Она отпрянула от бородача. А следом за ней сделал то же самое и вампир.

Бедолага, оставшийся без поддержки кровососов, сполз спиной по стене и упал на вытоптанный снег, оставшись лежать с блаженной улыбкой идиота и задранной на пояснице фуфайкой.

— Продолжайте, продолжайте свою трапезу. Я просто мимо шёл. Приятного аппетита. Вы, видимо, сильно голодны, раз не побрезговали грязным мужиком с немытой шеей и спутанной бородой, где крошек больше, чем блох на бродячей собаке, — с улыбкой произнёс я и двинулся через проулок, по дуге обходя кровососов.

— Фрида, будь настороже, — прошипел вампир, пристально глядя на меня мерцающими красными глазами.

Он облизал бледные окровавленные губы и расставил руки. В свете луны, словно стальные, блеснули короткие, но острые когти. Пальто на груди разошлось, показав белую блузу с воротником-бантом.

Модник, пожри его Хель! А то и гей. Вампиры частенько не брезгуют задом ближнего своего.

— Давайте без агрессии, уважаемые кровососы. У меня нет на вас времени. И мне глубоко плевать, что вы высосали какого-то смертного, — почти благожелательно сказал я напрягшимся вампирам. — И даже не думайте нападать на меня. Я бог, так что порву вас, как тузик грелку. Только клыки и когти во все стороны полетят.

— Лекс, он не бог. Не чувствую божественной энергии, — краем рта весьма тихо сказала вампирша в полушубке, вывернутом наружу овечьей шерстью.

Однако я расслышал её слова.

— Но он ведёт себя увереннее, чем иной небожитель, — прошептал тот в ответ, не спуская с меня цепкого взгляда. — Пусть идёт.

— Я не верю ему. И я голодна. А он всего лишь смертный.

— Не-е-ет! — успел выпалить Лекс, когда эта Фрида ринулась на меня со скоростью стрелы.

Её рот раскрыл гораздо шире, чем у обычной женщины. Блеснули сахарно-белые клыки, мелькнул розовый язык. Вспыхнули жаждой крови безумные глаза, а когтистые пальцы потянулись к моей шее, которую я чрезвычайно ценил.

Однако её руки схватили лишь воздух, поскольку я шустро телепортировался в сторону.

— Тахрир, пришло твоё время, — усмехнулся я и швырнул камень-артефакт под ноги вампирше, растерянно хлопающей глазами.

Она-то думала, что уже вот-вот отведает моей кровушки, но жертва ускользнула прямо из её пальцев. И вместо порции крови она получила выметнувшийся из камня-артефакта чёрный туман, соткавшийся в обнажённую чернокожую красотку.

— Ну, привет, — хищно улыбнулась стражница опешившей вампирше, а затем вихрем налетела на неё, орудуя когтями.

— Фрида, нет! — отчаянно выпалил вампир и метнулся к коллеге по кровососущему ремеслу.

Завязалась битва трёх существ, способных двигаться с такой скоростью, что они аж размывались в воздухе, как деревья, когда на них смотришь из окна быстро несущегося поезда.

К счастью, у Тахрир было заметное преимущество. Она могла делать своё тело неплотным, подобным туману. Когти вампиров спокойно проходили сквозь него, а клыки не могли вырвать ни кусочка плоти.

Сама же стражница в какой-то миг весьма ловким движением сумела вскрыть глотку Фриде. Та отпрянула и упала на одно колено, захлёбываясь кровью. Она хлестала из её шеи, как настоящий фонтан, заливая снег и овчинный полушубок.

— Тварь! — взревел вампир и встал перед Фридой, вонзив бешеный взор в довольно улыбающуюся Тахрир.

Та слизала капельку крови со своего когтя и промурлыкала:

— Тебе нужно поработать над комплиментами, кровосос. Пока у тебя они получаются из рук вон плохо. Но к сожалению, у тебя уже нет времени.

Она метнулась к тяжело дышащему вампиру и схватила его когтями за горло. Они пробили шею и показалась густая кровь. А затем стражница без видимых усилий одной рукой подняла вампира над землей и сильнее сжала пальцы на его глотке.

Тот захрипел и ударил её по лицу, но голова Тахрир размылась, как туман, пропустив сквозь себя кулак вампира.

— Отзови… своего монстра… молю, — сумел прохрипеть Лекс, глядя на меня. — Пощади хотя бы… её, Фриду.

Он скосил глаза на вампиршу. А та уже не так сильно захлёбывалась кровью. Её страшная рана постепенно затягивалась, но из глаз уходили эмоции, сменяясь слабостью и апатией. Видно, сказывалась чудовищная потеря крови. У вампиров такое бывает. Когда они получают сильные раны, то впадают в некую кому.

— Пощады захотел? — вскинул я бровь. — А сами-то вы много кого пощадили?

— Он бы… всё равно… умер, — просипел вампир, перестав трепыхаться.

Тахрир так и держала его за глотку. Ноги вампира не доставали до снега, а по вытянутой руке стражницы скатывалась кровь, идущая из ранок, пробитых её когтями.

— Кто бы умер? Мужик этот? — кивнул я на простолюдина, чья физиономия посинела, а глаза безжизненно глядели в небо, где с грохотом расцветал салют. — Да, помер бы, ты прав, лет эдак через сорок, от старости. Но тебе повезло, что я сегодня чересчур добрый, аж самому тошно. Могу предложить сделку. Будешь с этой дурой служить мне десять лет верой и правдой, и тогда я сохраню вам обоим жизнь. Отличная сделка. Считай, ты выиграл в лотерею.

— Локки! — возмущённо вскричала Тахрир. — Я хотела их сожрать!

— Вон того мужичка сожрёшь. Не пропадать же добру, — кивнул я на труп. — Поможешь стать ему на том свете известной личностью. Его же не только высосали вампиры, но и сожрёт… э-э-э… не знаю, как называется твой вид, но уверен, что он очень редкий. Поэтому окончание жизни мужичка точно станет очень примечательным и небанальным.

— Я… согласен, — не стал выкаблучиваться вампир, однако в его глазах сверкнула какая-то хитринка. — Поставь… меня… на землю.

— Ах ты хитрец! Думаешь сбежать, как только Тахрир расслабится? Вот уж хрен тебе. Давай-ка сперва протараторь клятву верности, а потом и твоя подруга скажет её. Она-то точно уже не сбежит. Гляди, глазёнками еле хлопает.

Лекс посмотрел на вампиршу. Та быстро цепенела, превращаясь в подобие статуи.

Вампир подумал немного, посмотрел на меня, на Тахрир и понял, что ему не выкрутиться. Тогда он тяжело вздохнул и прохрипел клятву. Она меня полностью устроила, после чего стражница поспешно отпустила вампира и ринулась к трупу мужика.

Воздух огласил треск разрываемой плоти и хруст костей. Тахрир ела так жадно и некультурно, что даже вампир брезгливо наморщил нос.

— Вот и тебя бы она так же весело сожрала, у неё замечательный аппетит, — ехидно сказал я, кивнув на стражницу.

Она отрывалась за всё то время, что не ела.

Конечно, можно было попробовать выпустить её в лесу, где я завалил троицу небожителей, но там мешал яркий свет, идущий от костра. Да и сам я справился с противниками.

— Не самая приятная смерть, — сказал Лекс и опустился на одно колено рядом с Фридой, замершей на четвереньках. — Пойдём, милая, я отведу тебя домой.

— Веди, веди, а завтра в полдень чтобы был в этом доме, — постучал я костяшками пальцев по бревенчатой стене, поблёскивающей инеем. — Обсудим, как вы с Фридой будете служить мне.

— Да, господин, — послушно произнёс тот, хотя слово «господин» явно далось ему с трудом.

Он поднял женщину и что-то зашептал ей на ухо, после чего и она сказала слова клятвы.

— Отлично, — повеселел я, разглядывая вампиршу. — Не истинная? Ты обратил её? Причём совсем недавно. Она ещё не умеет контролировать свои эмоции и голод, потому и напала на меня?

— Верно. Мы можем идти?

— Идите.

Вампир повёл Фриду прочь, торопясь оказать ей первую вампирскую помощь. Её жизнь волновала его даже больше, чем то, что они оба угодили ко мне в слуги.

Вот так всего одна ошибка может начисто изменить жизнь.

— И зачем они тебе нужны? — спросила Тахрир, оторвавшись от пиршества и глянув вслед вампирам.

— А почему бы и нет? Я, конечно, понимаю, что ты бы с куда большей охотой их съела. Всё-таки вампирятина на дороге не валяется. Деликатес, наверное. Но для меня это было бы упущением. Я бы всего лишь заимел очередные трупы на моём пути, никакого прибытка. А так я, возможно, что-то от них получу. Хотя, конечно, они ребята мутные, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. В крайнем случае отправлю их куда-нибудь на Болото, пусть там монстров уничтожают. А я потом на освободившихся территориях прикажу огороды разбить. Эх, картошка наверняка попрёт в два кулака размером — не меньше!