— Мы просто не хотим твоего молоденького обморока от перегрева. Ща паримся по очереди. Потом дружно нырнем в сугроб. Здесь нет бассейна. А там, глядишь, и шашлычок намутим. Видишь, мы тут не все из команды. Сёмка за мясом уехал. Не порти нам вечер. Нас тренер и так заманал. Три года не отдыхали нормально.

— Сочувствую.

Снимаю платье. В конце концов, у меня еще серый, не слишком притягательный топ, скрывающий впадинки, который, надеюсь, их хорошенько отпугнет. И классные трусы. Что не сделает меня изгоем студенческого общества.

— Зачет, — подмигивает мне Дима. У него тоже плавки красные. Как и у всех парней из команды.

В цвет моих трусов. И лица.

Короче, я с ними отлично сочетаюсь.

— Готовься, — кивает мне Миша довольно.

Парни двигаются. Я растягиваюсь по длине лавки.

По спине шлепает веничком.

— А-а-а-а-а-а… — проникновенно ору я.

— Хорошо?

— Хорошо… — пищу тоненьким голоском, изнемогая от жары. — От души.

— Сильнее?

— Давай.

И тут дверка открывается. Мы все дружно поворачиваемся.

На пороге стоит псих.

На нас всех смотрит.

Не то, чтобы гневно… Скорее… Блин.

Его лицо надо видеть, чтобы понять.

Мне конец.

На этот раз точно.

— Так. А теперь все дружно льем водичку из ведер. — приказывает псих.

— Извините, господин палач. Я не понял, а почему просто нельзя было вскопать? — встревает Дима, поливая длинную дорожку по размеру своего роста.

— Потому что лопаты в сарае, который заперт, а ключи не помню где. — отзывается вместо него Женечка, поправляя очки. Его зубы стучат друг об друга, это притом, что он в штанах.

А мне в трусах, что прикажете делать?

— Я случайно все разом вылила, и у меня вместо длинной ямки, получилась глубокая. — тоненько пищу.

Мажор переводит черные-пречерные глазки на меня. Подходит впритык. Смотрит невозмутимо на туннель, который у меня получился.

— Рукожопина. — комментирует он.

— У меня пальчики замерзли и трясутся, я не смогла удержать ведро! — гневаюсь на него.

— Ничего, гном. Поместишься.

— Ну блин!

Псих отходит обратно на свое место.

— Молодцы. Все отлично получилось. Дружненько справились.

Команда пловцов аплодируют сами себе. Восхищенно оглядывают наши ямки в снегу, расположенные в ряд по очереди.

Я смотрю на сие произведение искусства с досадой. И щепоткой соли в уголках глаз.

— А дальше что? — спрашивает Михаил.

— А дальше ложимся в них. — кивает мажор.

— На спину, или можно бочком? — лепет Скворцов.

Господи, что я нашла в нем?

Матвеюшка несколько секунд непонятливо моргает.

— Как удобнее.

Парни подчиняются. Ложатся в свои ямки. Кто на спину, кто на бочок. Я медлю. Даже не знаю, как улечься, только если встать в нее. Что я и делаю.

Хорошо, что успела валенки напялить, прежде чем из бани нас всех погнали. Остальные босиком выбежали.

Встаю прямо, оловянным солдатиком. Но по демоническому взгляду психа, от которого трясутся колени, парни в красных плавках, дом, и даже баня, понимаю — его это не устраивает.

— Ты, — указывает на Женечку. — Поменяйся с гномом.

Женечка немедля поднимается со своей ямки и бежит ко мне. Чтобы поменяться.

— Защитничек, — шиплю я.

— Если бы он пришел один… — мычит тот в ответ.

Осторожно кошусь на команду огромных мужиков из десяти человек в черных костюмах, стоящих около лесочка и спокойно наблюдающих за происходящим дурдомом. Их карманы доверху забиты чем-то опасным. Опасным — имею в виду, что уговаривает с одного прицела. А рядом с ними рычат бешеные псы… И зачем он их всех припер? На мои поиски не поскупился, придурок.

— Я не лягу. — заявляю, глядя прямо в злобную рожицу психа. Он летящей походкой подходит ко мне.

— Ляжешь.

Вздрагиваю. От его ледяного голоса оставшаяся вода в бочонке бани промерзла.

— Абьюзер фигов. — цежу сквозь зубы, прикрыв веки, чтобы не видеть взгляд черных-пречерных глазок, блуждающих по моему лицу. — Я могу получить воспаление легких. Я как бы слабее парней. Мне полагаются привилегии.

— Привилегии? — раздается грозный шепоток у моего уха, отчего я отшатываюсь, но псих придерживает меня за локоток. — А ты их заслужила?

— Будь благоразумен и милостив. — прошу я. — Что ты хочешь взамен? Давай я тебя поцелую прямо здесь?

— Нах мне твои поцелуи?

— Ладно. — уязвленно шиплю, открыв веки и попытавшись скривить очень страшненькое выражение лица. — Я тебе это припомню.

— Господа приговоренные, — произносит псих, не отрывая от меня своих сверкающих угольков на смазливой морде. — Вы согласны, что для особых привилегий даме требуется отработать?

— Мы не против, лишь бы вам, хозяин, хорошо было. — соглашается Миша.

Эх, Миша, Миша. А все так хорошо начиналось.

— Пусть просто выполнит задание. — стучит зубами Женечка — разочарование века.

— Предлагаем задания по очереди.

— Песня!

— Оглохнем. — комментирует псих.

— Это че это?! — не соглашаюсь я. — Я нормально пою.

— Танец на шесте!

— Неплохо. — приподнимает бровку. — Но где взять шест?

— У нас в саду свежую березку отец летом сажал. По размеру как шест. Можешь вырвать. — гнусит мое великое разочарование.

— Не буду я танцевать тут при всех в своих красных трусах! — возмущаюсь я. — Они просвечивают!

— Разумно. — соглашается мажор, выставив указательный палец. — Но ты уже, Рыжая, всем засветила свою опу и все остальное, пока опрометчиво лежала перед парнями на лавке.

— Но тут еще прибавились мужики. — указываю на верзил и бешеных псов с опасными вещичками, пристально следящих за нами.

— Отвернутся.

— Но из окон тоже видно.

Дружно смотрим на дом. Окна забиты студентами с попкорном в руках.

— Не прижимайтесь языком к стеклам! Я их только чистил на выходных! — злится Скворцов. — И поставьте на место мамину вазу, это вам не бинокль! Валите уже все с моей дачи!

— Не отвлекаемся. — требует псих. — Находим решения. Чем быстрее найдем, тем быстрее они свалят.

— Сожжем ведьму на костре! — орет Женечка. — Здесь все из-за нее встряли!

— Ах ты, скотина. — сглатываю я.

— А мне нравится этот парень. — довольный мажор подходит к Скворцову, стоящему в моей ямке столбиком и отбивающего чечетку зубами. Обнимает его за плечо, проводит верзильей пятерней по его заледеневшей макушке. — Мы могли бы подружиться.

— Он же нас здесь всех убить собрался! Вы что не понимаете?

— Да меня отец итак за эту тусу проглотит и не заметит. — отстукивает Женек. — Мне терять уже нечего.

— Тренер тоже нас так и так убьет, потому что к утру мы сляжем в лучшем случае с простудой, и фиг нам, а не соревнование. Отдохнули, лять. Даже шашлыка не пожрали. — злится Дима.

Псих вальяжно подходит к мангалу, за которым орудует Сема. Они на пару с мажором слопали уже полкило мяса. А мы подышали ароматным дымком.

— Кто придумает хорошее задание, получит от меня целый шампур сочной свининки. — машет в воздухе соблазнительной едой.

Черт. У меня аж желудок завыл.

— Я могу участвовать в обсуждениях? — поднимаю дрожащую руку. — У меня много идей.

— Начинай.

— Как насчет стихотворения?

— Нет.

— Сказка?

— Скучно.

— Прятки? Я прячусь, вы ищете.

— Еще че предложишь? — с тяжелым вздохом.

— Давай, я помогу тебе их всех закапать, и мы вдвоем уедем? Я согласна на твою квартиру в центре.

— Я уже передумал. В квартиру тебе вход запрещен.

— Массаж?

— Обойдешься.

— Я тебе сделаю!

— Массаж от рукожопины не интересует.

— А-а-а, — топаю ножкой. — Ну что ты хочешь?

— Может пусть просто прокукарекает? Или квакает как лягушка. — предлагает Миша из ямки.

— Хорошая идея. Держи шашлычок.

— Блин!

— А ты садись в позу жабы. И скажи ква-ква.