— До свидания, Банни, дорогая, — сказал Бремнер с ернической любезностью. — Надеюсь, у тебя будет ужасный день.

Шофер Бремнера Томми распахнул перед ней дверцу ярко-красного «Мерседеса-450», который она обожала и отказывалась поменять эту экстравагантную спортивную модель на что-нибудь более соответствующее своему возрасту. Банни сердито взглянула на мужа, улыбнулась Томми и забралась на водительское место, при этом в разрезе платья мелькнуло ее бедро. Бремнер уставился на старчески вялую плоть, стараясь как можно лучше запечатлеть в мозгу эту малопривлекательную картину. Если любовь и ненависть — две стороны одной медали, мелькнула у него мысль, то они, должно быть, очень, очень сильно любят друг друга.

Наконец Томми открыл заднюю дверь его длинного черного лимузина. Бремнер сел, и дверь лимузина мягко захлопнулась, отсекая доносившиеся снаружи шумы. Зазвонил телефон, и он снял трубку. Это был Сид Уильямс.

— Мэтт и Бено мертвы, сэр, — произнес он каменным голосом.

Бремнер выругался про себя. Речь шла об агентах, которых он послал в Денвер на розыски Флореса и женщины.

— Что произошло? — отрывисто задал вопрос шеф.

— Флорес застрелил их в мотеле, — виновато ответили ему.

Бремнер откинулся на спинку сиденья:

— Очень жаль. Они были хорошими парнями.

Шеф «Мустанга» говорил искренне — он хорошо относился к тем, кто служил ему верой и правдой.

— А что слышно о беглецах?

— Они скрылись. Полиция ничего не нашла.

Мозг Бремнера работал быстро.

— Свяжитесь с нашим другом из денверской полиции, — приказал он. — Объясните ему ситуацию: два оперативных сотрудника из Лэнгли, изменившие стране, убили двух других агентов, посланных к ним для переговоров. Дайте ему фотографии и словесные портреты. Он поднимет на ноги всех.

— Копы будут разыскивать их повсюду. Им ни за что не уйти, — мрачно усмехнулся Сид Уильямс.

— Да. Позаботьтесь о том, чтобы подключились наши внештатные помощники. Нам надо вернуть женщину назад. Сегодня же.

— А что с Флоресом?

— Он предатель, так что прикончите его. Есть что-нибудь новое насчет Лукаса Мэйнарда?

— Его пока еще не нашли, сэр, но мы установили круглосуточное наблюдение за его домом и за всеми транспортными узлами в федеральном округе Колумбия. Кроме того, мы поставили «жучки» на телефонных линиях офиса госсекретаря.

— Отлично, — похвалил Сида Бремнер.

«Жучки» были его идеей. Он решил, что Мэйнард, который славился своим упорством, но отнюдь не богатым воображением, вполне мог попытаться сделать то, что не удалось ныне покойному помощнику госсекретаря.

— И еще мы сообщили местной полиции, что Мэйнард угнал машину из Лэнгли, — добавил Уильямс и рассмеялся.

— Отлично, — одобрительно отозвался Бремнер.

Если Мэйнарда по какой-либо причине где-то остановят, инспектор обязательно проверит права Лукаса с помощью компьютера, и тогда полиция задержит его до приезда Сида.

— Надо все сделать сегодня, Сид. Найдите Мэйнарда и его бумаги. Потом уберите его. Можете инсценировать ограбление или несчастный случай. Все что угодно. Но как только вы завладеете его бумагами, с ним обязательно следует покончить.

Лесли попросила Лукаса показать ей документы, касающиеся корпорации «Стерлинг О’Киф», которые лежали в сейфе у нее под кроватью. Теперь они оба участвовали в этом деле, и ей хотелось знать, что стало причиной таких бурных событий. Пока она листала бумаги, отксерокопировать которые стоило Мэйнарду огромного риска, он собрался уходить.

— Мне нужно зайти в редакцию, милый, — сказала она. — А ты куда?

— Хочу сделать несколько телефонных звонков. Воспользуюсь автоматом — боюсь, как бы люди Бремнера их не засекли.

Она благодарно улыбнулась, и Мэйнард ушел звонить. Он направился все к той же кабине телефона-автомата в двух кварталах от дома, где жила Лесли. Пришлось долго ждать, прежде чем его соединили с помощником государственного секретаря. Ожидание было для него настоящей пыткой. Наконец ему ответили, и Мэйнард, представившись, сразу перешел к делу:

— Вчера утром государственный секретарь должен был встретиться со своим заместителем Эдвардом.

— И что из этого?

Помощником госсекретаря была женщина. Она имела достаточно большие полномочия, и по ее голосу чувствовалось, что она сейчас очень занята и слова Мэйнарда не производят на нее никакого впечатления.

— На этой встрече разговор должен был идти обо мне. Я располагаю кое-какими…

— Минутку, мистер Мэйнард. Вам придется немного подождать.

Трубка замолчала, и Мэйнард выругался в бессильной ярости. Ему хотелось плюнуть на всю эту сумасбродную затею, улететь в Цюрих, к деньгам, дожидавшимся его в Лихтенштейне, вместе с Лесли. Он стал просчитывать запасные варианты. Можно было попытаться передать бумаги директору ЦРУ в Лэнгли, но Бремнер наверняка расставил там свои ловушки. С другой стороны, госдепартамент и ЦРУ уже долгие годы соперничали друг с другом, и Мэйнард надеялся, что натянутые отношения между двумя ведомствами не позволят шефу «Мустанга» добраться до него.

Наконец в трубке снова послышался голос:

— Продолжайте, пожалуйста.

— Я располагаю информацией огромной важности. Эдвард должен был ознакомить с ней государственного секретаря. Именно из-за этого его и убили.

— Если вам что-либо известно по поводу убийства, следует обратиться в полицию.

Эта баба была полной идиоткой!

— Послушайте, — прорычал Мэйнард, — у меня есть сведения, которые могут вызвать такой скандал, что все в Вашингтоне полетят со своих мест к чертовой матери!

— Странно, что вы не хотите заняться этим через каналы Лэнгли.

Тон был весьма сухой. В душной телефонной кабине, под яркими лучами утреннего солнца Мэйнард обливался потом. Он внимательно оглядывал улицу, стараясь уловить малейшие признаки слежки. Сказанное взбесило его.

— Ну вот что, — рявкнул он в трубку, — даю вам пять секунд. Либо вы назначаете мне время встречи с госсекретарем, либо я обращусь к кому-нибудь другому. Но тогда вам придется объяснять своему боссу, что дело было у него почти в руках, но вы решили послать меня подальше!

Последовала пауза, в которой ясно угадывалась неприязнь. Наконец Мэйнард услышал голос женщины:

— Хорошо, я постараюсь втиснуть вас в график. У нас есть окно в 11.50 сегодня утром. Но учтите, у вас будет всего десять минут — у босса намечена встреча за ленчем с тремя принцами из Саудовской Аравии.

— Хорошо, я буду, — сказал Мэйнард и с раздражением бросил трубку на рычаг. Вот ведь мерзавка, подумал он.

Когда Лукас вернулся в квартиру, Лесли еще не было. Он уселся на кухне с чашкой холодного кофе в руке, глядя на часы над плитой. Нужно было еще немного подождать, всего несколько часов. Он подумал, не позвонить ли ему в «Вашингтон пост». Но в конце концов, решил Мэйнард, пусть лучше документы попадут в более подходящее для этого место. Внезапно он подумал, что в современном обществе информация подобна взрывчатке, а печатный орган — детонатору. Он усмехнулся: надо будет не забыть сказать это Лесли.

Допив кофе, он услышал, как Лесли поворачивает в замке ключ. Она вошла, держа в руках свой раздувшийся и тяжелый портфель. Он рассказал ей о предстоящей встрече с госсекретарем. Она быстро чмокнула его в щеку, выражая свою радость, и тут же предложила меры безопасности.

— Я сяду за руль, — сказала она. — Тебе не надо будет парковаться. Мы сэкономим время и дольше пробудем вместе.

— Это было бы неплохо, — улыбнулся Мэйнард.

Сколько времени может пройти, прежде чем они смогут снова остаться вдвоем, подумал он.

Лесли поцеловала его и пошла в спальню, а Лукас тем временем налил ей кофе. Вернувшись на кухню, она присела на стул и посмотрела на часы.

— У нас еще куча времени, — сказал Мэйнард. — Что ты думаешь обо всех этих бумагах?

Как это ни странно, он испытывал чувство ревности оттого, что она просмотрела документы, несмотря на то, что он сам открыл сейф и показал их ей.