Любовь не идеальная — земная, Не образ отвлеченной красоты, Но близкий нам — такой была живая, Такими были все ее черты. Когда бы мог — ее, не рассуждая, Купил, украл, забрал бы силой ты… Она ль тебе пригрезилась когда-то? Мелькнула — и пропала без возврата. 14 Она была из тех, чей образ нам Является неведомый, нежданный, Когда мы страстным преданы мечтам И каждая нам кажется желанной, И, вдруг воспламеняясь, по пятам Мы следуем за нимфой безымянной, Пока она не скрылась навсегда, Как меж Плеяд [261]погасшая звезда. 15 Я говорю, таких писал Джорджоне, И прежняя порода в них видна. Они всего милее на балконе (Для красоты дистанция нужна), Они прелестны (вспомните Гольдони) И за нескромным жалюзи окна. Красоток тьма, — без мужа иль при муже, — И чем они кокетливей, тем хуже. 16 Добра не будет: взгляд рождает вздох, Ответный вздох — надежду и желанье. Потом Меркурий, безработный бог, За медный скудо ей несет посланье, Потом сошлись, потом застал врасплох Отец иль муж, проведав, где свиданье. Крик, шум, побег, и вот любви тропа; Разбиты и сердца и черепа. 17 Мы знаем, добродетель Дездемоны От клеветы бедняжку не спасла. До наших дней от Рима до Вероны Случаются подобные дела. Но изменились нравы и законы, Не станет муж душить жену со зла (Тем более — красотку), коль за нею Ходить, как тень, угодно чичисбею. 18 Да, он ревнует, но не так, как встарь, А вежливей — не столь остервенело. Убить жену? Он не такой дикарь, Как этот черный сатана Отелло, Заливший кровью брачный свой алтарь. Из пустяков поднять такое дело! Не лучше ли, в беде смирясь душой, Жениться вновь иль просто жить с чужой. 19 Вы видели гондолу, без сомненья. Нет? Так внимайте перечню примет! То крытый челн, легки его движенья, Он узкий, длинный, крашен в черный цвет. Два гондольера в такт, без напряженья, Ведут его, — и ты глядишь им вслед, И мнится, лодка с гробом проплывает. Кто в нем, что в нем — кто ведает, кто знает? 20 И день-деньской снует бесшумный рой, И в час ночной его бы вы застали. То под Риальто [262]пролетят стрелой, То отразятся в медленном канале, То ждут разъезда сумрачной толпой, И часто смех под обликом печали, Как в тех каретах скорбных, утаен, В которых гости едут с похорон. 21 Но ближе к делу! Лет тому не мало, Да и не много: сорок — пятьдесят, — Когда все пело, пило и плясало, Явилась поглядеть на маскарад Одна синьора. Мне бы надлежало Знать имя, но увы, лишь наугад, И то, чтоб ладить с рифмой и цезурой, Могу назвать красавицу Лаурой. 22 Она, хоть уж была немолода, Еще в известный возраст не вступила, Покрытый неизвестностью всегда. Кому и где, какая в мире сила Открыть его поможет, господа? Известный возраст тайна окружила. Он так в известном окрещен кругу, Но невпопад — я присягнуть могу. 23 Лаура время проводить умела, И время было благосклонно к ней. Она цвела — я утверждаю смело, Вы лет ее никак не дали б ей. Она везде желанной быть хотела, Боясь морщин, не хмурила бровей, Всем улыбалась и лукавым взором Мутила кровь воинственным синьорам. 24 При ней был муж — всегда удобен брак. У христиан ведь правило такое: Прощать замужним их неверный шаг, Зато бесчестить незамужних вдвое. Скорей же замуж, если что не так, — Хоть средство не из легких, но простое! А коль греха не скрыла от людей, Так сам господь помочь не сможет ей. 25 Муж плавал по морям. Когда ж, бывало, Вернувшись, он вблизи родной земли По сорок дней томился у причала, Где карантин проходят корабли, Жена частенько у окна стояла, Откуда рейд ей виден был вдали. Он был купец и торговал в Алеппо [263]. Звался Джузеппе, или просто Беппо. 26 Он человек был добрый и простой. Сложеньем, ростом — образец мужчины. Напоминал испанца смуглотой И золотым загаром цвета глины, А на морях — заправский волк морской. Жена его — на всё свои причины — Хоть с виду легкомысленна была, Особой добродетельной слыла. вернуться Плеяды— семь сестер, дочери Атланта и океаниды Плейоны. По одному из древнегреческих мифов, Плеяды, преследуемые Орионом, обратились к богам с мольбой о спасении и были превращены в голубей, а затем — в звезды. Этот миф основан на созвучии греческого слова «голубь» с названием созвездий и на том, что созвездие Орион движется по небу следом за созвездием Плеяды. Миф о седьмой плеяде, Меропе, призван объяснить, почему седьмая звезда почти не видна: в отличие от сестер, Меропа вышла замуж за смертного и сама стала смертной. С тех пор, стыдясь своей участи, она постоянно прячется. |
