– «Гусь-лужковская свора» – помнишь такой термин? Веселые времена были…

– Гайдар мне говорил, что он пришел тогда к Гусинскому со словами: «Я могу тебе заранее сказать, что будет дальше». Ситуация была такая. Мы в принципе неплохо работали, доверие инвесторов к России было очень высокое. Они легко давали нам деньги в долг. Из этих денег мы платили бюджетникам. Мы полностью ликвидировали задолженность по пенсионерам к 1 июля, а по врачам и учителям – к 31 декабря. Эти займы были очень важны: не забывай, что тогда цены на нефть были не такие, как сейчас. В среднем 12 долларов за баррель. А ведь основной наш бюджет сидит на нефтяной игле. Сейчас 90 миллиардов долларов у нас доходы бюджета, а тогда было 30. А страна-то такая же. И к государственным ценным бумагам было большое доверие. Фондовый рынок рос: к осени 97-го года он достиг индекса РТС в 570 пунктов. Второй раз он этой цифры достиг в 2004 году. То есть все эти выдающиеся путинские годы – 2001-й, 2002-й – индекс РТС был ниже, чем тогда, в 97-м году. Выходит, уровень доверия был ниже, чем в наше время. Не зря Чубайс был признан в 97-м году лучшим министром финансов в мире. И вот все это начали последовательно разрушать Березовский с Гусинским. Всю эту нашу наработку. Они подорвали доверие инвесторов к правительству! Они начали орать, что в правительстве все взяточники, коррупционеры, пишут книжки и получают гонорары – представляете, какой кошмар? Непосвященный человек слышал это и видел по всем каналам: правительство такое-сякое… В итоге доверие к правительству пропало, люди решили, что больше денег этому правительству они не дадут, а долги предъявили к оплате. В результате – кризис 98-го года. Дефолт, от которого больше всего от этого пострадал как раз Гусинский. У него уже была почти закрыта сделка по продаже доли в НТВ. Она сорвалась потому, что дефолт в стране наступил. Гусинский вынужден был занимать деньги у Газпрома, и эти долги его в конечном итоге погубили.

– Жадность фраера сгубила.

– Да. Так вот это все Гайдар в 97-м сказал Гусю. Он просчитал все наперед. Сказал: «Вы фактически совершаете диверсию против государственной власти! Вы подрываете доверие инвесторов к правительству на пустом месте! Из-за этого будет кризис».

– А Гусь что?

– Говорил: «Честь дороже».

– Да ладно!

– Да.

– То есть эта вся история показывала, что государственная власть в те годы была необычайно слаба. Два человека командовали страной. Никто не мог справиться с этими двумя пассажирами. Никто! Да?

– Мы не смогли. Гусь с Березой реально влияли на Ельцина. Это было не полное влияние, а импульсное: оно то было, то его не было. Но вкупе со СМИ, вкупе со всеми этими прослушками это работало. Люди реально рулили страной. И с точки зрения рационального поведения Путин действовал абсолютно правильно, когда расправился сначала с одним, потом с другим. Это было абсолютно рационально!

– Получается, что Путин – спаситель России? Отымел действительносперва одного, потом другого. Мы забегаем немножко вперед, но в целом, разбирая 97-й год, мы видим, что Путин все сделал правильно. Выходит, так! И мы должны это признать!

– Ну да. Этих архаровцев нужно было как-то приструнить. Потому что у Березовского была идея fix – бизнес должен управлять правительством. Помнишь, он это публично заявлял? Мы единственные, кто с ними боролся. Потому что все остальные не боролись. Только Куликов, тогдашний министр МВД, пытался чего-то возражать, но он выступал и против нас, и против них. В результате его тоже отставили к такой-то матери. Все остальные под этих двух легли. И ФСБ, и прокуратура. Причем Скуратов конкретно с Гусем тер, и вся волна против меня, уголовки, обыски – она чисто на отношениях Скуратова с Гусинским. Гусинский, видимо, Скуратову пообещал сделать его президентом, а тот и клюнул!

– Да, некрасиво как-то, что пришли два человека непонятно откуда – и взяли себе все.

– Ну, они себе не успели ничего взять. Березовский – в отличие от Гусинского – успел в доле с Ромой Абрамовичем купить «Сибнефть». Так что он побогаче. Я считаю, что 97-й – это ключевой год. В тот год стало ясно, что выходить из кризиса мы будем очень долго. Я теперь, задним числом, понимаю, что без усиления влияния спецслужб на власть было не обойтись. Только выходец из спецслужб мог поступить так, как Путин. Он сначала вошел через Березовского в доверие к Ельцину, а потом решил вопросы с обоими «олигархами». Цепочка получается такая. Без «олигархов» не победить коммунистов. Победили. Но после нужно ограничить власть «олигархов»! А этого нельзя сделать без «правоохранителей». Следующая задача, которая все актуальнее стоит перед страной, ограничить всевластие «правоохранителей». А это без гражданского общества сделать невозможно. Парадоксально, но здесь нужны усилия всех политических сил – и коммунистов тоже. Круг замкнулся… Хе-хе-хе!

– Кажется, это Киссинджер сказал, что единственный способ навести порядок в нашей стране – пустить к власти чекистов.

– Ну почему? Все не так фатально… Если бы Гусь с Березой поняли, к чему это ведет… К чему они ведут страну… Хотя это, конечно, мечты. Они же оба дико дремучие, необразованные.

– Куда им – если даже Сорос лоханулся. А он игрок серьезный.

– Да, Сорос лоханулся… Сейчас, говорят, Береза в Лондоне на недвижимости очень много зарабатывает. Теперь, может быть, у него миллиард и есть. А Гусь – нет… Гусь все время себя позиционирует как бизнесмен, который вынужден заниматься политикой. Тогда как на самом деле он был чистым политиком, как бизнесмен он нулевой полностью. А Береза себя позиционирует как политик, который вынужден заниматься бизнесом. Тогда как в бизнесе у него дела существенно лучше, чем у Гуся. А политик он тоже примерно такой же, как Гусинский. Потому что в политической сфере Береза тоже потерял много. Если не все… Итак! Когда мне сегодня начинают рассказывать, что мы с олигархами не боролись, – я возмущаюсь: как не боролись? Мы-то как раз единственные и боролись…

– И по итогам этой борьбы тебя в 97-м выгнали из правительства?

– Нет, я ушел сам, добровольно. Это многие забыли. Я ушел в августе, меня проводили с помпой – а мочить меня начали в сентябре. А потом уже было дело писателей, когда выгнали всех остальных – Макса Бойко и так далее. Оставили одного Чубайса.

– А чего ж ты ушел?

– Да мне надоели все эти истерики Гусёвые, которые он закатывал. И я поехал в Америку. В отпуск.

– Неплохо. Отставной чиновник поехал в отпуск в Америку.

– А у меня было 100 тысяч гонорара за книжку. Так что мог себе позволить.

– А зарплата была последняя у тебя какая?

– Что-то около 15 тыщ рублей. А рубль был тогда пять к одному. Так что – трешка баксов (это было до деноминации, так что доллар стоил 5 тысяч рублей. Таким образом, моя зарплата была – около 15 миллионов рублей. Я сказал «тысяч», чтобы привести к современному масштабу. – А.К.). Это потом доллар стал один к 30. После дефолта. И зарплата чиновников упала. Из Америки я тогда во Францию поехал. И буквально через два дня мне звонят и говорят: «Мишку Маневича застрелили». И я поехал в Питер на похороны.

– Застрелили его, как мы уже давали версию, бандиты за то, что он не давал им приватизировать льготно.

– Да… Я про Маневича напишу комментарий.

Я познакомился с ним летом 1978 года. Нам было по семнадцать лет. Мы были абитуриентами – поступали в Ленинградский финансово-экономический институт. Уже поступив, мы сдавали какой-то, никому не нужный, зачет по физкультуре – бегали несколько кругов по стадиону. И вот тогда я его увидел впервые. Высокий. Худой – в чем только душа держится. С длинными, почти до плеч, черными, жесткими, как проволока, волосами. С усами а-ля «Песняры». Хохотунчик. Палец покажи, будет смеяться своим характерным смехом, показывая большие кукурузные зубы.