27 окт. 1919 г. Toila IV. Земле — земное За несколько часов Дорогая ты моя мамочка, Поправься ради меня, Ради твоего сына блудного — Поэта светозарней дня. Мамочка моя ненаглядная, Побудь еще немного жива: Ведь мною еще недосказаны Все нежные тебе слова. О, единственно-единственная, Незаменимая здесь никем! Перед жизнью твоей драгоценною Так ничтожно величье поэм. Пусть ты чуждая всем, ненужная, Пусть ты лишняя на земле, — Для меня ты — моя мамочка, Избави бог видеть тебя на столе… Боже! Господи! Великий и Милостливый! Дай пожить ей и смерть отсрочь! Не отнимай у меня моей матери, — Не превращай моего дня в ночь… 13 ноября 1921 г. 10 ч. веч. Toila Поэза к смерти Именем Божьим тебе запрещаю войти В дом, где Господь повелел жизни жить и цвести, Именем Божьим тебе запрещаю я, смерть! Мало ли места тебе на обширной земле — В стали кинжальной и пушечном емком жерле? Именем Божьим тебе запрещаю я, смерть! Эй, проходи, проститутка! не стой у дверей! Льдяным дыханьем своим дом поэта не грей! Именем Божьим тебе запрещаю я, смерть! С утесов Эстии 1 Который день?… Не день, а третий год, — А через месяц — даже и четвертый, — Я в Эстии живу, как в норке крот. Головокружный берег моря крут, И море влажной сталью распростертой Ласкается к стране, где — мир и труд. Я шлю привет с эстийских берегов Тому, в ком обо мне воспоминанье, Как о ловце поэзожемчугов. Лишь стоило мне вспомнить жемчуга, В душе возникло звуков колыханье: Prelude Бизе, — иные берега… 2 В мечтах плыву на красочный восток: Там, где Надир целует знойно Лейлу, Растет священный сказочный цветок. Он — мира мир, желанная мечта. И не она ль мою чарует Тойлу И оживляет здешние места? Но север мне и ближе, и родней: Здесь по ночам мне напевает Сканда. Люблю ее и счастлив только с ней! Пусть бьется мир, как некий Громобой, — Тиха моя тенистая веранда. О, Балтика! о, Сканда! я с тобой! 3 По вечерам вернувшись в свой шатрок, — Я целый день обычно рыбу ужу, — Я говорю себе: исходит срок, Когда скажу я Эстии: «Прости, — Весенний луч высушивает лужу: Пора домой. Сестра моя, расти! Спасибо, благородная страна, Любимая и любящая братски, — В гостеприимстве ты была нежна…» До полночи я пью Créme de prunelles И, позабыв бич современья адский, Плести, как сеть, кончаю риторнель. Письмо из эстонии Когда в оранжевом часу На водопой идут коровы И перелай собак в лесу Смолкает под пастушьи зовы; Когда над речкою в листве Лучится солнце апельсинно И тень колышется недлинно В речной зеленой синеве; Когда в воде отражены Ногами вверх проходят козы И изумрудные стрекозы В ажурный сон погружены; Когда тигровых окуней За стаей стая входит в заводь, Чтобы кругами в ней поплавать Вблизи пасущихся коней; Когда проходят голавли Голубо-серебристо-ало, — Я говорю: «Пора настала Идти к реке». Уже вдали Туман, лицо земли вуаля, Меняет абрис, что ни миг, И солнце, свет свой окораля, Ложится до утра в тростник. Светлы зеркальные изгибы Реки дремотной и сырой, И только всплески крупной рыбы, Да крики уток за горой. Ты, край святого примитива, Благословенная страна. Пусть варварские времена Тебя минуют. Лейтмотива Твоей души не заглушит Бэдлам всемирных какофоний. Ты светлое пятно на фоне Хаосных ужасов. Твой вид — Вид девочки в публичном доме. Мир — этот дом. Все грязны, кроме Тебя и нескольких сестер, — Республик малых, трудолюбных, Невинных, кротких. Звуков трубных Тебе не нужно. Твой шатер В тени. И путь держав великих С политикою вепрей диких Тебе отвратен, дик и чужд: Ведь ты исполнен скромных нужд… Но вечерело. С ловли рыбы Я возвращаюсь. Окуньки На прутике. Теперь икры бы Под рюмку водки! Огоньки Сквозь зелень теплятся уютно, И в ясной жизни что-то смутно… Хвала полям Поля мои, волнистые поля: Кирпичные мониста щавеля И вереск, и ромашка, и лопух. Как много слышит глаз и видит слух! Я прохожу по берегу реки. Сапфирами лучатся васильки, В оправе золотой хлебов склонясь, Я слышу, как в реке плеснулся язь, И музыкой звучит мне этот плеск. А моря синий штиль? а солнца блеск? А небные барашки-облака? Жизнь простотой своею глубока. Пока я ощущать могу ее, Да славится дыхание Твое! А там землею станет пусть земля… Поля! Животворящие поля! |
