– Хочешь попробовать салаты? Вот этот и этот делала я. Ты что пьешь?

– Водку.

– Я тоже выпью с тобой. За знакомство.

– Ура, Сандра!

– Ура, Владимир!

Теперь Сандра от меня не отходит, и мы с ней напиваемся в кухне за непринужденной беседой. Но она не совсем в моем вкусе. Ольга же затусовала с болгарином и с греком, что, впрочем, и к лучшему. Она со всей очевидностью тащится и на одного, и на другого. Может быть, она себе кого-нибудь из них снимет, а я, на худой конец, займусь Сандрой, если Бог не пошлет мне что-либо поаппетитнее.

Санра же на меня крепко запала. Это неплохо. Благодаря приближенности к ней, я занимаю выгодную позицию. К Сандре подходят здороваться все вновь прибывающие, что дает мне прекрасную возможность отслеживать человеческий материал. А материал этот как-то не радует. Уже совсем почти отчаявшись, я вдруг замечаю на горизонте любопытный объект. Он приближается.

– Привет, Сандра!

– Привет, Айна!

– А это моя подруга Мая. Она приехала из Хельсинки на выходные.

Остановилась у меня. По-русски она не говорит совсем.

Так, это уже кое-что. Айна страшна. Зато Мая – ничего. Мне кажется, что Сандре она тоже приглянулась. Сандра вообще выглядит как девушка с лесбийскими склонностями. Я вижу, как она сразу приободрилась при виде Маи. Значит, почувствовала, как и я, идущую от нее сексуальную энергию. Во, стерва!

Мая – взрослая женщина лет под тридцать. Она блондинка с длинными волосами и с миниатюрными формами. Очень маленькая, будто кукла, но при этом у нее все на месте – под черным свитером в обтяжку проступает соблазнительная грудь, фигурка у Маи игрушечная, складная. Было бы недурственно разложить ее на моем желтом диванчике. Никогда в жизни у меня еще не было такой маленькой женщины.

– Наверное, ты очень важный человек, если у тебя в руке сразу два мобильных телефона, – кокетливо бросает она мне.

Черт подери, у меня в руке действительно два мобильных телефона! Благо, они крошечные. "Сименс" с австрийским номером я взял с собой в ожидании SMS от Пии, а маленькую складную "Моторолу", подключенную к "Форе", на всякий случай, чтобы можно было в любой момент в случае надобности отзвониться.

– У меня два телефона потому, что у меня два уха.

В завязавшуюся между нами беседу ввязывается Сандра. От нее будет теперь нелегко отвязаться. Она почувствовала сладенькое, и не захочет просто так отступать от лакомого кусочка. Придется мне взять их обеих к себе. Когда мы с Сандрой вдоволь насладимся маленькой Маей, доведя ее до изнеможения, тогда я выебу еще и Сандру. Получится хорошая оргия.

Мая отчаянно присоединяется к нам пить водку. Краем глаза я наблюдаю за Ольгой, отмечая, что ее потенциальные жертвы сваливают одна за другой, и она остается одна. А Мая уже закидывает в беседе удочку о моем жилищном месторасположении. Проклятье! Если я заберу ее сегодня с собой, на завтра об этом узнает вся local Finnish community. О моих похождениях немедленно доложат Пие. Ну и что? Неужели для меня это так важно? Выходит, что важно.

А Ольга кидает в меня грустные взоры. На улице дождь. Он долго собирался и, наконец, неожиданно грянул – с молниями и раскатами весеннего грома. Мосты разведены. Ей нужно зависать здесь до утра, если я не возьму ее к себе. Как проступить? Попробовать встретиться с Маей завтра?

– Скажи мне твой номер телефона, и я пошлю тебе SMS, – предлагаю я ей. – Мы можем встретиться завтра, потому что сейчас мне надо отвести домой женщину, которую я с собой сюда привел. Я ей обещал.

– Хорошо.

Она говорит мне свой номер, и я посылаю ей мессидж.

– Проверь, дошел ли он, – говорю я.

– Проверить это я смогу только у Айны, потому что мой телефон у меня в багаже.

– Утром, когда проснешься, пришли мне ответ, и мы пойдем с тобой завтракать.

Тут я замечаю, что у нее к груди прилип волосок. Тонкий длинный волосок натуральной финской блондинки. Он отчетливо выделяется на черной хлопчатобумажной ткани пуловера. Она перехватывает мой взгляд и тоже его замечает. Протянув руку, я осторожно беру его за кончик двумя пальцами и очень медленно – миллиметр за миллиметром тяну на себя.

Весь внутренний эротизм этой сцены нельзя выразить словами, но он находит скрытое выражение у меня в штанах, где, пробуждаясь от сна, поднимает голову змееобразное чудовище, и – явное на лице Маи, которое вмиг становится красным и жарким. Ее веки подрагивают, ноздри вздуваются, а губы вдруг пересыхают. Она чувствует невидимую активизацию чудовища-змея, готовая предоставить ему временное убежище в уютной маленькой пещерке у себя между ног, гостеприимной и теплой.

"Поместится ли?" – думаю я, и по ее глазам вижу, что если даже и не поместится, то пусть влезает хоть наполовину или хотя бы на треть – ей все равно будет приятно: в тесноте, да не в обиде. Я тяну за волосок долго-долго, медленно-медленно, пока между нами продолжается внутренний диалог. Я снимаю его и, встряхнув рукою, даю упасть ему на пол.

– Give me a kiss, – говорю я, – I have to go.

Она послушно целует меня в губы, которые я затем протягиваю Сандре, все время за нами наблюдавшей, затем поворачиваюсь к Ольге и ухожу с нею в дождь. Так, вся буря и натиск, заготовленные для Маи и Сандры, целиком достаются Ольге, отправляемой мною в ночное плаванье страсти на новом желтом диване, купленном во имя Пии.

Только в объятьях у Ольги я замечаю, насколько пьян, моя голова кружится, мысли улетают и беспорядочно носятся стаей по комнате в автономном режиме от моей головы. И только хуй мой остается мне, как всегда, неизменно верен. Мне кажется, что желтый диван – это спасательный шлюп в океане жизни, шлюп, давший течь, которую мой хуй самозабвенно нащупывает и затыкает. Но течь от этого не уменьшается, а становится все больше и больше, так что заткнуть мне ее так и не удается, как бы неистово я с ней не боролся, качаясь на неистовых волнах вверх-вниз, поскольку течь эта – Ольга.

Воскресное утро начинается с похмелья. Поскорее отправив Ольгу домой, я тщетно жду мессидж от Маи. Я странным образом уверен, что она мне его пришлет. Однако его все нет и нет. Решаю послать ей напоминание, но, найдя в памяти телефона ее номер, понимаю, что это бессмысленно – я его явно неправильно записал, даже код Финляндии перепутал, а в самом номере не хватает одной цифры – в этом я убеждаюсь, сравнив его с другими финскими номерами.

Звоню Ольге. Прошу найти номер Айны. Она обещает узнать его у болгарина и мне перезвонить. Через двадцать минут Ольга сообщает мне, что болгарин номера не дает. "Во, гондон!" – думаю я, хотя, возможно, это только Ольга так говорит – из ревности, не хочет, чтобы я встретился с другой женщиной. Да ну их всех на хуй!

Посылаю мессидж Пие. Ответа нет. Начинаю собираться в дорогу и продумывать оставшиеся дела. Завтра необходимо занести в "НоМИ" мою рецензию. Я ее распечатал. Вера Бибинова куда-то уехала, но мне сказали по телефону в редакции, что статью я могу занести в любое время и для нее оставить. "Дорогая Вера!" – пишу я. – "Завтра уезжаю в Лондон недели на две-три. Ваше задание выполнил, как сумел. Надеюсь, что Ваши ожидания не будут обмануты. С уважением, Владимир Яременко-Толстой".

Было бы неплохо успеть отдать станок для контратипирования негативов девушке по имени Наташа, заодно ее выебав. Девушку-фотографа по имени Наташа я встретил на выставке немецких студентов в галерее "Борей". Она была с фотоаппаратом и снимала там "произведения искусства" и людей. Мне показалось, что у нее большая грудь, и я решил подкатить к ней яйца.

– Вам не нужен станок для контратипирования негативов? – спросил я ее. – Мне жалко его выбрасывать, поскольку вещь эта сама по себе очень хорошая и редкая. Все остальное фотооборудование я уже давным-давно отнес на помойку, а станок оставил. Он работает, я его проверял. Хотите?

– Задаром?

– Да.

– Хочу.

– Как мне с вами связаться.

– Запишите мой номер пейджера.