– Мария, Мария… не хочешь ли ты сказать, что… ты все еще любишь меня?

– Именно это я и хочу сказать! Память вернулась ко мне, а вместе с нею и мое чувство! Я люблю тебя, люблю…

– А я… я… думал, что потерял тебя. Теперь ты снова возвращаешь мне жизнь, надежду… Моя Мария! Я оказался таким глупым там, в Париже… Если бы я не ушел тогда… В тот день разошлись наши пути, а тебе, бедной моей, столько пришлось пережить!..

– Теперь, Виктор, наши пути снова соединяются, и уже никто не разлучит нас. До конца… любовь моя…

Дон Густаво с Флоренсией так и застали Марию с Виктором, все еще держащихся за руки, безмолвно взирающих друг на друга, счастливых и радостных.

– Друзья мои, друзья, – дель Вильяр волновался, голос его дрожал. – Мы решили не звонить, а сообщить вам сами: только что позвонил лейтенант Орнелас… Лорену настигли на выезде из города. Ее машина мчалась на предельной скорости. Когда она увидела, что полицейские обкладывают ее со всех сторон, начала отстреливаться… на полном ходу. Полиция вынуждена была… открыть огонь. Пули пробили бензобак, и машина Лорены… она оказалась краденой, взлетела на воздух вместе с ней.

– Смерть… как это страшно, – Флоренсию била нервная дрожь. – Адские муки, она умерла в аду… как и Артуро д'Анхиле.

– В аду, – эхом отозвался дель Вильяр слабым голосом, – в аду, на который сама себя обрекла. Теперь она уже никому не сможет причинить зла. – Никому и никогда… Ни тебе, Мария, ни твоим детям и внукам, ни нашей семье.

Мария и Виктор были счастливы, и отсвет этого счастья не мог не коснуться своим живительным лучом тех, кто был близок им, всегда помогал в беде, радовался чистосердечно их радостями, печалился их печалями.

Роману не пришлось долго уговаривать Риту: она сама предложила взять из приюта Чучо – к великой радости мальчика. Правда, сначала Хесус немного побаивался своей новой строгой мамы, но ее теплота и нежность быстро растопили лед недоверия, покорили его сердце. И мальчик нередко говорил Роману и Рите, что они как раз те родители, о которых он всегда мечтал…

Покой и тишина воцарились, наконец, на обоих ранчо – дона Федерико и сестер Марии. Маргарита, приехав на свадьбу своего племянника одна, очень всех удивила. Мария долго расспрашивала ее о жизни там, в деревне, уговаривала погостить еще. Но почему не было на бракосочетании ее сына ни Эстелы, ни дона Федерико, ни брата Диего, Мария не понимала. Маргарита не умела врать, сбивчиво пыталась объяснить причину их отсутствия… Когда-нибудь потом, Маргарита расскажет сестре Марии все, а в этот счастливый день она не хотела никому омрачать настроение… Расскажет, как Клементе, сын почтенного дона Федерико, скомпрометировал честную, порядочную, богобоязненную жену его Эстелу, домогаясь ее благосклонности, ни в грош не ставя отца родного. Как сама Маргарита, увлеченная Клементе, который делал вид, что ухаживает за ней, в один злосчастный момент воспылала ненавистью к тихой кроткой Эстеле и почти выгнала ее из родного дома. Расскажет, каким джентльменом оказался младший брат Диего, не поверивший наветам и защищавший честь Эстелы… Узнает Мария когда-нибудь и о том, как пасынок Эстелы Клементе был жестоко наказан за свою подлость и пытался покончить с собой, а затем был прощен великодушными своими родственниками, как снова воцарились мир и любовь в тихом доме дона Федерико и Эстелы…

Узнает, узнает об этом Мария и ее будущий муж Виктор… Их свадьба не за горами. А пока Маргарита должна ехать на ранчо. Может быть, кто-то из Мехико в ближайшее время соберется их проведать, так они будут рады видеть всех своих родственников у себя в деревне…

Сестры обнялись. Сначала Маргарита с Марией, потом с Аной, потом все трое вместе, как прежде там, на ранчо, постояли, держась за руки. Вот и Ана скоро, вероятно, выйдет замуж за Рейнальдо, думала Маргарита, а сколько раз сетовала младшая сестра на невезение в жизни. И Маргарите снова придется приезжать… на новую свадьбу. Из сестер Лопес она одна теперь неприкаянная душа… Не хотелось ей думать о грустном, но при мысли, что встретится с Клементе, возвратившись на ранчо, настроение портилось… Что ж, как говорится, все в руках Божьих…

Пережил свое поражение и Фернандо Торрес, когда Мария через несколько дней после свадьбы сама сообщила ему истинное положение вещей. Верила, что Фернандо поймет. Вернула ему кольцо, которое он совсем недавно, ослепленный счастьем, надел ей на палец в знак будущего союза. И вот она снова, как прежде, недосягаема, и теперь уже навсегда. Фернандо через силу улыбнулся.

– Спасибо, Мария, благодаря тебе, я помечтал о том, как ты станешь моей женой… Но это было бы чересчур прекрасно, чтобы стать действительностью… Прощай, Мария!

Время летит быстро, не успеешь оглянуться, как фабрика начнет новую, вторую жизнь: архитектор обещал – через три месяца. Срок совсем небольшой, на этой же неделе Мария станет делать наброски моделей для следующей новой своей коллекции. У нее будет очень много дел. Только что Родриго показал факс, полученный из Японии: компания «Цусимото» проявляет интерес к моделям Марии Лопес, хочет как можно скорее получить каталоги. Трудно предположить, что кого-то в такой далекой стране заинтересуют ее работы. Размечтался Роман: хорошо звучит «Дом моды Марии Лопес в Японии»… Заманчиво!..

– Теперь, когда Мария берет бразды правления в свои руки, я спокоен и могу возвращаться в Париж, – с некоторой грустью в голосе сказал Родриго, – ведь должен кто-то заниматься этим в Европе. Желаю тебе, Мария, самого большого счастья. Надеюсь, мы, как прежде, останемся друзьями.

Через месяц после свадьбы Хосе Игнасио снова стали мужем и женой Мария и Виктор. Получив благословение доньи Мати, сыграли скромную свадьбу. Присутствовали только свои, самые близкие. Мария не хотела громкой огласки и поэтому свадебное застолье скорее напоминало обед или ужин большой дружной семьи. Рядом с доном Густаво и Флоренсией сидели Ана и Маргарита. Не думала последняя, что прежде чем она попадет на бракосочетание Аны, придется ей еще раз побывать на свадьбе – у старшей сестры. Девушки заговорщически переглядывались, и на вопрос Маргариты, когда Ана станет замужней дамой, та ответила: как только вернется Рейнальдо. Она надеется, что и Маргарита не заставит себя долго ждать и преподнесет им сюрприз… Они проболтали всю минувшую ночь, и между ними не осталось никаких секретов.

Как всегда, был галантен и предупредителен со всеми, и особенно с доньей Мати, дон Чема. Он шепотом говорил ей, что надо и им с доньей Мати непременно воспользоваться моментом, – уверял, что так выйдет гораздо дешевле, чем в префектуре – судья присутствует здесь за столом. Так почему бы и в самом деле им не заключить, наконец, союз? Донья Мати весело смеялась в ответ.

Тихо разговаривали между собой и Рита с Романом, а рядом с ними весело смеялся Чучо, обращаясь то к одному, то к другому, болтая без умолку о том, как ему нравится быть на свадьбе!

Маленькая Лули на руках у Каталины вдруг громко расплакалась: очевидно, свадьба ей нравилась меньше, чем Хесусу. Каталина отнесла ее наверх в детскую – наступало время сна. Ведь она не могла еще поздравить своих маму и папу с тем, что они снова нашли друг друга в этом бесконечном океане тревог и волнений, который зовется жизнью и где песчинке-человеку затеряться так просто, а оказаться снова рядом с близкими – почти невозможно. Она не помнила и никогда не вспомнит своих злоключений, но Создатель был милостив к ней, и снова подарил ей родителей, которые теперь и собственное счастье не мыслили без этого маленького, еще такого беспомощного существа, охраняемого медальоном с изображением Лурдской Божьей Матери…

Дон Куко запел песню. Сначала она была едва слышна за гитарными переборами. Потом, по мере того, как певец искусно вплетал свой голос в гитарный аккомпанемент, мелодия росла, ширилась, увлекая всех, кто сидел за столом. И вот уже не осталось человека, который бы не слушал и не подпевал.