13 Стараясь на себя напялить, В век псевдо-умных дураков, Стремящихся умы ужалить, Художник должен быть таков, Как я: не скромничать (осилит Бездарь иначе!), должен вылит Быть как из стали — тверд и смел, В боях с рутиною умел, Не поддаваясь вздорной брани И не пьянея от похвал. Подъяв талант, как бурный вал, Он должен хлынуть через грани И все препятствия с пути Волною хлынувшей смести». 14 Он замолчал, разгоряченный, Потупился и как-то сник: Ведь Lugne с улыбкою смущенной Не поняла его язык… Был полон нежный взор укора. Она не выносила спора И прошептав: «Не правы Вы», — Пошла от Арки вдоль Невы За Эрмитаж, по Миллионной. Он молча шел за нею вслед И думал: «Сколько нужно лет, Чтоб в ней, наивной и влюбленной, Все предрассудки превозмочь?» Раскланялся, и вскоре — прочь. 15 Неведомые встали стены Меж ними с первой же поры, И вкралась боль в мечты Елены… Рубили где-то топоры Сады волшебные… И тяжко Стволы валились… Вяло кашка Чуть розовела у пенька… Присела на бревно Тоска В чепце и траурной мантилье… Цветы поблекли, трепеща… Свернулись листики плюща… Познали птицы гнет бескрылья… Сияло солнце без тепла… И жизнь на животе ползла… 16 Любовь не терпит ссор и трений, Непониманья и обид. Но любит кто без преткновений? Кто из влюбленных не скорбит? И для любви порой не нужно, Чтоб люди рассуждали дружно. Напротив — часто легкий спор Живит наш утомленный взор, В нас бодрость новую вливая, И вслед за ссорою опять Нам нежно хочется обнять Того, чья радостность живая Способна в нас ответ будить: Без споров, право, скучно жить! 17 На рысаках отцовских серых, Под синей сеткой, в Главный штаб, Будя восторги в офицерах, Lugne едет с мужем. И Агап Роскошен в четырехугольной Зеленой бархатной-корольной! — Российской шапке кучерской… Молодцевато-щегольской Имея вид в кафтане ватном, Вплетясь в одну из невских лент, Он правит. Шапки позумент Блестит на солнце. На обратном Пути Lugne едет к Вейсу: там Ботинки, близкие мечтам! 18 Оттуда надо бы к княгине: Сегодня, кажется, среда, Когда жует кусочек дыни, Как дыня, скучная среда… Но как не хочется! А надо: Муж требует… — «Я очень рада», — Princesse [21]скрипит: «О, mon enfant! [22]» И пудру хвалит Houbigant, Браня L'Orsay'a и Piver'a, — «Не тот нюанс… vous comprenez? [23]» Про заграничное турне Рассказывает, и Ривьера Теряет весь свой колорит, Когда княгиня говорит… 19 Парижскую надев ротонду, Укутанная в шеншиля, Вдруг вспоминает «Эсклармонду», В четверг идущую. Шаля, Как девочка, из бельэтажа Сбегает вниз все та же, та же, Какой была, — в начале строф Романа, — в зелени лугов! Торт захватив от Кочкурова, Она торопится домой И вдруг становится немой, И брови хмурятся сурово: Часы на Думе били пять, — И так легко ее понять… 20 Глазам кузины Киры карим Приятный поднесен сюрприз: Фостирий послан государем По делу личному в Тавриз. Репейник инцидента скошен И ласково Леандр попрошен Прийти к кузинам вечерком Сыграть себя. И он, влеком Мечтой блеснуть перед любимой, Хотя и плохо веря в то, Накинув верхнее пальто, Спешит к ним, стужею гонимый, И в упоеньи входит в зал. — Его встречает… генерал! 21 В тужурке будничной, домашней, С Георгием, весь ледяной, Встав прозаическою башней Над романтической женой, Он смотрит на Леандра взором, Застыли навсегда в котором Бюрократическая сушь, Дипломатическая чушь! Полоски губ надменно сжаты, И лыс его покатый лоб… Вдали воздушный слышен топ И смеха звонкого раскаты, Летит на стол из рук берэт И, вмиг затмив собой… портрет, 22 Идет обрадованно Кира Навстречу гостю — чар не сдунь! — В ее очах — «обитель мира» И озеро. А вот и Lugne, Забывшая былую горечь: — Я рада Вам, Леандр Петрович… — И посмотрев в глаза в упор, — «Мы, к сожаленью, до сих пор Не слышали с Rienе ни разу Мотивов Ваших. Раньше чай? Ну, как хотите! Николай! Приема больше нет». И вазу С нарциссами подвинув вбок, Она садится в уголок: |
