– Тебя доктор Ребольяр.
Альберто сразу понял, что произошло что-то экстраординарное и собрался немедленно ехать к ней.
– Никуда ты не поедешь! – взвизгнула Лорена. – Я никуда тебя не пущу!
– Поеду, – твердо ответил Альберто и вышел из дома.
Он приехал к Сильвии, нашел ее в слезах, увидел чемодан. Умолял остаться, но она была непреклонна: она не может разбить семью, она была не права, когда поддалась своему чувству. Но уехать не простившись она тоже не могла… У Альберто глаза были полны слез: он навек прощался со своей Сильвией, своей последней надеждой на счастье… Но он должен был подумать о малютке Лауре. Как она настрадалась за последнее время!..
Лаура осталась совсем одна: ушел из дома отец, следом ушла мать. Куда они ушли? Надолго ли? Может быть, навсегда? Оставив ее страдать и беспокоиться…
Лаура сидела в пустом доме, крепко прижимая к себе большого доброго пса – его в счастливые времена их дружбы подарил ей Хосе Игнасио, узнав, что она собирает плюшевых собачек. И вот теперь, когда все оставили ее, все бросили, у нее остался на свете лишь один верный друг – из плюша. Самые черные мысли лезли в голову Лауре: мама во власти отчаяния могла сделать с собой что угодно…
Зазвонил телефон.
– Лаура… это Луис…
– Луис, я в отчаянии. Мама ушла из дома, и я не знаю, где она…
– Не плачь, Лаура, постарайся успокоиться…
– Я стараюсь, Луис, но никак не могу…
– Хочешь, я приеду к тебе?
– Пожалуйста, приезжай! Мне так сейчас нужен друг!..
– Хорошо, сейчас… подожди еще совсем немного! Луис повесил трубку и посмотрел на Хосе Игнасио:
– Поезжай к ней немедленно, ей очень плохо, ее мать ушла из дома!
Хосе Игнасио полетел к Лауре как на крыльях.
– Луис! – выбежала навстречу Лаура и осеклась. – Хосе Игнасио?
– Я знаю, у вас дома несчастье, Лаура.
– Хосе Игнасио, если ты пришел, чтобы обидеть меня, лучше промолчи и уходи сразу. Я не выдержу… Мне… мне…
– Я люблю тебя, Лаура! Я всегда любил тебя и потому пришел…
– Ты же сказал, что ненавидишь меня…
– Я наговорил столько глупостей!.. Я хотел забыть тебя… Но не смог, моя любовь оказалась сильнее, чем все обиды. Я люблю тебя, очень люблю…
– И я люблю тебя, Хосе Игнасио… Похоже на сон, что ты здесь… Я даже на секунду забыла о маме…
– Она скоро вернется, вот увидишь…
– Знаешь, я все-таки ничего не могу понять, ведь мои родители любили друг друга… А мы, мы ведь не разлюбим друг друга, правда?
– Нет, Лаура, я не разлюблю тебя никогда! Ты немного успокоилась?
Хосе Игнасио нежно прижал к себе Лауру. Она посмотрела на него и слабо улыбнулась:
– Спасибо тебе.
– Если что, позвони Луису, я буду у него.
– Позвоню, если что…
Они стояли, глядя друг на друга, не в силах расстаться.
Хосе Игнасио все-таки ушел. А Лаура? Лаура почувствовала себя счастливой. Что бы ни случилось, у нее была теперь защита, она была не одна, с ней был ее любимый.
Вскоре вернулся домой Альберто. Узнав, что Лорены нет дома, видя, как беспокоится Лаура, он стал ее успокаивать.
– Мама просто хочет, чтобы и ты, и я немного поволновались, – сказал он с горечью. – Ты же ее знаешь.
– Как ты можешь говорить так спокойно? Ты ведь очень обидел ее, она может…
– Может только постараться причинить мне боль. И уже причинила. А про обиды – не будем, дочка, есть вещи, которые невозможно понять в одну минуту, жизнь проживешь – и то не все поймешь…
– Все-таки давай поищем маму…
– Давай пока лучше подождем…
Но Лорена не вернулась домой и ночью. Лаура не могла найти себе места от беспокойства, зато Альберто был совершенно спокоен. Он не сомневался, что Лорена у дона Густаве и наутро позвонил ему. Так оно и было. Дон Густаво посоветовал ему загладить свою вину перед Лореной, приехать, поговорить с ней.
Альберто с тяжелым сердцем поехал к тестю. Раз надежда на счастье рухнула, нужно было налаживать то, что осталось, нужно помириться с Лореной, попробовать как-то жить дальше. Хотя для себя он не простил Лорене ни ее злобных выходок, ни недостойного поведения с Сильвией Ребольяр, не простил скандалов и оскорблений. Никогда между ними не будет больше доверительной близости, но будет общая крыша над головой, будет общая забота о дочери и должна быть взаимная вежливость и соблюдение тех самых условностей, которые так обожает Лорена…
Однако пока Альберто ехал на машине и думал свои невеселые думы, Лорена потихоньку ушла из дома. Она подняла трубку, когда дон Густаво говорил с Альберто, и подслушала весь их разговор.
Лорене вовсе не хотелось возвращаться домой. Сейчас она ненавидела свой дом и чувствовала, что в нем будет испытывать только обиду. Он стал для нее пепелищем, источником горечи и печали. Над ее семейным очагом надругались. Лорена не умела прощать обид. Она решила снять номер в отеле. Из номера она позвонила Лауре, сообщила, что жива и здорова, пообещала, что будет звонить, но домой пока не собирается. Затем Лорена отправилась по магазинам, ей волей-неволей нужно было кое-что купить. Она чувствовала себя путешественницей и открывала новую страницу в своей жизни.
Глава 17
Новая страница открывалась, похоже, и в жизни Виктора.
Не только у Марии появился поклонник, появилась поклонница и у маэстро – шестнадцатилетняя Ирис, дочка Альмиры, его ученица. Ирис не сомневалась, что Виктор – самый лучший человек на свете, что он все знает, все умеет, что у него самое доброе сердце. Виктор знал Ирис в буквальном смысле с пеленок, она нравилась ему своей любознательностью. Он охотно учил ее, а она с удовольствием училась и читала книги, которые он ей рекомендовал. Со временем она полюбила бывать у Виктора дома и стала пользоваться каждым удобным случаем, чтобы отправиться к нему в гости. Альмире это не понравилось, настолько не понравилось, что она не пожалела времени и сама отправилась к Виктору, чтобы с ним поговорить. Виктор высмеял опасения Альмиры:
– Ты что, боишься, что я увлекусь Ирис или воспользуюсь ее неопытностью? – спросил он, грозно глядя на Альмиру.
– В жизни все бывает, Виктор. Бывает, что мужчины в возрасте увлекаются вдруг молоденькими, – встревоженно ответила Альмира, глядя на Виктора испуганными черными глазами.
– Не говори, Альмира, глупостей.
– Но ты ей все-таки объясни, что так вести себя не годится, что ничего хорошего из такого поведения не бывает, объясни, ты ведь учитель.
Спустя месяц или два Виктор понял, что опасения Альмиры небеспочвенны и что с Ирис действительно придется поговорить: девчонка, долговязая девчонка с челочкой, вбила себе в голову, что всерьез влюблена в него. Ну это бы еще куда ни шло: романтически настроенные девочки частенько влюбляются в людей старше себя, а потом эта любовь бесследно проходит. Гораздо хуже было то, что Ирис убедила себя, что непременно станет женою Виктора, что сумеет его завоевать и что счастлив он будет только с ней. И она приступила к выполнению задуманного. Она говорила о своей любви самому Виктору, и сколько он ни убеждал ее, что она совсем еще молоденькая девочка и ей нужна компания сверстников, Ирис ничего не желала слушать. Альмира попробовала было ее запирать, но ничего хорошего из этого не вышло. Ирис обвинила мать в ревности и заявила ей:
– И ты когда-то была влюблена в Виктора, у тебя ничего не вышло, так теперь ты и мне помешать хочешь?
Альмира онемела от негодования: услышать такое из уст собственной дочери! Нет, Ирис в самом деле сошла с ума! Альмира решила посоветоваться с Марией, что делать с упрямой своенравной девчонкой, которая их с отцом ни в грош не ставит. Больше ей посоветоваться было не с кем. Их отношения с Марией давно изменились, Альмира теперь искала себе в ней поддержку.
И она забежала к Марии с утра перед работой.
Мария внимательно ее выслушала.
Альмира говорила обо всех своих беспокойствах: и о том, что Ирис влюбилась в Виктора, и о том, что в жизни бывает всякое, и что надо бы Ирис пристроить к делу, она у них любит учиться, а денег на учение нет, хотя уж как они с Рене бьются, ничего не жалея для единственной дочери!
