Артуро на секунду заколебался и приготовился уйти, но прежде, чем уйти, предостерегающе поднял руку:

– Я выполню свое обещание, Мария Лопес, вот увидишь! Мария без сил опустилась в кресло.

– Это давняя история, граф! Сколько лет прошло, но сеньор д'Анхиле так и не смирился с моим отказом. Теперь он грозит мне разорением. Пугает не разорение, а ненависть. Она тяжела мне. А вам я очень благодарна за дружбу!..

– Не стоит, Мария! Д'Анхиле предоставьте мне. И разрешите быть с вами, заботиться о вас, о ребенке.

Мария, сидящая в кресле спиной к двери, и почтительно склонившийся перед ней граф не услышали скрипа открывшейся двери и тихих шагов.

– О ребенке? Ты ждешь ребенка, Мария? Ребенка от этого человека? – Рядом с Марией стоял Виктор Карено, бледный, исхудавший, с горящим нездоровым блеском в глазах. – От графа де Аренсо? Злые шутки играет судьба с человеком! Я готовил тебе сюрприз, но ты приготовила для меня еще больший!

– Я и не ждала тебя, и уж тем более не готовила никаких сюрпризов, – отвечала Мария, не без труда справившись с волнением.

– Ты уехала, и все вокруг – доктор Торрес, Роман, Рита, Рейнальдо, мама, Хосе Игнасио, когда недавно приезжал, – только и делали, что убеждали меня ехать к тебе, уверяя, что ты меня еще любишь. И убедили… к несчастью.

– Люблю? Тебя? – не глядя на Виктора, отозвалась Мария. – И прошу тебя, граф де Аренсо – мой деловой партнер, и не стоит вовлекать его в выяснение каких бы то ни было отношений.

Но Виктора трудно уже было остановить, в припадке ревности он припоминал Марии все, что за короткий медовый месяц показалось ему подозрительным; она с той же страстью упрекала его в предательстве… Граф де Аренсо, чувствуя себя лишним при этой бурной семейной сцене, вышел в другую комнату, прикрыв за собою дверь. А Виктор и Мария продолжали изливать свои обиды, не особенно слушая друг друга:

– Тебе всегда нравились мужчины с изысканными манерами и недвусмысленными намерениями… – запальчиво выкрикивал Виктор. – Но я приехал не за тем, чтобы упрекать тебя… Я приехал сказать, что измены не было, Сулейма сказала сама. Она устроила мне ловушку, дала снотворное. Теперь она уже в Бразилии. Ты, конечно, не веришь мне, я понимаю. И это обиднее всего, потому что я же тебе говорил… Говорил! А ты предпочла поверить наговорам какой-то… Да! Ты… Ты…

Он не мог даже договорить. Ему все было ясно: у Марии другая жизнь, и он в ней не нужен. Прав он или не прав, Марии это просто неинтересно.

– Прощай, Мария. Вот теперь я ухожу навсегда. Захлопнулась дверь, и только тут Мария поняла: Виктор ее не обманывал, не мог обманывать, не обманывал ее никогда! Скорее за ним! Догнать! Вернуть!.. Мария побежала следом, на ходу предупредив служанку:

– Скажите Хосе Игнасио, что приехал Карено, я за ним – в аэропорт… Если успею…

На улице она схватила такси. Время неудачное, машина еле двигалась в потоке автомобилей. Мария торопила водителя, твердила, что опаздывает, и он, рискуя наскочить на движущийся рядом транспорт, лавировал как только мог, продвигаясь вперед. Наконец такси оторвалось от машин, скопившихся на подъезде к трассе, что вела в аэропорт, но тут со встречной полосы на них наскочил огромный лимузин. Удар, скрежет железа, Мария потеряла сознание.

Скорая помощь приехала мгновенно. Когда Марию выносили, рядом остановилась какая-то машина, из нее выскочила женщина и, бросившись к носилкам, закричала:

– Пустите, пустите меня к ней! Я ее сестра!..

…И кому в этой сутолоке могло прийти в голову, что это не так?.. Зеваки, сгрудившиеся вокруг места происшествия, потеснились, пропуская «сестру» вперед.

А перед этим, перед этим…

Лорена решила следить за каждым шагом Марии. И начала она слежку с утра того дня, когда в Париж приехал Карено. Конечно, она видела и Артуро, который вышел из дома Лопесов незадолго до учителя. Нельзя сказать, что вид у него был очень счастливый.

Лорена очень удачно поставила свою машину – подъезд Марии прекрасно просматривался… Оказывается, и Карено умеет быстро бегать… летел словно на пожар. И с пожарной скоростью… обратно, тут же сел в такси и уже отъезжал, когда в дверях показалась Мария. Она тоже схватила такси и отправилась по маршруту Карено, похоже – вдогонку. Лорена тоже кинулась за ними… Гонки ее забавляли. Остальное известно. Лорена проводила Марию в больницу.

– Сотрясение мозга, – сказал доктор Бретон, который ее принял…

– Надеюсь, она не выживет! – цедила сквозь зубы Лорена, везя Артуро в больницу.

Он хотел видеть Марию немедленно, но доктор не разрешил, сославшись на тяжелое состояние пострадавшей. Лорена исходила злобой, глядя на Артуро… И желала Марии только одного: смерти, смерти, смерти!..

Лорена с Артуро просидели около палаты несколько часов.

Наконец врач разрешил д'Анхиле войти. Артуро осторожно приблизился к кровати и долго смотрел на Марию. Она была все еще без сознания и лежала с закрытыми глазами… Оправится ли она после травмы?

– Надеемся, – ответил на его немой вопрос врач. – Результаты анализов удовлетворительны и, к счастью, с беременностью все в порядке…

Тут только до Артуро дошел смысл слов доктора Бретона. «Проклятие! – прошептал он. – Она ждет ребенка! И до родов осталось около четырех месяцев!..»

Еще какое-то время прошло в молчании. Вдруг Артуро увидел, как ресницы Марии дрогнули, лицо исказилось гримасой боли и, открыв глаза, она обвела туманным взором стоящих у постели. Доктор поспешил сообщить, что с ребенком все в порядке, что она попала в автомобильную катастрофу, но теперь пошла на поправку… Выражение лица Марии не изменилось – взгляд по-прежнему был устремлен поверх головы склонившегося к ней врача.

– Я хочу уйти отсюда! Пустите меня! Я должна уйти!.. – едва слышно произнесла она.

Доктор Бретон попросил Артуро с Лореной подойти поближе и спросил Марию, узнает ли она этих людей.

– Нет, я их никогда раньше не видела. – И Мария равнодушно отвернулась, повторив: никогда.

– Может быть, сеньора скажет, где она живет? – доктор Бретон нагнулся к Марии совсем близко. – Или как ее зовут?

Последовало равнодушное:

– Не знаю, не помню…

Доктор озабоченно потер переносицу и сообщил:

– Очевидно, пострадавшая потеряла память…

Все это время Артуро был крайне озабочен, то и дело вынимал носовой платок, вытирал лоб, виски. Но тут лицо его озарилось улыбкой:

– Лучшей новости я не мог и услышать! Мария теперь моя!.. – прошептал он едва слышно, но Лорена по движению губ догадалась, что он сказал. И когда доктор Бретон вышел, чтобы отдать распоряжение медсестре, Артуро сказал вслух:

– Мы увезем ее в Мехико.

Через несколько часов, когда стемнело, когда опустели больничные коридоры, Артуро снова приехал в больницу.

– Мне нужна твоя помощь, Роже, – плотно прикрывая за собой дверь в кабинет доктора Бретона, сказал Артуро. – Я хочу увезти Марию в Мехико, но об этом никто не должен знать.

Бретон снял очки, протер их, не слишком торопясь с ответом, потом поглядел на д'Анхиле и сказал:

– Я к твоим услугам, Артуро. Многим тебе обязан и с удовольствием помогу. Можешь забрать вещи мадам Лопес… Я сделаю все от меня зависящее.

Вскоре д'Анхиле с Марией, которую поддерживали под руки две медсестры, спустился к машине, где их ждала Лорена. Устроив Марию, д'Анхиле сел сам, и машина тронулась с места.

Доктор, в раздумье постояв несколько минут, вызвал к себе месье Дюпре. Документы на пострадавшую Марию Лопес нужно изъять. Не сегодня завтра их проверит полиция, и ей нужно будет представить заключение о смерти. Все остальные сведения должны исчезнуть.

Месье Дюпре согласно кивнул, на его лице не отразилось и тени удивления, похоже, такое было не в первый раз.

Пока улаживалось дело с бумагами в больнице, машина скорой помощи мчала Артуро, Лорену и бесчувственную Марию Лопес, которой перед отъездом сделали укол со снотворным, в аэропорт, где их уже ждал специальный самолет. Всю дорогу Лорена в упор смотрела на безмолвную Марию. «Как было бы просто сейчас рассчитаться с тобой, – думала она. – Ну да ладно, подождем до Мехико: там я избавлюсь и от тебя, и от твоего сыночка…»