В журнале немецкого языковедения (Zeitschrift fer deutsche Sprachkunde, 1912) Гельблинг сделал несколько весьма интересных сопоставлений тех иностранных военных терминов, которые проникли к нам еще до Тридцатилетней войны. Tross (обоз с франц.) появился еще в средние века. Proviant (провиант), или Profandt, Bastei (бастея) - еще в XV веке; Leutenant - лейтенант, Quartier - квартира, Furier - фурьер, Munition - огнестрельные припасы, marschiren - маршировать, Profoss (от лат. propositus - предложенный) - профос, Sдbel (со слав.) - сабля, с начала XVI века, Soldat (с итал.) - солдат, приблизительно с 1550 г., более распространено с 1600 г., General - генерал (сперва в соединении General-hauptmann - генерал-капитан и т. п.), Commiss - комиссар для снабжения солдат провиантом; Marketender (с итал.) - маркитант, с середины XVI века, Officier - офицер (сначала придворный служащий, с конца XVI века применяется и к военным должностным лицам), Disciplin - дисциплина, конец XVI века, Infanterie - инфантерия, или пехота, Front - фронт (впервые у Валльгаузена), Armйe - армия, Kompagnie - рота, Kavallerie - кавалерия, Kanone - пушка, Garnison - гарнизон, Bagage - войсковой багаж (Paggagie), Exerzieren - строевое учение, около 1600 г. или в начале XVII века.

СРАЖЕНИЕ ПРИ ЧЕРИНЬОЛЕ 28 апреля 1503 г.

 Этот бой, происшедший между испанцами и французами в Нижней Италии, можно рассматривать как первый законченный образчик нового военного искусства со времени создания европейской пехоты. Я не намерен давать здесь подробного анализа этого сражения, отмечу лишь, что Фабрицио Колонна, принимавший в нем участие, сказал Иовию, что победу одержали не храбрость войск и не доблесть (valore) полководца (Гонсало), а небольшой вал и ров, который испанцы соорудили перед своим фронтом и заняли стрелками. Из этой-то позиции пехота и перешла позднее в наступление.

 Препятствие на фронте - действие огня стрелков, атака или отказ от атаки этого прикрытия, оборона прикрытия или выход из него в контратаку - таковы основные черты, характеризующие отныне картину любого сражения. Гонсало ди Кордова был творцом первичной формы; полководцы, впоследствии применявшие ее, все вышли из его школы117.

СРАЖЕНИЕ ПРИ РАВЕННЕ118

 На одной стороне стоит папа Юлий II в союзе с Венецией и Испанией, на другой - Людовик XII, король французский, который владел тогда Миланом. Испанцы продвигались из Неаполя с вице-королем Кардоною во главе; с севера со своих гор спускались швейцарцы, предоставившие себя в распоряжение папы (осень 1511 г.). Но так как нелегко было организовать совместные действия, особенно в плохую зимнюю погоду, то швейцарцы, может быть, не без участия французского золота, повернули вспять. При таких условиях перевес оказался на стороне французов. Они заставили союзников снять осаду с Болоньи, снова захватили Бресчию, попавшую было в руки венецианцев; с прибытием новых подкреплений, состоявших из французской пехоты, главнокомандующий Гастон де Фуа во исполнение приказания своего короля решил перейти в широко задуманное наступление, с тем чтобы при благоприятных обстоятельствах продвинуться до самого Рима.

 Испанский полководец, напротив, стремился оттянуть решение, ибо император, английский король и швейцарцы, по-видимому, были близки к тому, чтобы выступить на стороне испанцев. Когда французская армия, сопровождаемая продовольственным транспортом (Гюичиардини), в конце марта стала приближаться, Кардона занял позицию на восточном склоне Апеннин, которую противник не решился атаковать, несмотря на имевшийся у него перевес.

 В то время как испанцы без труда добывали себе продовольствие из городов Эмилии, французы стали терпеть его недостаток. Тогда Гастон де Фуа направился к Равенне. В самую последнюю минуту испанцам удалось усилить ее гарнизон, и штурм, предпринятый французами, был отбит. Однако долго этот город не мог бы устоять против французской артиллерии; полевой армии надо было что-нибудь предпринять для его выручки. Испанцы продвинулись ближе и нашли на юго-востоке от Равенны позицию, которая, по мнению Фабрицио Колонны, начальника испанской кавалерии, отвечала всем требованиям; ее трудно было атаковать, доставлять продовольствие было легко и из нее можно было серьезно угрожать противнику, если бы он продолжал осаду, и в то же время препятствовать подвозу ему провианта.

 Наварро, начальник испанской пехоты, считал другую позицию, на одну итальянскую милю ближе к неприятелю, более удачной, и Кардона приказал ее занять, несмотря на протесты Колонны и его заявления, что это неизбежно приведет к сражению119.

 Левый фланг опирался на реку Ронко, протекавшую по глубокой ложбине, по ту сторону которой стояли французы. Таким образом, до их подхода у испанцев оставалось время обеспечить фронт возведением укреплений. Наварро уже прославился устройством таких укреплений. Позади рва120 был расставлен ряд повозок, из которых каждая была снабжена пикой, торчавшей в направлении неприятеля; между повозками были расставлены стрелки и полевые кулеврины (орудия). Позади этого укрепления построилась пехота с испанцами в первой линии; вторая линия образовывалась двумя квадратными колоннами итальянцев; влево от пехоты, близ крутого берега Ронко, поместилась тяжелая кавалерия, перед фронтом которой не было непрерывного искусственного препятствия; по всей вероятности, не хватило времени протянуть ров до берега реки; расстояние от берега реки и до конца рва определяют в 20 саженей.

 На правом фланге стояла легкая кавалерия под начальством молодого Пескары, мужа Виттории Колонны.

 Источники не указывают на то, чтобы этот фланг также был бы примкнут к какому-либо местному препятствию. Однако итальянский топографический план показывает, что на расстоянии несколько больше километра от Ронко начинаются сырые, топкие луга, пересеченные канавами, следовательно почти непригодные для передвижения войск. Поэтому-то, вероятно, легкую конницу отделили от тяжелой и поставили на этот фланг. А так как к тому же линия фронта направлялась перпендикулярно к течению Ронко, с некоторым уклоном назад, то обход с этой стороны был тем более затруднен.

 Численность французов достигала приблизительно 23 000 человек121, в их числе был сильный отряд немецких ландскнехтов, 5 000-6 000 человек, под начальством Якоба фон Эмса. Испанцев было 16 000 человек, следовательно, они были почти наполовину слабее. Кроме того, французы почти вдвое превосходили их артиллерией: около 50 орудий против 24.

 Вследствие естественной силы позиции испанцев, наращенной к тому же укреплениями, на французском военном совете обнаружилось колебание, отважиться ли на атаку. Но так как при ином решении ничего другого не оставалось, как снять осаду и бесславно отступить, то юношески пылкий Гастон де Фуа решился в конце концов атаковать неприятеля и сумел изыскать средства вырвать у него все преимущества, которые ему доставляла его позиция.

 Едва забрезжило утро, французское войско переправилось через Ронко, частью по мосту, частью вброд, и развернулось перед неприятельским фронтом.

 Колонна предлагал вице-королю, ввиду близости неприятеля, выступить еще до рассвета и атаковать его во время переправы через реку. Мост был удален от испанских позиций на расстояние всего полкилометра. Однако испанский главнокомандующий решил держаться плана Наварро и ожидать неприятеля на неприступной оборонительной позиции.

 Итак, французы развернулись прямо перед фронтом испанцев: справа - тяжелая кавалерия, слева - легкая, в центре - пехота. Центр, говорят, был несколько отодвинут назад, так что построение имело форму полумесяца; однако какая цель этим преследовалась, усмотреть нельзя, да и на ход боя это не оказало никакого влияния.

 Ни с той, ни с другой стороны мы не наблюдаем никаких следов трехколонной швейцарской тактики. Эта трехколонная тактика рассчитана на бурное наступление, по крайней мере, одной или двух, если не всех трех колонн. Испанцы же занимали чисто оборонительную позицию, да и французы после развертывания не двинулись сразу в атаку.