— Это рождественский цвет, правда? — сказал он, сияя от удовольствия при виде того, как она поворачивается перед зеркалом то в одну, то в другую сторону. — Не хочу мешать тебе любоваться собой, но не пора ли нам начать переодеваться?

— Боже мой, — воскликнула она посмотрев на часы, — уже больше семи! — И она помчалась на кухню, в который раз поздравляя себя, что в ее новой плите духовка с постоянным подогревом. Слегка отваренный картофель она поставила в верхнее, горячее, отделение, а обильно смазанных жиром фазанов — в нижнее. Остальные овощи будут готовы, пока они будут есть первое. Вынув из холодильника тарелки с семгой, она расставила их на столе, чтобы рыба не была слишком холодной. Сейчас ничего больше нельзя было сделать, и она бегом поднялась по лестнице и быстро приняла ванну. Потом, пустив воду для Алекса, Энн набросила на себя купальную простыню. В это время в ванную вошел уже обнаженный Алекс. Подойдя, он молниеносно сдернул с нее простыню и яростно приник к ее губам.

— Только не сейчас, дорогой! — взмолилась она. — У нас нет времени!

— Для доброго дела время всегда найдется! — со смехом возразил он, прижимая ее к себе.

Позже она лежала на постели в его объятиях и мечтала только об одном: провести так весь вечер.

Вместо этого она трезво заметила:

— Теперь мне придется снова принимать ванну!

— Не успеешь, скоро придут гости. Думаю, твой сын не одобрил бы подобного поведения.

Энн быстро помылась под душем и вышла, уступив место Алексу.

Сняв с плечиков новое платье, она прижала его к себе. Как замечательно, что у нее есть наконец красное платье, а еще замечательнее то, что он догадался купить его, будто знал о ее давнем желании! Она натянула платье через голову, боясь взглянуть в зеркало: а вдруг оно плохо сидит или не к лицу ей?

Ее беспокойство оказалось напрасным: благородный красный тон удивительно оттенял ее кожу, и она зарделась, как роза, а ее волосы казались еще более светлыми. Сидело платье прекрасно, можно было подумать, что оно сшито по ее мерке, узкий корсаж подчеркивал мягкую форму груди, а пышная, расширяющаяся книзу юбка делала Энн особенно женственной и грациозной.

Энн подняла стоявшую на полу коробку из-под платья и только теперь заметила в ней красные атласные туфли с бантиками, усыпанными алмазной пылью. Туфли были ей точно по ноге. И когда только он успел узнать об этом недоумевала Энн.

Изучающим взглядом она посмотрела на свое отражение в зеркале. Какую перемену вызвал в ней Алекс! Энн знала, что выглядит на много лет моложе и гораздо привлекательнее, чем ей казалось возможным. И дело здесь было не только в платье и прическе — она сияла теперь той ослепительной красотой, которую рождает чудо любви.

Поспешно накрасившись, она спустилась вниз, чтобы окончательно все подготовить к ужину.

Алекс уже ждал ее в гостиной и сразу предложил бокал вина. Глядя на него, облаченного в смокинг, Энн никак не могла понять, почему при их первой встрече нашла его не слишком интересным. Теперь она думала, что более привлекательного мужчины никогда не встречала.

— Что ты имела в виду, радость моя, когда сказала, что тебе всегда хотелось иметь такое платье? — спросил он, протягивая ей бокал.

— Я всю жизнь мечтала о ярко-красном шелковом платье! Глупо, должно быть!

— Почему же ты до сих пор не купила себе такого?

— Бену нравилось, когда я одевалась в пастельные тона или черное.

— Но к твоему цвету лица и волос так идет яркое!

— Ты в самом деле так думаешь?

— Как только я увидел тебя, мне захотелось одеть тебя в сверкающие шелка и атлас, — улыбнулся он, потом добавил: — Мне кажется, у любого мужчины должно было возникнуть такое желание.

— Видишь ли, Бен был… — начала Энн, но ее прервал звонок у входной двери. — Это, наверное, Джордж и Лидия! — И она выбежала из комнаты, чтобы впустить друзей.

— Боже мой, Энн, ты потрясающе выглядишь! А какое красивое платье! — воскликнула Лидия и чмокнула воздух где-то недалеко от щеки Энн.

— Да, Энн, ты очаровательна! Так бы и проглотил! — хрипловато добавил Джордж.

— Входите, познакомьтесь с Алексом! — говорила Энн, в восторге от полученных комплиментов.

— Покажи же мне его! — задорно сказала Лидия.

Пожимая Алексу руку, она немного отстранилась, наклонив голову набок.

— Знаешь, Энн, ты ничуточки не преувеличила, ну вот совсем ни капельки!

И Лидия адресовала Алексу смелую улыбку. Энн почувствовала легкий укол ревности.

— Значит, вы Лидия! Я хочу поблагодарить вас за ваше хорошее отношение к Анне. Она говорила мне, что вы настоящий друг!

— Энн, голубушка, этот голос! Перед ним никто не устоит. Кажется, я сейчас потеряю сознание! Капля спиртного могла бы оживить меня.

— Постарайся все же устоять, подруга! — поддразнила ее Энн, потом обратилась к Алексу: — Лидия будет пить джин с тоником, дорогой, а Джордж — шотландское виски. Верно, Джордж?

— Да. Это самое лучшее пойло на свете, — в ответ усмехнулся Джордж.

Энн казалось, что невозможно быть счастливее: Алекс готовит коктейли для ее лучших друзей, она сама в своем долгожданном красном платье, а вокруг нее радостные, улыбающиеся лица.

— Энн! — закричала Лидия так громко, что все вздрогнули. — О Боже, Джордж, ты только взгляни на это гигантское кольцо! И обрати внимание, на каком пальце! Дай-ка я рассмотрю его получше, Энн. Вот это да! Поздравляю, Алекс! Вы, видимо, не только на редкость привлекательный мужчина, но еще и очень проницательный. Ведь Энн настоящее сокровище!

— Я понимаю, как мне повезло, Лидия!

Алекс присел на подлокотник кресла, в котором сидела Энн, и обнял ее за плечи.

— Как странно все-таки видеть тебя с другим парнем, Энн, вместо старины Бена! — добродушно заметил Джордж.

— Заткнись, дурачина! — рассердилась Лидия и хлопнула Джорджа по руке. — Как можно быть таким бестактным?!

— Прошу прощения, — смиренно произнес Джордж с видом человека, часто говорящего не то, что следует.

— Не обращайте внимания на этого идиота, Алекс, он вечно лезет куда его не просят!

— Я никого не хотел обидеть! — пробормотал Джордж, адресуясь к своему стакану.

— А ты и не обидел, Джордж, — мягко улыбнулась Энн. — Нам всем еще придется привыкать к происшедшим переменам.

Алекс с видимым замешательством перевел глаза с Джорджа на Лидию.

Снова раздался звонок. Энн невольно крепко сжала руку Алекса, потом торопливо осушила свой стакан, поочередно улыбнулась всем присутствующим, встала и нервно поправила платье.

— Дети, должно быть, — сказала она без всякой необходимости, стараясь, чтобы ее голос звучал беспечно.

Стоявшая на пороге группа выглядела мрачно. Вытянутые лица всех троих представляли собой странный контраст с яркими пакетами, которые они держали в руках.

— Что-то вид у вас невеселый, — попыталась пошутить Энн, но смех замер у нее на устах, когда она всмотрелась в раздраженное лицо сына.

— Тебе ведь не пришлось ехать сюда с Питером, — пояснила Фей, снимая пальто. На ней было черное вечернее платье, очень элегантное. — Он, видимо, решил испортить всем нам сегодняшний вечер.

— Вечно ты все сочиняешь! — по-детски огрызнулся Питер.

— Какое милое платье, Салли! — обратилась Энн к невестке, стараясь не обращать внимания на пререкания Питера и Фей.

— Вам нравится? Я купила его на распродаже — не могла себе позволить ничего лучшего.

— Индийские платья такие хорошенькие… А это очень подходит для будущей мамы. — Энн ласково ей улыбнулась. — Питер, — обратилась она к сыну, только что снявшему пальто — он был одет, как обычно, в вельветовые брюки и свитер, — и в ее голосе прозвучало недоумение. — Почему ты не переоделся?

— Об этом мы и спорили всю дорогу. Я сказала, что ты будешь огорчена, — объяснила Фей.

— Мы ведь всегда на Рождество одеваемся по-праздничному, Питер. Какая муха тебя укусила?

— Это нормально, когда Рождество нормальное, мама, — резко ответил он.