– Ладно. Тогда первая печать – это полет в космос. Не было такогоуказания – летать в космос. Сказано было – хлеб в поте лица, плодитесь и размножайтесь.
– Нет. Запреты были, но чтоб Господь сказал, что все, что он прямо не разрешил, того нельзя, – такого не было.
– Ладно. С Чернобылем я вот еще что подумал. То, что власть так себя повела, – это частное проявление большого закона. Я вот что заметил… Где у негров и у русских суверенитет – там тоска, и голод, и воровство. Власть к своему народу относится как к чужому.
– Мой любимый Пол Джонсон писал о том, что неграм нельзя давать суверенитет, потому что они друг друга мочить будут.
– А про русских он такого не писал?
– Нет.
– Боюсь, мы про это первые напишем. Это такая крамола, так некрасиво, что даже как-то неловко… Варягов бы каких позвали, что ли… Вот за тысячу лет только один руководитель высшего звена – я все про Александра Второго – проявил заботу о своем народе. И в итоге плохо кончил… Но даже и не это меня беспокоит, что его убили, это его личная проблема! Моя проблема другая – что он был исключением! А остальные 980 лет страна управлялась людьми, которые вели себя как чужие! Их волновало все, что угодно, кроме блага подданных! У всех риторика, как у Зюганова: да, мы обосрались и семьдесят лет вели страну непонятно куда, и жили хуже всех, и бездарно отдали власть непонятно кому, а теперь еще раз пустите нас к власти, и на этот раз мы точно не обосремся… Таким образом, можно сказать, что государственный суверенитет русских ни к чему хорошему не приводил. То есть суверенитет хорош только в виде исключения, при наличии Александра Второго. А если его нет, кто ж тогда должен командовать? Какие-то мифические варяги?
– Ну, варяги не думали, что им придется управлять такой страной…
Комментарий Свинаренко
Справедливости ради надо сказать, что русские, в общем, и не рвутся управлять своей страной – может, что-то чувствуют… Они страну то и дело кому-нибудь спихивают. У нас обыкновенно правят, грубо говоря, варяги. Те же самые мифические варяги, киевские незалежные князья, цари и царицы немецкого происхождения, еврейские комиссары, грузинские семинаристы, днепропетровские аппаратчики… Все было, и ничего хорошего из этого не вышло. Особого внимания заслуживают попытки введения внешнего управления или его элементов – как с фирмами, где кризис и обвал. Я имею в виду Антанту, при помощи которой белые намеревались восстановить в стране законность. Антанта попыталась что-то наладить… Но после оставила эти попытки. Антанта ушла из России в двадцатые – как какая-нибудь «Pizza Hut» из Москвы в 98-м, испугавшись временных трудностей. Стало ясно, что в России не только самоуправление не работает, но и внешнее тоже не срабатывает. Действительно, какой-то третий путь – ни внутрь, ни наружу. Классическим поводом для введения внешнего управления был дефолт 98-го, но никому и в голову не пришло поставить об этом вопрос. Зачем? Только время терять…
– Ну и какую же властную альтернативу мы можем предложить России? Россия каждый раз управляется как бы чужими людьми; они бабки поделили и разбежались, а крестьяне всякие и пролетарии – да ну их… А?
– Ой! Прям как в застойной «Литературке» – если бы директором был я. Каждый русский интеллигент (сразу Васисуалий Лоханкин представляется) должен предложить властную альтернативу… Альтернативу чему? Или кому? А не представляешь альтернативы, значит, не интеллигент. Не думаешь над вековечными вопросами и так далее. Ну да делать нечего, Игореша требует…
Комментарий Коха
Рассуждения о власти в третью неделю Великого поста с двусторонней пневмонией и плевритом (восемь дней без курева, задница как дуршлаг от уколов антибиотиками)
Рассуждение первое (конфуцианское)
Конфуций. «Изречения». Глава 12. «Янь Юань»:
«…7. Цзыгун спросил о том, в чем состоит управление государством. Учитель ответил:
– Это когда достаточно еды, достаточно оружия и есть доверие народа.
– А что из названного можно первым исключить в случае необходимости? – спросил Цзыгун.
– Можно исключить оружие.
– А что из остающегося можно первым исключить в случае необходимости? – снова спросил Цзыгун.
– Можно исключить еду.
Смерти издревле никто не может избежать.
Когда ж народ не верит, то не устоять…»
Похоже, еду с оружием мы уже давно исключили. Но вот феноменальный уровень доверия народа нынешней власти, который не могут объяснить ни ее адепты, ни ее противники, как раз вполне в русле конфуцианских установок. В этом смысле нынешняя власть действует правильно. Путь к сердцу народа лежит не через желудок. Что бы там ни кричали Маркс и Энгельс. Народная любовь – вещь неуловимая и трепетная. И часто переходит в лютую ненависть. А вот обратно – с трудом. Проверено экспериментально. Сами знаете.
Конфуций. «Изречения». Глава 13. «Цзылу»:
«…2. Чжунгун стал управляющим у Младших и спросил о том, что значит быть правителем.
Учитель ответил:
– Будь примером для своих подданных, не вини за малые поступки, выдвигай достойных и способных.
– А как узнать достойных и способных, чтобы их возвысить? – спросил Чжун-гун.
Учитель ответил:
– Возвысь тебе известных, А тех, кого не знаешь, – отринут ли другие?»
Тут вроде все понятно и технологично. Возвысь своих друзей-товарищей. Не особенно их ругай за взятки и коррупцию. И получится все чики-чики.
Так все и делается, в соответствии с указаниями старика Конфуция. Но вот в конце – подковырка. Страшная подковырка. Опасная подковырка. А те, кого не знаешь, куда пойдут? Что будут делать? О чем думать? Какому правителю служить? А вдруг среди них есть тоже достойные и способные? И мужественные и храбрые? И самоотверженные? Отринут ли их другие (правители)? Не зреют ли в их сердцах гроздья гнева? А вдруг они не меньше известных и возвышенных любят Родину? И переживают за нее? Может, их посадить от греха подальше? А то как-то неуютно. Временно все как-то.
И дальше, в этой же главе:
«…14. Когда Жань вернулся с заседания, Учитель спросил:
– Почему пришел так поздно?
– Обсуждали одно государственное дело, – ответил ученик. Учитель возразил:
– Это дело не могло быть государственным. В противном случае я бы слышал о нем. Хотя нигде и не служу».
Вот здесь у нынешних – все мимо кассы. Все что-то темнят, шушукаются. Секретики у них вечно. На лице – печать государственной нужды. А что за нужда – нам неведомо. Тайна! А раз так, то, значит, и нет никакой государственной нужды. А есть обычная человеческая нужда. Какая-то там. Большая или маленькая. Сугубо личная. О ней и сказать-то совестно. Вот и шушукаются промеж собой. Ходят друг к дружке. По нужде.
И в заключение…
Конфуций. «Изречения». Глава 17. «Ян Хо»:
«…18. Учитель отметил:
– Плохо, когда фиолетовый цвет затмевает ярко-красный; плохо, когда мелодии удела Чжен портят возвышенную музыку; плохо, когда краснобаи губят государство…»
Здесь без комментариев. И так все ясно. И грустно.
Рассуждение второе (античное)
Платон. «Государство». Книга первая. «О справедливости как выгоде сильнейшего»:
«…Устанавливает же законы всякая власть в свою пользу: демократия – демократические законы, тирания – тиранические, так же и в остальных случаях. Установив законы, объявляют их справедливыми для подвластных – это и есть как раз то, что полезно властям, а преступающего их карают как нарушителя законов и справедливости…»
Вот она – мощь разума античных гигантов! «Установив законы, объявляют их справедливыми». Можно даже сказать: «…объявляют их справедливостью».
