И действительно, чему здесь удивляться? Стало банальностью повторять: «Свято место пусто не бывает». Пятьдесят – семьдесят миллионов китайцев, проживающих вдоль нашей дальневосточной границы, а напротив – пустота (если есть миллион, то хорошо). Климат не беда. Вряд ли на том, китайском, берегу Амура и Уссури он значительно мягче.

Культурный разрыв? А им-то что? Китайский шовинизм, за четыре тысячи лет существования китайского этноса и государственности, настолько стал элементом национальной ментальности, что китайцы не испытывают необходимости не только в межнациональном общении, но даже в формальных контактах с нашими государственными институтами.

Русский изучать – пустое дело. Для торговли на барахолке достаточно словарного запаса Эллочки-людоедки. Да и русский – явление временное: через десять лет нас, китайцев, здесь будет абсолютное большинство, и вот тогда эти дикари будут сами изучать китайский.

Представление китайцев о разделении всего мира на Поднебесную и варваров сравнимо разве что с древнегреческим. Сознание собственной исключительности и цивилизованности в противовес остальному миру настолько сильно, что не требует доказательств. Это сродни нашей убежденности относительно какой-то особой российской духовности.

Агрессивная китайская экспансия на российский Дальний Восток напоминает порой какую-то разновидность оккупации. Это вам не индусы, которые чувствуют себя гостями. Это вполне дееспособные, легко адаптирующиеся, самодостаточные трудоголики, не гнушающиеся никаким бизнесом, будь то проституция, торговля наркотиками или, наоборот, вполне респектабельная мелкооптовая торговля, швейное дело или даже сельское хозяйство. Абсолютно здоровая, с точки зрения иммигранта, китайская всеядность расцветает махровым цветом на почве российской коррупции, разгильдяйства и лени.

Миграция больших масс китайцев на российскую территорию – процесс абсолютно объективный. Противостоять ему – все равно что пытаться остановить ураган. Действительно, что такое ураган? Это перемещение воздуха из области высокого давления в область низкого. Что такое китайская миграция на наш Дальний Восток? Перетекание людей из района их высокой концентрации в район, где плотность населения крайне низка. Этот объективный процесс нельзя остановить никакими, пусть даже самыми жесткими, мерами государственного реагирования: многочисленные когорты и легионы не смогли противостоять Великому переселению народов, несмотря на их железную дисциплину, децимацию и прочие хорошо известные доказательства римской воли и мощи. Ну вспомните же Гумилева-младшего, Вернадского, пассионарность и ноосферу с саранчой. Это уже почти биология, химия, физика. Это же второй закон термодинамики! Куда там государству, когда в действие вступают законы природы!

Итак, либо драконовскими мерами государственного регулирования пытаться остановить китайскую миграцию и тогда получить ее практически в тех же объемах, но абсолютно нелегальную, в основном криминальную, порождающую межэтнические конфликты, ненависть и всплеск коррупции среди чиновников, которые хоть как-то соприкасаются с нелегальными иммигрантами – при нашей-то всеобщей скинхедской ксенофобии это чревато тотальной кровавой поножовщиной, – либо, наоборот, максимально облегчить процедуру легализации иммигранта, а все силы и средства бросить на создание быстрой и эффективной технологии адаптации и натурализации нового гражданина. Например, как говорится, в порядке бреда, почему всех новых граждан «призывного возраста» не забирать в армию?

Если процедура натурализации иммигранта будет простой и понятной, а на новой родине он сможет получить пустующую сейчас землю или работу, иметь возможность открыть свой, пусть маленький, бизнес, то мы получим в достаточно сжатые сроки миллионы лояльных и трудолюбивых граждан. Об этом свидетельствует опыт китайской иммиграции в США и другие страны. А уж тяга китайцев к образованию стала, наверное, общим местом…

О том, что китайская экспансия неизбежна, писал еще Чехов (Суворину, в 1890 году, из Благовещенска): «Китайцы начинают встречаться с Иркутска, а здесь их больше, чем мух… Китайцы возьмут у нас Амур – это несомненно,…все смеются, что Россия хлопочет о Болгарии, которая гроша медного не стоит, и совсем забыла об Амуре».

Поднимал тему и Солженицын – еще в те времена, когда китайские рестораны в Москве считались экзотикой. При этом он полагал, что китайцы все-таки отнимут у нас Сибирь и Дальний Восток, а не ассимилируются. Пример с заселением прерий англичанами мне кажется как раз удачным в том смысле, что работает на нашу с Солженицыным версию. Приезжие англичане не ассимилировались с местным населением типа команчей, а, напротив, насадили в Новом Свете свою идеологию, привили там свой язык, свою веру и свои традиции. Чтобы это все удалось, они там провели этническую чистку. По справедливости, натовская авиация за это должна была бомбить Штаты с тем же усердием, что и Югославию. Но оставим в стороне вопросы морали и справедливости. Если посмотреть на вопрос цинично, то белые иммигранты построили на месте пустых унылых прерий с редкими вигвамами довольно приличную страну. Похоже, и китайцы собираются пойти по этому пути, при том что другого у них, боюсь, и нет. Я видел там у них, в Китае, новые прекрасные города, построенные в последние пять – десять лет. Это не картонные халабуды, в которых селятся в России русские же беженцы (русские беженцы – это звучит как-то по-оксюморонски; попробуйте себе представить беженцев американских или, к слову, китайских) из бывших союзных республик – я такие поселки видел в Центральной России, – но современные мегаполисы с небоскребами и транспортными развязками. Не строят сегодня у нас таких городов. И не пашут на коровах по колено в воде, и не едят вареных куриных пальцев, и не возят урожай на грузовых велосипедах, как это легко делают китайцы. Надо также принять к сведению, что, по статистике, на одного русского приходится десять китайцев. Это куда более катастрофично, чем на десять девчонок – девять ребят. Пока что эти превосходящие силы китайцев размножаются очень вяло по причине жестких санкций к многодетным. В России такие санкции законодательством не предусмотрены, так что плодиться и размножаться они будут неуправляемо… В отличие от русских, которым размножаться никто не мешает, – более того, нас к этому призывает титульная религия. Плодитесь, стало быть, и размножайтесь… Все условия созданы, ан нет…

…Но все эти источники роста населения не исключают главного. Нужно рожать. Рожать и рожать. Нация должна понять, что у нее нет выбора. Либо она начнет рожать, либо в исторически короткие сроки исчезнет как самостоятельный этнос. Она состарится и вымрет. Ее ассимилируют, развезут, перекрестят. Мало того что нужно рожать, нужно рожать полноценных и дееспособных граждан. Людей, которые в состоянии обеспечить себе и своим детям достойную жизнь. Не алкашей и бомжей, лентяев и горлопанов-нахлебников, не лоханкиных с их «сермяжной правдой», а бодрых и уверенных в своих силах граждан. Граждан, которые видят, что качество их жизни есть функция от их труда.

Теперь давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Вот есть семья. Две половозрелые особи – мужчина и женщина. Живут они поживают, добра наживают. Заводят ребеночка. Надоедают потихоньку друг другу. Сначала невинный флирт на стороне, затем – серьезные романы. И вот он уже разрывается на части. Тут – опостылевшая жена, а там – милая, единственная. Как же я не замечал раньше. Это и есть моя желанная, моя судьба, какой я был дурак, что женился на этой стерве, и так далее. Алкоголь. Неизбежный разрыв, развод с распиливанием шкафа.

Старая жена с ребятенком оставляется, и предпринимается попытка устроить новую ячейку общества. Опять поначалу все прекрасно. Летний отдых, романтические вечера. Потом снова постылый быт, новое дитя, стиральная машина… Флирт на стороне. Ах черт, «председательская» железа, подлая. Виагра. Она такая молодая, красивая. Какой я подлец! Она меня так любит. Пенсия. Старость. Смерть.