Это пишет не кто-нибудь, а человек, который был одним из ближайших друзей Ивана Грозного еще с детства. Этот он, князь Курбский, был тем полководцем, под предводительством которого русская армия взяла Казань, что положило конец противостоянию русских и татар на Востоке.

И что же ему отвечает русский царь? Может, он ему приводит аргументы, доказывающие его, Курбского, предательство? Ничуть! Или он извиняется перед князем за напрасные подозрения и зовет его обратно в Россию для совместного служения Отечеству? Опять нет!

Он пишет ему полную абракадабру с точки зрения нормального человека: «… Если же ты, по твоим словам, праведен и благочестив, то почему же испугался безвинно погибнуть, ибо это не смерть, а дар благой? В конце концов, все равно умрешь…»

Как вам это понравится? Власть не удосуживается даже аргументировать свои действия. Действительно, зачем напрасно тратить время? Есть у власти желание с кем-либо разделаться – так и нечего рассуждать: если человек виновен, так и поделом ему, если же нет – то безвинная смерть есть «дар благой».

Заметим, что на себя они эту логику не распространяют. Для себя они требуют тщательного и формального рассмотрения их действий «в соответствии с действующим законодательством». Не забудем, что законодательством, которое ими самими высосано из пальца.

Это божество, которому, как всякому нормальному божеству, придумано много разных имен – «держава», «Родина», «Святая Русь» и пр., как дракон из сказки каждый год требует в жертву молодых мальчиков. Жрецы танцуют свой шаманский танец, рассказывают, какое это счастье – быть скормленным этому ненасытному истукану, и, потрясая золотыми швейцарскими часами, облачившись в дорогие итальянские костюмы, рассказывают нам про то, что обжора-божок велел подчинить все им – его жрецам. Так нам будет лучше. Мы сами не понимаем своего счастья. Да и где нам, убогим, понять Божественный Промысел. Это понимание есть только у них – сверхчеловеков-жрецов-комиссаров. И строят они свою вертикаль власти. Как Вавилонскую башню. Чтобы, как уже сто раз было в истории человечества, погибнуть под ее обломками. И нас всех похоронить вместе с собой. И то – как же нам жить, если они умрут? Незачем. К чему слепые без поводырей?

Никак я не могу найти ответ на простой, казалось бы, вопрос: зачем государство? Мне говорят: государство – это удобнее, чем анархия. Неочевидность этого утверждения настолько вопиюща, что я захлебываюсь от обилия аргументов. Масса вопросов. Ну вот хотя бы самых простых: удобнее всем или только комиссарам? Люди платят налоги не только деньгами, но и жизнями в обмен на что? На гордость мощью божества-державы? На умиление статью верховного жреца? На радость от комиссарского достатка? А людям-то что от этого?

Ах, иначе нас могут захватить? Ну и что? Одни комиссары сменят других. Может, новые и потолковее будут. Хазарам дань платили. Потом пришли варяги, им начали платить. Потом – татары. И им платили. Потом вроде (как они сами утверждают, никто не проверял) пришли свои. И что? Жизнь стала лучше? Нет! Хуже: отменили Юрьев день, подняли налоги, начали бесконечные войны. Потом перерезали друг друга. Потом оставшиеся опять резали своих же. Потом снова и снова. Чем одна комиссарская палка отличается от другой? Почему я и мой сын должны с улыбкой на устах (не забудьте: это цитата из министра обороны) умирать за власть нынешних комиссаров, которые мне не роднее любых других?

Великий русский философ-анархист Петр Кропоткин писал: «Покуда у нас будет оставаться каста людей, живущих в праздности под тем предлогом, что они нужны для управления нами, – эти праздные люди всегда будут источником нравственной заразы в обществе».

А вот на что я случайно наткнулся на одном из форумов в Интернете. Некий аноним под ником «Guest» на форуме «forum.farit.ru/» написал: «Выкиньте из головы всю педерастично-идиотическую херню, которую вам рассказывали родители и учителя в школе. Родина – на самом деле ментовское понятие. Братаны планету поделили, накрутили проволоки, провели границы, поставили ментов их охранять: менты говорят, что охраняют родину, а на самом деле охраняют братков. Еб…ть в рот все гражданства. Патриотизм – последнее прибежище пидарасов, в общем. Любое государство начинается с банды рэкетиров. Почитайте Энгельса, Кропоткина, и вы поймете, о чем я говорю». Вот так вот.

Книга кончилась. Кончилась, потому что так надо. Потому что все когда-нибудь кончается. Кончится и комиссарство. Я верю, когда-нибудь я найду нормальные ответы на свои вопросы. И у нас будет государство не как абстрактный объект для еще более абстрактной «гордости», а как совокупность нанятых народом слуг.

Когда мы в школе и институте проходили историю революционного движения, то наши учителя рассказывали, что во второй половине девятнадцатого века народ еще «не созрел» для революции и революционеры не пользовались народной любовью. Мальчиком, когда рефлексы еще не искажены и восприятие жизни основано на простых и понятных принципах, мне никак было не понять скорбь преподавателя по поводу отсталости народа. Я ведь как рассуждал: если народ не хочет бунтовать, если ему нравится «ярмо деспотизма», «царская охранка» и «власть капиталистов и помещиков» или, во всяком случае, он готов эту власть терпеть, то чего же переживать всем этим барчукам и генеральским дочкам? Что им не сиделось спокойно в их поместьях, университетах и всевозможных швейцариях? Нет, бляди, придумали террор, начали звать народ к топору и в конечном итоге раздрочили-таки людей, и началось…

Вот эта забота о народе против воли самого народа, она ведь никогда добром не кончается. И сколько в этой заботе искреннего прекраснодушия, а сколько желания добиться власти любой ценой? Осуществить смену элит, половить рыбку в мутной воде? В общем, тогда, в детстве, мне революционеры были глубоко неприятны. Мне они казались какими-то нравственными ублюдками. Мне было непонятно: как можно сделать людей счастливыми по рецепту, который им не нравится?

Прошли годы, и со мной случилось так, что я в 2003 году, поддавшись на уговоры Немцова, занялся политикой. Что же я обнаружил? Народу нравится нынешняя власть. Это не подтасовка и не жульничество. Это, как говорил Остап Бендер, медицинский факт. Мы сделали десятки исследований. Изучили огромное количество социологического материала. Я утверждаю – народу нравится нынешняя власть.

Можно теперь закатывать глаза к небу и причитать, что народ темен. Можно сколько угодно заседать во всевозможных комитетах, партиях и лево-правых коалициях. Однако непреложным фактом является то, что народ глубоко верит в этого бога – «государство». Да – народу от этого «бога», как от козла молока. Да – «бог» откровенно смеется над народом, поднимая зарплату только жрецам и стражникам храма, а ему показывая жирную фигу в виде стабилизационного фонда. Ну так это и есть признаки развитого культа. На то она и вера, что иррациональна и не основана на логике, знании и понятии пользы.

Красные комиссары отняли у народа веру в Иисуса Христа. Они, преодолев народное сопротивление, загнали людей в колхозы, в лагеря, в войны, то есть – к светлому счастью. Нынешние жрецы дали народу новый культ. И народ истово начал поклоняться новому «богу». И сейчас он талдычит одно и то же: «великая держава», «нас боялись и уважали», «была бы страна родная, и нету других забот»…

Приходила ко мне так называемая демократическая общественность. Ну что – постоянный скулеж о необходимости борьбы, сопротивления прорвавшейся к власти «хунте», «питерским браткам-чекистам», ничего конструктивного. А я вдруг подумал: а ведь они говорят как ненавидимые ими большевики! Действительно: надо отобрать у народа его новую религию, развернуть революционную агитацию, начать акции гражданского неповиновения и т. д. Причем конкретно у них все более-менее. Как у тех барчуков и генеральских дочек. Все за народ радеют. А окажись они у власти, будут такими же жрецами, как и все предыдущие. Как писал все тот же Кропоткин, «власть портит даже самых лучших людей. Поэтому мы против любой власти…».