– Я помню, был на ней. В «Кодаке-киномире».

– Тогда уже был «Кодак-кино-мир»? Надо же! Все уже было. «Титаник» – кино как кино, в общем. Я потом его посмотрел уже. Ну, ничего так…

– У меня дочь рыдала, что ты!

– И что, она над этой Кейт Уинслет рыдала?

– И над Леонардо Ди Каприо, естественно.

– А, ну да, он же считается красавцем.

– Он был вообще номер один. Все паром писали от этого Леонардо.

– У меня старшая, когда в первом классе была, рыдала по поводу льва с собачкой, это Лев Толстой – помнишь?

– Да.

– И вот они там рыдали всем классом, а потом как-то идем однажды с ней по книжному магазину на Арбате, а там сидит Татьяна Толстая и подписывает книги – какая-то книжка новая у нее вышла.

– Слушай, а вот эта – «Гуттаперчевый мальчик», ее кто написал?

– Григорович, чтобы не соврать… И я говорю: вот, пусть Татьяна ответит за всех Толстых теперь. Дети в школе возмущались: ну как можно было такую чернуху гнать, про зверскую расправу над собачкой? И после заставлять детей это читать? И вот моя старшая призвала Толстую к ответу. Та как-то отбивалась, пыталась оправдать своего родственника… А вот почему пошел «Титаник»? Потому что это страшной красоты все-таки образ, мощный такой символ. Это, может, был первый пинок под жопу, намек на будущие техногенные катастрофы. Тогда ведь как думали? XX век, мы сейчас сделаем чудесную технику, у нас все будет самое быстрое, самое длинное, мы будем все переплывать и победим природу как таковую. Давай быстрей! Капитан пытался предупредить насчет айсбергов, но хозяин парохода его не слушал – бабки есть, всем молчать. И первый раз, может быть, вот так серьезно люди почесали репу по поводу техники. Ну, хрен с ним, с «Титаником». Давай вернемся к великой русской истории. Вот – умерла Уланова Галина Сергеевна.

– Царствие ей небесное. Наверное, хорошая была балерина. Мы уже застали ее, когда она не танцевала. Говорят, у Сталина на пьянках танцевала на столах… А что поделаешь? Заставляли. А иначе – сам знаешь: в лагерную пыль.

– Да ладно! Правда?

– Конечно! Это же известная история. Думаешь, ей охота было? В лагерек идти, что ли? Нет, уж лучше танцевать. И – чечетку колотила.

– Ну, в общем, ничего страшного. Подумаешь – чечетку… Она ж артистка. Ей положено. Танцевала, танцевала – а потом умерла. Дальше, значит, у нас идет 23 марта 1998 года. «Отставка Ельциным Правительства РФ». Это что такое?

– Это вот то самое мартовское увольнение. Чубайса, Черномырдина и Куликова выгнали.

– И тут же, 23-го, – «поручение Кириенко С.В. исполнять обязанности председателя».

– Да-да.

– И вот так мы плавно подходим…

– …к дефолтику.

– Ну, до дефолта у нас много чего еще было! Тот же взрыв российского посольства в Риге, между прочим. Началась вся эта длительная разборка с нашим прибалтийским соседом. Ну, про Латвию нам больше, по-моему, уже нечего добавить. После наших комментариев к 1989 году.[13] Так. Перед дефолтом что еще случилось у нас? Буквально захоронение останков царской семьи в Петербурге.

– А, это Боря хоронил, да. Немцов. Он считает это одним из важнейших своих достижений в жизни – что он похоронил царя.

– И Ельцин, помнишь, говорил, что не поедет, и все вслед за ним говорили, что не поедут. Но он таки поехал, и все тоже в Питер ломанулись. Помнишь, интрига была такая? И давка. И еще было мнение, что это не настоящие останки.

– Церковь так до сих пор и не признала, что настоящие…

– А ты признал?

– Я – да. Я научный человек, а там была проведена экспертиза. Там столько подтверждений, что не может быть другого мнения.

– Ты уверен?

– Ну конечно. Во-первых, доказано, что похоронены родственники. Причем это именно мать, отец, две дочери и сын. Во-вторых, возраст совпадает. В-третьих, раны – тоже совпадают. И еще доказано, что все они являются родственниками ныне здравствующих ответвлений Романовых, у которых брали кровь на генетический анализ. Плюс сделали криминалистическую экспертизу по строению черепов, сравнили с портретами – так совпали все ключевые точки, что вообще является доказательством даже в суде! То есть какие еще нужны были церкви аргументы, чтобы признать, что это царь-батюшка?

– И что же церковь? Почему она так?

– А если б признали, то очень много следствий возникло бы. В частности, надо было бы разбираться с обновленцами. Слышал про таких? Когда патриарха Тихона замучили в чекистском застенке, некоторое время церковь была, так сказать, в раздрае – а потом появились так называемые обновленцы, которые выступали за сотрудничество с большевиками. Так вот вся нынешняя церковь – из обновленцев. Если же церковь признала бы, что захоронена именно царская семья, то тогда с новой силой бы началась дискуссия об отношении к большевикам и обновленцам. Такую дискуссию церковь не могла допустить ни в коем случае. По нынешним временам она бы ее не выдержала. Поскольку под сомнение ставится сама ее легитимность.

Однако я считаю, что церковь должна же выразить свое отношение к сотрудничеству с убийцами. Почему РПЦ не причисляет Николая к лику святых, а признает его только мучеником? Потому что, причислив его к лику святых и признав свое сотрудничество с его убийцами, церковь фактически себя ставит вне нравственных рамок, она перестает быть церковью. Ведь церковь не может быть компромиссной, понимаешь? Это же не политическая организация. Она же в каком-то смысле не от мира сего. Они должны были пойти на смерть, все эти священники, но отказаться от сотрудничества с убийцами. А они не захотели пойти на смерть.

– Это так красиво – за идею пойти на смерть.

– Они должны были отказаться от сотрудничества с большевиками при любых обстоятельствах! А теперь, стоит только признать останки царскими, возникнет огромное количество внутрицерковных проблем. Им нужно будет зачеркнуть все предыдущие 70 лет Русской православной церкви, признать правоту Русской зарубежной церкви, признать правоту катакомбной церкви, признать то, что патриаршество скорее по праву находится в Нью-Йорке, что именно там настоящий патриарх, что именно он – легитимный наследник Тихона. Или того больше – катакомбники, вот настоящие православные христиане. Огромное количество следствий сразу возникнет…

– Ну за что ни возьмись в русской истории – везде приблизительно одна схема: чуть копни – и сразу досадные подробности выпирают.

– Почему нашим церковным иерархам трудно признать это – ты, наверное, сам знаешь ответ на этот вопрос. Или не знаешь?

– Потому что тогда им пришлось бы подать в отставку.

– Ну, это еще полбеды.

– А вторая половина этой беды?

– Они этого не делают потому, что им воинское звание не позволяет.

– Ты думаешь, и сейчас у них воинское?

– А куда же они делись? Они ж те же самые остались. Они те, что были во времена Брежнева и Горбачева.

– Не может того быть!

– Что они – в отставку ушли, что ли? Без права ношения формы, что ли? Ха-ха! Я не понял.

– Может, и так.

– Это как нам рассказывают, что у нас Иванов – первый гражданский министр обороны за всю историю Советского Союза и России.

– Да, совсем гражданский.

– Да, да. Генерал армии Иванов.

– Но он же не из армии. Это ж комитет. А комитетчики – они не армейские, они сами по себе.

– Ну воинское-то звание – генерал армии.

– Но это же спецзвание, а не армейское.

– Ага. Армии рыцарей плаща и кинжала.

– Но если в плаще, а плащ без погон – значит, уже не военный.

– Да, да. Тогда не армия, а СД и СА. Штурмовики.

– Я вот еще посмотрел в свою шпаргалку. «Передача Казахстаном 47 % спорной с Китаем территории Китаю же».

– Да там споры-то по степи. И это ж не 47 % Китая или Казахстана. Это 47 % спорной территории. А спорных территорий там было раз-два и обчелся. Тем более что больше половины спорных – 53 % – они себе забрали.