Единственное, за что я переживал — это за то, что мы с королевичем не сможем задержать всех врагов. Я допускал, что одна часть огневиков нападёт на нас, а другая — даже не остановится и продолжит погоню. Очень хотелось этого не допустить и в ситуации, когда на счету каждая секунда, хотелось задержать всех врагов. Пусть часть из них и ненадолго. Но, похоже, переживал я зря: огневики притормозили, их лошади перешли на шаг. Возможно, они решили, что мы собрались сдаваться или вступать в переговоры.

— Да валите вы уже побыстрее! — прикрикнул я на Вадима, который усадил Добрана, но сам в своё седло ещё не взобрался.

— Я могу помочь, — снова затянул свою песню беглый жених, чем окончательно меня разозлил.

— Быстро свалили, я сказал! — заорал я на Вадима и обратился к Гарику: — Надо постараться перекрыть всю дорогу хоть на минуту, чтобы эти тормоза смогли немного оторваться.

— Смогут, — уверенно заявил горан, он полез за пазуху, откуда извлёк большой амулет: сплющенную сферу из тёмного металла с вкраплением чего-то зелёного в центре, оплетённую золотой проволокой, и добавил: — Что ж, раз всё так складывается, то веселье придётся минут на пять отложить.

После этих слов Гарик с размаху бросил амулет прямо на дорогу между нами и приближающимися огневиками. Сфера ударилась о камень и в тот же миг рассыпалась: превратилась в зеленовато-серую пыль или, скорее, туман, который начал растекаться по земле перпендикулярно дороге в обе стороны от точки удара — не меньше десяти метров в каждую. Затем туман впитался в землю, и в следующий миг раздался неприятный громкий гул, почва дрогнула, и из неё начали вырастать каменные шипы — здоровенные, вытянутые, острые.

Огневики резко остановились. У лошадей заиграли ноздри, они мотали головами, всадники натягивали поводья и пытались успокоить зверей. Врагам повезло, что они замедлили скорость. И так несколько магов в плащах чуть было не выехали прямо в вырастающие шипы, но вовремя осадили коней, а на скорости могли и не успеть остановиться. А так успели. И с растерянностью смотрели на выраставшую буквально у них перед носом преграду.

Буквально через несколько секунд наших преследователей стало не видно: каменные шипы выстроились колючей стеной почти в два человеческих роста. Теперь огневиками оставалось либо обходить каменную стену по болотам, подступавшим к самой дороге, либо разрушать преграду. И я был уверен, что они выберут второе, так как на лошадях, в отличие от гусака, в болото лучше было не соваться.

— Что это, Гарик? — спросил я, не отводя взгляда от здоровенных каменных шипов.

— Это минута, которая тебе нужна, — усмехнувшись, ответил королевич. — Или даже целых пять.

— И много у тебя таких штук?

— Одна была.

Глядя на каменную стену и понимая, что мы теперь выиграем время — неизвестно сколько, но точно выиграем, я тут же расхотел драться.

— А чего ты сразу не сказал, что у тебя такой амулет есть? — спросил я. — Если он даст нам пять минут, мы могли бы тогда все попробовать ускакать. Посадили бы Добрана к Ясне, они оба лёгкие.

— Но я думал, ты хочешь драться, — сказал Гарик.

— Я хочу жить!

Королевич хотел со мной поспорить, но нас всех перебил Вадим. Он резко протянул руку в сторону рощицы, к которой убежал Желток, и заорал:

— Смотрите!

Мы все посмотрели и увидели, как ездовой ящер бежит обратно.

— Невероятно! — воскликнула Ясна. — Это просто невероятно. Нам попался какой-то удивительный гусак.

— Вам попался удивительный мальчишка, — сказал Гарик и обратился к Добрану: — Это ведь ты его позвал?

— Да, — ответил пацан.

— Но как? — удивился Вадим.

— Просто позвал, — пояснил Добран. — Желток успокоился и вернулся.

— Ты же молчал! — совсем уже растерялся сын пасечника.

— Почему люди такие глупые? — покачав головой, произнёс Гарик. — Вы что, до сих пор ещё не поняли, что мальчишка — зверослов?

— Лучше бы ты понял, что через пару минут огневики сломают преграду! — со злостью заорал я на королевича. — Быстро по коням!

А огневики ломали. Сначала до нас донёсся ровный приглушённый гул, затем — резкие, громкие хлопки, и над стеной из каменных кольев появились отблески ярких вспышек. И сразу стало понятно, что преграда долго не простоит.

Тем временем Желток подбежал к нам и сразу же ткнулся мордой в бок Добрану, словно говорил: «Я здесь. Садись на меня». Вадим быстро помог мальчишке пересесть с коня Гарика на гусака. В процессе пацан застонал и прикусил губу, чтобы не закричать: похоже, ногу он повредил сильно.

— Не теряем время! — крикнул я и с силой рванул поводья.

Моя лошадь, будто поняв, насколько важно поспешить, с места сорвалась в галоп. Остальные не отставали. А Желток ускорился так, что обогнал нас всех — он мчался вперёд на какой-то невероятной третьей гусаковской скорости, высоко задрав шею и размахивая крыльями.

Я очень надеялся, что каменная стена задержит огневиков хотя бы минут на пять, но, похоже, я её переоценил. Когда я обернулся, то увидел, как несколько шипов начал оседать, будто плавились. И очень скоро в преграде образовалась брешь, по краям которой стекали капли огненной магмы. Яркое алое пламя прорвалось сквозь эту брешь, расширив её, а затем быстро погасло и образовавшийся проём заволокло сизым дымом или паром. И сразу же из этого дыма, начали по одному выходить огневики.

— Проломили стену огнезадые выродки! — со злостью крикнул Гарик, тоже обернувшийся и заметивший,

— Но пару минут мы точно выиграли, — заметил я.

— Этого мало.

— Когда хочешь выжить, и две минуты — вечность. Вперёд! Не тормозить!

Пока все огневики прошли сквозь брешь в стене, пока рванули за нами, мы выиграли ещё не меньше минуты и теперь оторвались настолько, что нас не атаковали заклятиями. Слишком уж большим было расстояние. Либо боевые маги просто не хотели лишний раз тратить силы.

Я уже было решил, что началась гонка на измор, и мы теперь будем мчаться по старой раздолбанной дороге на запад, пока не оторвёмся или пока нас не догонят, но я в очередной раз ошибся. Когда мы добрались до того места, где от заброшенной дороги уходит ответвление на север, я заметил, как нам навстречу, со стороны златичей, скачет отряд из примерно полутора десятков всадников в одинаковой униформе.

То ли сбежавший дружинник смог так быстро позвать кого-то на помощь, то ли по удивительному совпадению там просто ехал какой-то отряд — это было неважно. При любом раскладе встречаться с ними было нельзя. Кто бы это ни был, они стопроцентно попытались бы остановить тех, кто убегает от огневиков.

Времени на раздумья опять не было. Впрочем, и вариантов, кроме как бежать на север, не осталось. Поэтому я прижался к коню, слегка ударив его пятками по бокам, и тот сразу прибавил ходу, обогнав едущих передо мной Ясну с Вадимом. Догнать Желтка было нереально, поэтому я просто заорал изо всех сил:

— Добран! Поворачивай направо!

Гусак проскочил поворот, но мальчишка меня услышал. Когда я сам поворачивал, то заметил, как ящер замедлился и по дуге, прямиком через болото, направился в нашу сторону. Он довольно быстро догнал нас и опять на всех парах вырвался вперёд, размахивая опалённым крылом.

— Куда мы скачем⁈ — крикнула Ясна, которой через некоторое время удалось поравняться со мной.

— На север! — ответил я.

— На земли Владыки? — с ужасом спросила Крепинская княгиня, и мне показалось, что она побледнела. — Но там же чёрные братья!

— У нас нет вариантов. Чёрных братьев мы не факт, что встретим, а огневики с дружинниками Станимира нас точно перебьют.

— А если встретим?

— Давай решать проблемы по мере их поступления. Сейчас наша главная задача — убежать от огневиков!

Больше Ясна вопросов не задавала, Гарик с Вадимом — тоже, и мы продолжили путь молча. Признаться, я очень надеялся, что дружинники Станимира не сунутся слишком далеко на север. Огневики могли — у них не было вариантов, они должны были поймать огневеста, а вот дружинников перспектива встречи с пресловутыми чёрными братьями вряд ли радовала.