел в лифт и спустился на этаж вниз. Он срочно вызвал всех агентов, задействованных в операции «Маскарад».

— Доложите обстановку, — приказал Тэйт.

Узнав, что Сару Уокер схватили в тот момент, когда она пыталась проникнуть в оздоровительный центр «Я дома», лицо его помрачнело.

— Где она? Бремнер наверняка захочет…

— Бремнер уже вылетел в Париж. Ему обо всем сообщили, — доложил руководитель группы. — Но… ей снова удалось бежать. Она…

— Что?! — рявкнул Гордон и уставился на старшего выпученными глазами. — Как это произошло?

— Доктор хотел поговорить с ней наедине и приказал охранникам уйти. Она подсыпала ему в стакан с питьем какой-то наркотик из тех, что продают на улице, вытащила у него из кармана свой пистолет и убила нескольких наших людей. Ее ранили, но ей удалось скрыться. Левайн придет в норму только завтра.

— Что значит завтра? Если нам удастся ликвидировать последствия его глупости и опять поймать Сару Уокер, ему предстоит срочная работа.

— Не знаю, сэр. Его помощница утверждает, что сможет привести его в чувство. Ну а если он не оклемается вовремя, она его заменит.

Гордон скрестил руки на мускулистой груди и нахмурился. Он не очень-то жаловал Аллана Левайна — для него он был надутым индюком и недотепой, но знания и практические разработки доктора нужны Бремнеру для завершения операции «Маскарад».

— Что слышно об Ашере Флоресе? — спросил он.

Шестеро мужчин и женщина молча переглянулись.

— Ну, говорите!

— Он тоже ушел, сэр.

Старший группы рассказал, что, когда посланные за Флоресом оперативники не вернулись вовремя, он направил им на помощь еще людей, которые и обнаружили троих агентов убитыми.

— Ажанов туда слетелось, как голубей на зерно, поэтому нам ничего не удалось выяснить. Единственное, что нам известно, — это то, что трое наших погибли, машина исчезла, а лягушатники требуют объяснить, почему это мы устраиваем перестрелки у них на улицах, не спросив разрешения. Я думаю, вам скоро позвонят.

— Не сомневаюсь. Кого из наших мы потеряли?

Когда Гордону сообщили имена погибших, он с досадой поморщился.

— Жаль. Все они были отличными агентами. Ладно, что будем делать? — спросил он после паузы.

Последовало короткое обсуждение деталей операции по поимке беглецов. Предполагалось, что более двух десятков человек, знающих, под какими именами могут скрываться Сара и Ашер, будут обзванивать и обходить все городские и пригородные отели, на всякий случай знакомя служащих со словесными портретами и фотографиями для возможного опознания. Помимо этого, был объявлен в розыск темно-синий «рено». Группу агентов разослали по аптекам, больницам и другим медицинским учреждениям для выяснения, не обращалась ли в какое-либо из них женщина с пулевым ранением плеча.

— У нас остался ее рюкзак с документами и деньгами, — сказал старший. — Если ее по каким-то причинам где-нибудь задержат, у нее будут серьезные проблемы. Деньжищ у нее целая куча — наличные и трэвел-чеки. Скорее всего она постарается снова войти в контакт с Флоресом, чтобы поправить свои финансы. Как вы думаете, каким образом ей удалось раздобыть такие деньжищи, шеф?

— Наверняка она получила их от Флореса. Этот мерзавец запустил лапу в один из наших фондов, — сказал Гордон и бросил на подчиненных такой взгляд, словно они были виноваты в том, что он опростоволосился, позволив Саре узнать номер его кода.

Подражая Бремнеру, Тэйт вздернул подбородок и, холодно обводя глазами присутствующих, заявил:

— Довожу до вашего сведения, что за поимку Сары Уокер назначена награда — пятьдесят тысяч долларов. У нас на это есть всего двадцать часов. — В голосе его зазвучали проникновенные, доверительные нотки. — Хьюз Бремнер и Лэнгли рассчитывают на вас!

Агенты коротко кивнули. Они действительно являлись лучшими оперативниками ЦРУ, работающими в странах Европы.

Отель «Афродита» представлял собой внушительное кирпичное здание, построенное в стиле позднего классицизма. Двустворчатые окна, снабженные деревянными ставнями, придавали интерьеру уют. Номера украшали развешанные на стенах вазоны с соответствующими сезону цветами. В холлах, где вместо обоев стены покрывал слой металлизированной краски золотистого цвета, стояли факсы, ксероксы и прочая офисная техника. Здесь также располагались элегантные столики, на которых были разложены всевозможные товары — от расписанных вручную цветочных горшков до пропитанных арманьяком груш.

Поднимаясь с Ашером по боковой лестнице с черного хода, Сара почти ни на что не обращала внимания из-за усталости и боли в плече. Войдя в номер, она сразу же направилась прямиком в ванную, обставленную со всевозможной роскошью. Едва обратив внимание на все это великолепие, она приняла две таблетки аспирина, с трудом разделась и, сняв с вешалки гостиничный халат из мягкой толстой ткани, облачилась в него.

Выйдя из ванной, Сара села у стола рядом с Ашером, он открыл бутылку с антисептиком, обнажил ее раненое плечо и принялся осматривать рану. Пуля действительно прошла по касательной, проделав кровавую борозду в верхнем крае трапециевидной мышцы. Ашер осторожными движениями накладывал дезинфицирующее вещество на раневой канал.

— У тебя есть какая-нибудь идея по поводу того, каким образом Бремнер собирается получить эти самые миллиарды, о которых толковал Левайн? — спросил он.

— Пока нет, — ответила она, крепко вцепившись в стол — антисептик вызвал сильное жжение, и теперь рана болела и пульсировала еще сильнее. — Доктор так погружен в свою работу, что на все остальное почти на обращает внимания. Я не исключаю, что Бремнер вводил его в курс дела, но он попросту обо всем забыл.

— А что там с этим промышленником — ну, с тем, которого накачивали в салоне наркотиками? Почему бы ему не дать рабочим то, что они требуют?

— Как почему? Ради величия Франции, — пробормотала Сара сквозь стиснутые от боли зубы. — Это выражение принадлежит Шарлю де Голлю, который в 50-е годы так пытался поднять патриотический дух французов. Он хотел вернуть те времена, когда Франция считала, что правит всем цивилизованным миром. Во всяком случае, ясно, что французская операция Бремнера должна быть весьма масштабной — недаром Левайн мечтает о создании в итоге собственной частной лаборатории с постоянными источниками финансирования. У меня сложилось впечатление, что промышленный магнат, которого я видела в салоне, должен быть каким-то образом задействован в этом деле. Ты знаешь, что Бремнер ничего не предпринимает просто так. Если уж он взял на себя хлопоты по созданию тайного оздоровительного клуба для французской элиты, значит, это должно каким-то образом окупиться.

Ашер отставил в сторону бутылку с антисептиком, взял тюбик с желеобразным антибиотиком и выдавил из него густую колбаску, от края до края покрывшую рану. Сара почувствовала некоторое облегчение.

— По крайней мере мне так кажется, — продолжала она. — Итак, что мы имеем? Первое: Левайн осуществляет какие-то тайные эксперименты с человеческим мозгом и, судя по всему, не без успеха. Второе: на понедельник Бремнер запланировал какую-то крупную операцию, которая должна принести ему и его людям миллиарды. И наконец, третье: наемный убийца, действовавший по всему миру, старается получить убежище, в то время как Бремнер хочет убрать его прежде, чем он заговорит.

— У меня есть маленькое дополнение, — сказал Ашер и поведал о том, как, находясь в магазине Кристин Робитай, целый день рылся в базах данных. — В самом конце досье Хищника говорится, что президент США изменил свое решение и сообщил террористу, чтобы тот собирал свои игрушки и убирался куда-нибудь в другое место, подальше от Штатов.