54 Уже в начале мая Ганнибал, очевидно, двинулся из Нового Карфагена, но Пиренеи перешел лишь в начале или в середине августа. В долину По он спустился, самое позднее в середине октября, а возможно даже, что и в середине сентября.

55 Беверсдорф (стр. 16) ставит мне в вину, что я под метальщиками копий понимаю и пельтастов. Я же считаю нужным оставаться при своем мнении. Так как человек не может метать копья в таком же количестве, как стрелы или метательные камки, имеющиеся в распоряжении настоящих стрелков, то очевидно, что метальщики копий должны были быть снаряжены и для близкого боя, т.е. быть пельтастами.

56 Раймонд Элер ("Последний поход Баркида Гасдрубала и сражение при Метавре. Историко-топографические изыскания", 1897 г.) в своих основных выводах значительно отклоняется от Конрада Лемана ("Deutsche Liter.-Zeit.", 1897 г., No 23, стлб. 902).

В своей книге "Die Angriffe der drei Barkiden" (1905 г.) Леман, говоря очень подробно о сражении при Метавре, пытается его реконструировать, но результаты этой попытки довольно сомнительны. По моему мнению, вряд ли при данном состоянии источников можно из них извлечь что-либо положительное. Цифры, характеризующие воинские части, крайне неубедительны. По исчислению Лемана, у Ганнибала осталось 15 000, а у Гасдрубала 12 000, римляне имели в Италии в строю 150 000. При таком численном соотношении поведение римлян становилось совершенно непонятным.

Ср. критику Кромайера "G^tt. Gel. Anz.", т. 169, No 2, июнь 1907 г., стр. 458.

 По Беверсдорфу у Ганнибала при Метавре было 15 000, а по Кромайеру - около 30 000.

57 Моммзен, Государственное право, II, 1, 652.

58 Ливий, XXIX, 19.

59 Там же, XXX, 1, 10.

60 Там XXIV, 18 и XXVII, 7.

61 Там XXIX, 8-22. Со стороны местных жителей раздавались такие жалобы, что сенат постановил произвести расследование.

62 Ливий, XXVII, 49.

63 Почему Ганнибал не отправился прямо в Карфаген, предание умалчивает. Может быть, он не хотел являться в столицу лишь с небольшими остатками армии, уцелевшими после сражения, тогда как в Гадрумете у него, конечно, были еще резервные отряды и запасы вооружения; приведя их с собою, он как-никак сохранял в городе известное положение и получал возможность обороны.

64 Ливий, XXIX, 22.

65 Ср. выше, стр. 207-208.

66 "Der letzte Feldzug des hannibalischen Krieges", von Konrad Lehmann. Перепечатано отдельной книгой из 21-го приложения к "Jahrbucher fbr klassische Philologie". С картой. Лейпциг, 1894 г., изд. В. G. Teubner.

67 Полибий, X, 38, 39; XI, 20-24; Ливий, XXVII, 18, 19; XXVII, 12-35.

68 XXVII, 1, второй бой при Гердонее; XXVII; 2, бой при Нумистро; XXVII, 12-14, победа Марцелла в Апулии; XXX, 18, победа над Магоном в стране инсубров.

69 В речах перед сенатом о предполагавшейся экспедиции, которые Ливий вкладывает в уста старого Кв. Фабия Максима и самого Сципиона, этот мотив не дан под правильным углом зрения. Если бы Сципион говорил прямо, ему пришлось бы слишком ярко подчеркнуть трудности всего предприятия, между тем как речь его, естественно, была направлена к тому, чтобы выставить замысел наступления как нечто совершенно безопасное.

70 Можно принять, что Ганнибал вернулся в Африку осенью 203 г. и что сражение при Нараггаре приходится на август 202 г. (Леман, стр. 555).

71 Доказано Конрадом Неманом.

72 "Berliner Dissert." 1914 г.

73 "Rome Kampf urn die Weltherrschaft", стр. 61

 Ко второй Пунической войне примыкает и победа римлян над теми войсками, которые следует рассматривать как наследие Александра Македонского. Относительно организации, способов ведения боя и тактики войска, направленного Ганнибалом против римлян, нам почти ничего не сообщается. Так как мы знаем1, что он снабдил их римским оружием, то надо полагать, что в общем, т.е. в том, что касается вооружения, можно поставить знак равенства между обоими стоявшими друг против друга войсками.

 Ганнибал в своем войске, состоявшем из наемников-варваров различных племен и немногих карфагенских высших командиров, не имел своеобразного деления фаланги на манипулы, но он, вероятно, располагал незначительными подкреплениями для второй линии или применял кое-какие методы, дававшие возможность его фаланге стать не менее, а может быть, и более подвижной, чем римская.

 В сражениях римлян против македонян особенно подчеркивается различие вооружения и тактики. Римляне благодаря манипулам расчленили старинную фалангу гоплитов, а затем благодаря образованию трех эшелонов сделали ее менее густой; копье заменили метательным оружием - дротиком (pilum) и ввели при атаке короткий острый меч. Македоняне же, наоборот, увеличили еще больше густоту фаланги и заменили короткое копье длинным - сариссой.

 Мир напряженно ожидал, какой способ ведения войны окажется более правильным.

 Так как нам казалось сомнительным, действительно ли сарисса и македонская фаланга (как мы ее видим при внуках Александра) существовали в том же виде в его эпоху, то исследование этого вопроса мы отложили до данного момента.

 Изучим прежде всего македонский способ борьбы, как нам его описывает Полибий, современник и классический свидетель сражений при Киноскефалах и Пидне (кн. 18, гл. 28-32); попутно мы имеем сходные описания и в нескольких учебниках тактики. Исследование этого вопроса представляло много трудностей и часто вводило в заблуждение, так как в источниках оказались несовместимые противоречия; например, в проблеме о длине сариссы, о дистанции и о расположении по шеренгам, - то и другое как у македонян, так и у римлян. Рюстов и Кёхли отрицают вообще существование у македонян этого длинного копья (24 или 21 фут.) и принимают длину сариссы не больше 14 футов, заменяя слово лщег^ - локти, о которых пишет Полибий, словом noSsZ - футы. Сознаюсь, что и я долго придерживался этого мнения, но специальное исследование Эдмунда Ламмерта, сравнение с швейцарскими копьями и копьями ландскнехтов и, наконец, сеанс, который по моей просьбе осуществил военно- гимнастический кружок при Берлинской академии, убедил меня в том, что правильным является большее число, и я создал себе следующую картину.

 По регламенту длина сариссы могла доходить до 24 футов, в действительности же копье достигало 21 фута; воин держал его обеими руками так, что конец его выдавался на большое расстояние вперед. Когда фаланги смыкались, сариссы5 шеренг выступали за фронт и приводились в действие одновременно; в передних 3 шеренгах они были равномерно укорочены2.

 О том, что передние ряды было вооружены укороченными копьями, не упоминается ни у Полибия, ни в других произведениях, но явствует из одной заметки, где упоминается, что сариссы, взятые наперевес, образовывали дугу; это вытекает из того обстоятельства, что слишком длинное копье являлось бы бесцельным и для передней шеренги; наконец, потому (как нам сообщается), что воины носили щиты. Сарисса длиною в 21 фут или даже в 18 футов не может быть управляема одной рукой, а требует обязательно работы обеих рук. Воин, направляющий копье обеими руками, не может рассчитывать на защиту себя при помощи щита. Он мог бы только укрепить вокруг руки круглый маленький щит, чтобы пользоваться им при близкой борьбе на кинжалах или мечах, если сарисса уже вышла из боя. Но, пользуясь в бою сариссой, воин, надо полагать, не мог носить щит, так как последний занял бы перпендикулярное положение по отношению ко всему корпусу и явился бы помехой воину. Если же предположить, что первая или первые шеренги были вооружены укороченными копьями, управляемыми одной только рукой, то все сообщения становятся ясными. Следовательно, если пятая шеренга носила копья длиной в 21 фут, четвертая - 18, третья - 15, вторая - 12 и первая - 9 футов, то в строю копья могли находиться в том же перпендикулярном положении или образуя незначительную дугу; получался, таким образом, непроницаемый колючий вал.