— Значит, вы придержали нас здесь для него, но в то же время подставили его нам, — кивнул Ашер. — Вы специально повесили свою соломенную шляпу около двери, зная, что Сара обратит на нее внимание. Похоже, вы все рассчитали и ничего не упустили.

— Это означает, — сказала Сара, — что вы уже имели номера и все данные счетов Бремнера в швейцарских банках, но не могли распоряжаться ими до тех пор, пока он был жив. Теперь, когда он отправился к праотцам, вы взяли реванш, получив свободу от его «великодушия» и его деньги.

О’Киф пытливо посмотрел на нее.

— Видите ли, Сара, в этом мире всегда кто-то кому-то что-то должен, — сказал он. — У меня есть связи в банковских кругах Швейцарии. Представители банковской элиты обязаны мне очень многим. Так что разузнать все, что нужно, о так называемых тайных счетах Хьюза было просто детской игрой.

— Эти деньги не принадлежали Хьюзу, Джек, и они не ваши, — напомнил Ашер.

— Я думаю, Хьюз забыл о вашем правиле, — сказала Сара.

— О каком еще правиле?

— Темп команде задает лидер. В конечном итоге выяснилось, что вы бежали быстрее, чем Хьюз, но, к несчастью для вас, все же недостаточно быстро, чтобы получить приз.

Ветеран Лэнгли несколько раз перевел взгляд с Сары на Ашера. Его обветренное лицо стало медленно расплываться в улыбке.

— Жаль, что вы не были знакомы с Диким Биллом Донованом. Даже он обратил бы внимание на вас.

— Сейчас не время для лести, Джек, — холодно ответила Сара и протянула руку. — Отдайте мне оружие. Кстати, с вами хочет встретиться и побеседовать Арлин Дебо. Когда французская полиция вчера вечером подъехала к новому помещению оздоровительного центра «Я дома», она обнаружила там одни развалины. Это, случайно, не ваша работа? Мы слышали, как вы вчера уехали раньше других.

— Что ж, возможно, к этому делу мог иметь отношение кое-кто из моих ребят. Было бы весьма глупо оставлять созданное Левайном в целости и сохранности, зная, в какой безответственный век мы живем. Не так ли?

— Да, теперь об этом никто не узнает. Все записи Левайна уничтожены.

— Именно к этому мы и стремились, — торжествующе произнес О’Киф, он чуть поколебался, потом ствол его пистолета снова уставился на Сару. — Поверьте, если я заберу себе деньги с этих трех жалких счетов, никто не останется внакладе. На всех едва наберется пять миллионов долларов. А все остальное пусть забирает себе наше замечательное правительство.

— Нет.

— Может быть, поделим их? — предложил он.

— Давайте сюда пистолет, Джек, — сказал Ашер.

— Может быть, оставите мне хотя бы один счет? — спросил Рыжий Джек без особой надежды в голосе.

— Нам нужны все бумаги, — заявила Сара.

Ветеран ЦРУ вздохнул, опустил пистолет и отдал его Ашеру.

— Я никогда не умел добиваться выгод лично для себя, — сказал он.

— Возможно, Арлин Дебо сможет что-нибудь для вас сделать, — предположил Ашер.

— Как-никак, — подхватила Сара, — вы немало сделали, разоблачив Хьюза и корпорацию Стерлинга О’Кифа, а также приняли участие в ликвидации операции «Величие». Тем самым вы спасли свою репутацию.

Искорка любопытства, мелькнувшая в глазах Рыжего Джека, говорила о том, что раз уж ему не удастся стать богатым и сохранить в своем владении замок, то он готов утешиться тем, что останется легендой разведки, рыцарем без страха и упрека.

— Я думаю, в конечном итоге это самое важное, — сказал он. — И потом, я уверен, что мне, старику, все-таки подвернется еще возможность заработать немного деньжат, а? Пожалуй, я не буду беседовать с Арлин прямо сейчас. Джордж и Элен Рассел ждут меня в горах в Кот-д’Ор. Мне не хотелось бы их разочаровывать, их пенсии еще меньше, чем моя. Как вы сами понимаете, я не буду уточнять, где мы будем находиться. Но если Арлин захочет меня каким-то образом отблагодарить, я всегда к ее услугам.

— Джек… — вырвалось у Сары.

О’Киф шагнул к машине.

— Мне нечего больше сказать Лэнгли, Сара. Все, что я знаю, — это что-то вроде истории древнего мира, Ашер. Вы прекрасно обойдетесь без меня. Я передаю эстафету вам.

Он помахал рукой и широко улыбнулся. Сара и Ашер засмеялись.

— Счастливого пути, — сказал Ашер. — Езжайте к своим друзьям. Но все же свяжитесь в ближайшее время с Лэнгли. Я вполне серьезно говорил о поощрении. Вы действительно помогли нам остановить Бремнера.

— Даже если у вас были для этого свои, личные мотивы, — добавила Сара.

О’Киф кивнул, залез в свой «пежо» и, включив зажигание, поехал по ровной широкой дороге, насвистывая «Боже, благослови Америку».

Сара и Ашер, засмеявшись, пошли назад к лесу, туда, где стояла их машина. Внезапно Сара остановилась и уставилась на Флореса.

— А ведь мы даже не обыскали «пежо». Не заглянули ни в перчаточное отделение, ни под коврики — никуда.

— А чемоданы в багажнике? — Ашер вытаращил глаза. — Про них мы вообще забыли.

— Ну и ну. Как ты думаешь, может, он уже присвоил кое-что из денег Бремнера? Какой-нибудь миллиончик, а может быть, и два?

— Слишком легко было наткнуться на эти три счета. Уж очень беспечно он себя вел — швырнул кейс в машину, а сам надолго куда-то ушел. Все очень напоминает его трюк с соломенной шляпой, оставленной на самом виду.

Они посмотрели на удаляющийся «пежо». Не оборачиваясь, Рыжий Джек О’Киф сделал им ручкой и скрылся из виду, свернув на шоссе. Сара и Ашер посмотрели друг на друга, пожали плечами и захохотали.

В Санта-Барбаре стояла зима. Холодный штормовой ветер хлестал по крыше дома, тяжелые океанские валы с грохотом обрушивались на песчаный пляж. Сара Уокер и Лиз Сансборо стояли в одной из комнат принадлежащего Саре бунгало и смотрели в большое зеркало.

— Это просто какое-то наваждение, — сказала Сара. — Даже страшно.

— Такое впечатление, что я раздвоилась, — проговорила Лиз.

Они вернулись к столику, на котором стояли две чашки и чайник с китайским черным чаем. Сара осторожно разлила напиток:

— Когда твой отец поначалу принял меня за тебя, он добавил молока и сахара. Ты в самом деле так любишь?

Лиз кивнула и села, расслабившись. На ней были серые шерстяные брюки и бледно-голубая водолазка; густые золотисто-каштановые волосы струились по плечам. Блестящие волосы Сары отросли, и теперь локоны того же оттенка, что и у Лиз, обрамляли ее прекрасное лицо.

— Тебе не жаль что твоя внешность стала иной? — поинтересовалась Лиз.

— Иногда. Но, должно быть, во мне давно уже созрело желание как-то изменить ее, иначе я не согласилась бы на пластическую операцию. — Сара передала Лиз чашку с чаем. — Конечно, надо немного подправить мое нынешнее лицо, чтобы хоть чем-то от тебя отличаться. Не могу объяснить, но то, что я вижу в зеркале сейчас, меня устраивает.

— Я думала, ты будешь страдать от подобного сходства со мной, в особенности после того, как оно принесло тебе столько неприятностей, — улыбнулась Лиз и, отхлебнув из чашки, внимательно взглянула на Сару. — А как у тебя с работой? Не жалеешь, что снова занялась журналистикой?

Сара покачала головой. Она сидела, наслаждаясь покоем, одетая в спортивный костюм и тапочки. В камине горели, распространяя чудесный аромат, дубовые дрова. Что-то говорило ей: дело, связанное с Хищником и Лэнгли, еще не закончено. Это вызывало у нее некоторое беспокойство. Однако Сара твердо решила вернуться к своей прежней жизни, к своей профессии.

— Сейчас я провожу журналистские расследования. Мой последний материал посвящен проблеме защиты окружающей среды. Он касается атомной электростанции, расположенной в каньоне Дьявола, это к северу отсюда. Ее построили в сейсмоопасной зоне, в месте смещения пластов, представляешь? — Сара сделала глоток чая. — А у тебя какие дела?

— Я уже дала показания и теперь снова получаю зарплату. Правда, из-за родителей меня не хотят брать в постоянный штат ЦРУ, поэтому я работаю по контракту. Меня это вполне устраивает. Был момент, когда я думала все это бросить. Хотела заняться альпинизмом, или подводным плаванием, или дельтапланеризмом, закончить учебу. — Лиз пожала плечами.