– Это была репетиция крушения Советского Союза. Такая генеральная репетиция в костюмах.
– Да, да! Первый прогон! Академики стрелялись, если помнишь. Александров, президент Академии наук, в отставку ушел… После, как водится, награждение непричастных и наказание невиновных.
– А сколько сперли денег тогда под это дело? Скажи мне как ученый-экономист.
– Механизм воровства средств в Совке мне не понятен. Ну как можно было тогда всерьез красть? Ведь не было оффшора у чиновников. Ну спиздил кто-то на дачу, на новую модель «Жигулей»… Усушка, утруска, пересортица… Помнишь, в «Бесприданнице» был эпизод? Там появился человек, он сорил деньгами, а потом пришли полицейские, сказали, что он из кассы украл, и забрали его…
Комментарий Коха
A.H. Островский. «Бесприданница». Действие первое, явление второе.
«…Вожеватов. Да, смешно даже. У ней иногда слезинки на глазах – видно, поплакать задумала, а маменька улыбаться велит. Потом вдруг появился этот кассир. Вот бросал деньгами-то, так и засыпал Хариту Игнатьевну. Отбил всех, да недолго покуражился: у нее в доме его и арестовали. Скандалище здоровый! (Смеется.) С месяц Огудаловым никуда глаз показать было нельзя…»
– Радиация как политический образ, дешевый такой.
– Да ну, при чем тут радиация? Ты не пробовал палочку дрожжей бросить в нужник? Говна раз в десять больше становится. Можно уже не удобрять. Это не ядерный взрыв был, а говно. Из всех щелей поперло. Совок уже смердил на весь мир.
– И был еще съезд КПСС. Если ты помнишь.
– Да? Съезд?
– Как приятно, что можно это все забыть: съезды всякие, разную прочую херню… Изыди, Сатана! Так опять съезд. И опять приехал секретарь обкома, и опять созвал журналистов.
– А, точно – XXVIII съезд. Там коммунисты за демократию, Руцкой…
– Не помню. Так приехал, значит, секретарь. Мы ждем – ну что скажет?! А он сказал, что им там объяснили: критика должна быть, но обязательно – конструктивная. В общем, все оставалось как было.
– Да их переделать невозможно! Горбачев, даже если б он захотел что-то изменить, не смог бы никогда. Никогда! Этих «с мест» невозможно было заставить работать по-другому! Их только бабками можно взять! Бывших первых секретарей, которые нынче губернаторы, как в коммерческое русло повернули? За счет бабок! А то им что говорили: закрыть распределители, отобрать машины, куда-то баллотироваться… Думает: ты, мол, изберись председателем облсовета, тогда мы тебя и первым секретарем назначим. Было, было! А тот: «На хера мне такое? Я по трупам лез, товарищей предавал, кагэбэшникам барабанил – для чего? Для того чтоб я, моя жена, мои дети отоваривались в закрытом распределителе, жрали хорошую ветчину и балыковую колбасу…»
– …вредную для здоровья.
– Вредную. Кушали хорошую «Посольскую» водку. Получали заячьи шубки без очереди. А ты, сука, хочешь, чтоб я еще шел на выборы. К тем товарищам, которых я продавал. Так нельзя правила игры менять! И еще он бы мог добавить: обращаю твое внимание, Михал Сергеич, что сам ты избираться всенародно не готов. Ты хочешь, чтоб тебя специально подобранные депутаты избрали, на съезде, а уж никак не всенародно!
– Ну да, Горбачев нарушил важное правило ведения переговоров. Когда у человека что-то хочешь забрать…
– …взамен ему предложи что-то другое.
– А Горбач им не предложил ничего. И в этом была слабая сторона его как бизнесмена.
– Коммунисты всегда страдали от отсутствия этой сбалансированной позиции. Они говорили – ты отдай, а потом, может быть, если останешься живой, нам надо посоветоваться… А если не отдашь, мы гарантируем, что тогда ты живой точно не останешься. Товарищ Сталин, он же с этими партийными кадрами не церемонился.
– Да… То есть у человека были только запреты: бухать, блядовать, разводиться, иметь хорошую дачу – ничего нельзя. А теперь еще и в обкомовский магазин не ездить… А на хера ж тогда? Что ж можно?
– А я тебе отвечу. Можно – казенную дачу, пока ты занимаешь эту должность! И кухарку свою е…ть, пока ты начальник! А когда ты перестанешь им быть, то и кухарочка тебе сделает ручкой… Пока ты крупный начальник, тебе можно за границу ездить, и – о чудо! – даже в капстраны. И поэтому ты должен за свою должность держаться до тех пор, пока у тебя сердце бьется. И делать то, что тебе говорят, не рассуждая. Потому что без этой должности ты известно чего кусок, понял? A потеряешь должность, так дачу тебе позволено будет иметь только на шести сотках. И без зимнего отопления, и без бани – ты ж не какой-нибудь директор промтоварной базы.
– Помню, была версия, отчего именно шесть соток: якобы вычислили, что с такого клочка семья в нашем климате точно не прокормится и потому не сможет плюнуть на государство.
– Вот и неправда! Оказалось, что может прокормиться! На шести сотках некоторые российские дачники обеспечивают урожайность, которой могли бы позавидовать голландцы, французы и немцы! По картофелю, по овощам, по ягодам…
– Да, была советская статистика – в так называемых личных подсобных хозяйствах производилась треть картошки и половина всего мяса в стране. Я это отчетливо помню, как бывший журналист-аграрий. Да… А функционерам выдавали разные приятные вещи не в собственность, а вроде бы напрокат. Этот институт был моден при Советах – лыжи напрокат, телевизоры, палатки, мебель… А этим – дачи давали и машины.
– Лизинг.
– Этот бизнес сейчас возрождается, судя по рекламе! В этом, может, и есть смысл – снял себе дачу, и ладно, зато не надо ремонтировать и все такое прочее… А книги тогда какие ты читал?
– В 86-м? Я перечитывал Герцена, «Былое и думы». Интересная книга!
– Гм… Я ее последний раз брал в руки в 81-м, когда в Польше были разборки с «Солидарностью».
– Там впервые в официальной литературе, рекомендованной для чтения, я прочитал критику Маркса, например.
– Не помню. Типа он все наврал или что?
– Я в первый раз ознакомился с тезисом, что движущей силой всех революций является зависть. Это у Герцена прямо написано!
– То есть не забота о светлом будущем грядущих поколений, а именно так?
– Да… Зависть… Еще Герцен нас учил, что учение Маркса – это идеология лавочников… Вот… Там много чего интересного!
– Не зря его в Лондон сослали… Как Березу… Который у нас как наследник «Колокола».
– Да ну, я тебя умоляю! Это как если бы создатель военных поселений Аракчеев вдруг неожиданно эмигрировал в Лондон и начал бы Николая Первого критиковать… Примерно из той же серии. Человек, который чуть голову не положил, утверждая теперешний режим у власти, потом вдруг воспылал к нему такой ненавистью… И стал вдруг говорить – ай-ай-ай, караул…
– Он же еще автомобили пиздил. Вон дело какое-то опять завели.
– Ну было и было… У правоохранительных органов к Березе разное отношение в разные времена. На нашей памяти дело Аэрофлота закрывали за отсутствием состава каких-либо претензий к Абрамычу. А потом вдруг они обратно возникли, да? Он один воровал – или с кем-то еще? А если с кем-то еще, то они ведь продолжают владеть этим заводом? Или как? У меня к Березе сложное отношение, но давайте объективно смотреть – так же не бывает.
– Но он веселый парень.
– Веселый.
– Никто еще так не развлекал русскую публику, как он! И размах у него есть. А еще в 86-м было много текстов про НЛО… Якобы в Штатах с 47-го года хранились обломки сбитой «тарелки» с трупами инопланетян.
– Это я помню. Потом выяснилось что русские давно «летающую тарелку» изобрели, и она есть. Где-то в Саратове… Блоху подковали. Она хоть и сдохла…
– … но летает. А ты что думаешь об инопланетянах?
– Меня эта тема по большому счету никогда не волновала. Я не думал об этом. Цель какая – думать об этом?
– Ну свалить на них что-то – убийство Листьева или Собчака.
