Застонал аксакал, получив удар между ног. Кому-то он заехал всей ступней в задницу, а кому-то носком ботинка по колену. Наконец ему удалось сорвать мешок с головы, и он увидел, что попрошайское войско дезорганизовано. Старик сидел на тротуаре и стонал, держась за промежность, один молодой цыган, согнувшись, ухватился за колено, а другой лежал навзничь под деревом. Падая от пинка в задницу, он врезался в ствол башкой и вырубился. Игорь довольно ухмыльнулся. Мышцы ног его никогда не подводили. Не зря он почти каждый день приседал с пудовой гирей за спиной по сто раз подряд. Он пожалел, что у него нет ботинок с металлическими носами – эффект был бы еще больше.

В строю у противника остались только двое худых подростков лет пятнадцати, растерянно смотревших на Игоря. Цыган с ушибленным коленом выпрямился, что-то гортанно им крикнул и сделал шаг к Игорю, но тут же охнул, припал на поврежденную ногу и опять согнулся. Подростки замерли, испуганно глядя на Игоря. У одного в руках уже была вынутая из мешка увесистая палка. Игорь посмотрел ему в глаза и отрицательно покачал головой, но тот все равно не очень уверенно занес палку для удара. Игорь сделал ложный выпад, затем подсечку, вырвал у него палку и прямым ударом в челюсть отправил на землю. Оставшийся на ногах подросток отступил назад.

Игорь взвесил в руках палку и обвел всех взглядом. Палка была в самый раз, и он умел делать с ней много чего такого, что этим уродам и не снилось. Ярость распирала его грудь. Теперь он мог бы преподнести мужской части племени хороший урок, гораздо лучше того, который преподнес только что.

Одна из стоявших в стороне женщин почуяла, к чему идет дело, и слабо заквохтала:

– Милиция!

Голос ее сорвался, и она закашлялась.

Это рассмешило Игоря, злость вдруг прошла.

– Ромалы! – сказал он, обращаясь сразу ко всем. – Занимайтесь лучше попрошайничеством. Грабежи – не ваш профиль. Для этого нужно кое-что уметь, а вы не умеете, пардон, ни хрена.

Они молчали.

Он повернулся и зашагал прочь, помахивая палкой. Никто не кинулся вслед за ним.

Беда не приходит одна. Беды следуют большой компанией, и к этому нужно быть готовым. Игорь стал загибать пальцы, припоминая свои беды за последнее время. Пальцы на одной руке закончились, а он мог бы продолжать еще и еще. Настроение испортилось вконец, и он бросил это занятие.

Сумасшедшие цыгане не столько разозлили его, сколько позабавили. С чего это вдруг они возомнили себя гоп-стопниками? Кто они такие вообще? Совсем сдурели в своих картонных коробках на задворках товарных станций. Как говорят психологи – завышенная самооценка.

Он поехал домой, размышляя, что неплохо бы носить с собой что-нибудь для самообороны. Обычно он ничего не носил, потому что не любил таскать в карманах лишние вещи. Максимум, что он способен был вытерпеть, так это связку ключей и кошелек. Даже мобильный телефон ему мешал, и он часто оставлял его в машине или вообще забывал дома. Носить же сумки, сумочки и портфели он тоже не любил – они мешали думать и непонятным образом притягивали его внимание к своему никчемному существованию, нарушая естественное течение мыслей.

Дорогой он купил несколько баллончиков со сжатым воздухом для своего пневматического «макара» и пару коробок металлических шариков. Придется потерпеть неудобства.

Найдя место для парковки, Игорь забрал из бардачка барсетку, снял с приемника «морду», проверил, заперты ли двери, и пошел к дому через пустырь. Можно было бы обойти и по тротуару, но через пустырь было ближе. Здесь в будущем планировали построить детский сад, но все никак не начинали. А пока пустырь зарастал сорной травой и его со всех сторон обступили «пеналы», стоявшие, как избушки, к домам передом, а к пустырю задом. Благодаря им место получилось довольно глухое. Кое-где по краям пустыря росли сорные деревца и кусты.

Игорь нырнул в щель между «пеналами», пересек пустырь, посмотрел на свои темные окна на двенадцатом этаже, как будто бы они должны светиться, и уже намеревался ступить в проход между «пеналами» со стороны своего дома, как тут его неслышно нагнали неизвестно откуда появившиеся двое мужчин и схватили под руки. Все произошло настолько быстро, что он не успел ничего сделать. Хоть было уже темно, Игорь понял, что их не знает.

Он дернулся сначала в одну, потом в другую сторону, но ребята оказались крепкими и держали, как клещами.

– Тихо! – сказал один. – Поедешь с нами.

– Кто вы?

– Тебе привет от банка.

– Какого банка?

– Который ты кинул.

– Но еще осталось два дня.

– Срок сократился.

– Никуда я не поеду! Отпустите! – потребовал Игорь.

– Не дури.

– Я буду кричать!

– Не будешь! – заверил его один и вслед за этим последовал точный удар в солнечное сплетение.

Игорь согнулся и стал хватать ртом воздух. Ремешок от барсетки был надет на руку, и только благодаря этому он ее не выронил, но панель от приемника упала в траву.

Его вытащили с пустыря и подвели к стоявшей неподалеку машине. Это был большой черный внедорожник. Номеров он не рассмотрел. Игоря затолкали на заднее сиденье, и он оказался между двумя незнакомцами. Он вспомнил, что Лена как-то обмолвилась, что служба безопасности у банка серьезная.

В салоне крепко пахло потом и недавно съеденными гамбургерами. «Серьезная служба начинается с серьезного запаха, – подумал Игорь об эсбешниках и о гамбургерах. – Если от тебя не воняет козлом, то ты не можешь рассчитывать попасть на такую работу».

На водительском месте сидел еще один эсбешник. Он оглянулся назад и запустил двигатель.

– Все прошло хорошо? – спросил он.

– Да.

Он достал телефон.

– Клиент у нас, – сказал он в трубку. – Да, едем.

Машина выехала на Пятницкое шоссе, но покатила не к городу, а в сторону области.

– Куда вы меня везете? – встревожился Игорь.

– В гости, – коротко ответил эсбешник справа. Он был более разговорчивым.

– Похищение людей – серьезное преступление, – сказал Игорь. – Вас посадят.

– Заткнись, – сказал эсбешник слева. – Или тебе добавить?

Некоторое время ехали молча.

– Слушайте, – сказал Игорь, – я знаю Кондрупатского. Я знаком даже с Балясиным. Если я пожалуюсь, вас уволят. Ну-ка, быстро отпустите меня!

Эсбешники дружно засмеялись.

– Никто с тобой больше разговаривать не будет, тля, – сказал тот, что был за рулем. – Теперь с тобой поговорим мы. А уволить нас никто не может. Знаешь, почему?

– Почему?

– Потому что мы работаем не в банке, а на банк, – последние слова он произнес с нажимом. – Улавливаешь разницу?

– Так вы – крыша? – спросил Игорь упавшим голосом.

– А как ты догадался?

Все трое опять засмеялись. Смех был почти добродушным, но у Игоря от него мороз пошел по коже. Он знал, что последует дальше. «Кондрупатский не дурак, – подумал он, – просчитал, что раз результатов нет, то в конце срока я захочу смыться. И решил упредить меня».

Сидя между немытыми громилами, он лихорадочно искал выход и не находил его. Отсюда было не вырваться. «Спаси, Господи, люди твоя», – взмолился он.

Бандюк слева протянул руку назад, нашел там бумажный пакет, достал из него недоеденный гамбургер и стал жевать. Игорь поморщился.

– Окно открой, – попросил он.

– Чтобы ты заорал? Потерпишь.

Внезапно всех бросило вперед. Они затормозили на светофоре, и в задницу им въехал грузовой микроавтобус. Бандюки разразились матерной руганью. Водитель выскочил разбираться. Игорь оглянулся. Из микроавтобуса вышел неслабый малый быковатого вида с изрядным запасом наглости на лице. Он не хотел ничего платить, ссылаясь на страховку. На подмогу водителю вышел бандюк справа. Вдвоем они стали наседать на водителя микроавтобуса, но и у того была подмога – из кабины выбрался его пассажир.

Игорь понял, что лучшего шанса сбежать не представится. Он улучил момент и со всего маху заехал в лицо оставшемуся бандюку тяжелой барсеткой, в которой лежали баллончики со сжатым воздухом и шарики. Он рассчитал удар так, чтобы тот пришелся сбоку по носу. Бандюк заорал и ухватился руками за лицо. Игорь для надежности врезал ему еще и в дыхалку, а потом выскочил из машины и бросился наутек.