3 Да и теперь, взыскатель были, Я не надеюсь на ответ Не потому, что Вы забыли, А потому что… вдруг Вас нет?! И тем ожиданнее это, Что первый раз не в это лето Я встретил небо Ваших глаз… Со сном действительность слилась: Мне сны до встречи предвещали Ваш голос, очи, кудри, лик. Я к Вам давно в мечтах привык, К запросам Вашим и к печали, Когда ж теперь Вас наяву Узнал — проснулся и живу. 4 И вдруг, что мне блеснуло явью, Окажется обманным сном? И пустоту познав аравью, И день и ночь все об одном Терзаться стану я, что — нежить Вы та, кого привык я нежить В своих возлюбленных мечтах, Что Вы, живительная в снах, Лишь смутный призрак в этой яви… А если и оплотен дух, К моим призывам будет глух, Что женщины Вас нет лукавей, Что Вы совсем, совсем не та, Кем быть должна моя мечта… 5 Так кто же Вы — ответьте прямо, Когда Вы знаете сама: Пустая взбалмошная дама, Кем русские полны дома, Бесплодный призрак, дух мертвящий, С душою ли животворящей, Мне предназначенной судьбой, Сопутник ясно-голубой? Я знать тревожусь — кто Вы? кто Вы? Простите странный тон письма, — Я, кажется, схожу с ума, — Такой кошмарно-бестолковый… А если в средние века Вы… впрочем, умолчу пока…» — 6 «Утешьтесь — я живу на свете, Не бред, не сказка, не мираж… Я Ваша целый ряд столетий… Мне дух больной понятен Ваш: Ведь Вы типичный неврастеник, Вы человек, в чьей жизни тени Коснулись ясного чела. Я получила и прочла Душою, — не глазами, — строки. Я Вам сочувствую вполне. Вы дороги и близки мне. Как я, Вы в жизни одиноки… Я замужем двенадцать зим. Мой муж мне чужд: мне трудно с ним». 7 Леандр ответил: «Бросьте мужа, Придите: я Вам счастье дам, — Вас замораживает стужа. Я Вас моложе по годам: Мне двадцать два. Я очень беден. Но гений мой, Héléne, победен, И вскоре славен и богат Я буду. От моих сонат Уже теперь в кружке интимном Все меломаны без ума, И не пройдет еще зима, Меня страна приветит гимном, И композиторский венец Приемлет гений наконец». 8 И Lugne сказала Кириене: — О радость: друг мой — музыкант! Но шатки лестницы ступени: Зачем он хвалит свой талант? Его погубит эта свита… Мой долг — сказать ему открыто Свой взгляд, его предостеречь: Самоуверенная речь Меня пугает. С этой целью Увидеться я с ним должна. Его душа поражена Опасным самомненьем. В келью Грез композитора влетел Дух тьмы: безрадостный удел… 9 И встретились они на Мойке, У Поцелуева моста. Леандра мысли были стойки, И замкнуты его уста. Как руки ласково дрожали! Какую муку выражали Слиянные две пары глаз! Какой мучительный экстаз Объял их крыльчатые души! Какой огонь расцвел в крови! Но не сказалось о любви, И настороженные уши Не уловили нежных слов: Шел час гуляющих ослов… 10 Она сказала: «Друг мой — скромность — Удел талантливых людей…» Он отвечал: «Но я огромность: Я выше всех в стране своей! Я это чувствую, я знаю… Я собираю звуки в стаю, И эта стая в свой полет Всех маловерных вовлечет. Чего же должен я стыдиться? Зачем талант мне умалять? Вы для меня — подруга, мать, Жена бесплотная, царица, — Все в свете, но… спросить Вас жаль: Вы слышали ли мой рояль? 11 Конечно, нет. Так отчего же Про скромность говорите Вы? На пенье птички не похоже Жужжанье гордой тетивы! И я не птичка, — я охотник, Заботящийся беззаботник, И восторгаться для меня Собой — как Вам сиянье дня. Я оттого исполнен силы И вдохновенья, и мечты, Что сознаю себя. Кроты, Скопцы и выходцы могилы, Живые трупы, жалкий сброд, Понятно, это не поймет… 12 И не поняв, того осудит, Кто сознает в себе себя, Над силою глумиться будет. В великом мощи не любя, От зависти в негодованьи… Такое жалкое созданье Я презираю. Мне оно Отвратно. И еще одно Заметить Вам я должен: в наше «Санженистое» время, в век Кривляк и нравственных калек, Когда фальсификаты в чаши Священные налил наглец, С таланта истого венец |
