— Пфф, обижаешь! — выдохнул я, гордо вскинув голову. — Три вышколенных слуги, знающих этикет как свои пять пальцев, мудрец, познавший тайну всех грибов, и пара телохранителей, прежде служивших при дворах императоров.

— Ох, заливаете вы, господин хороший, — дёрнул щекой он, явно не поверив, но в глазах уже плясали золотые монеты. — Но я сегодня добрый. Можем и сговоримся. По десять золотых за каждого — и так уж и быть, заселяйтесь на одну ночь в мои покои. Там, кстати, давеча ремонт был. Всё новое, красивое.

Он с тревожно посмотрел на меня и облизал губы, опасаясь, что заломил слишком большую цену. Я ведь могу уйти, а следующего такого клиента он может и не дождаться. Ведь все, кто хотел попасть на турнир, наверняка уже прибыли в город.

В принципе, я мог бы и заплатить предложенную цену, но терпеть не могу, когда на мне хотят нажиться. Поэтому начал торговаться. А он, конечно же, сбавлять не очень-то и хотел, так что у нас завязался рьяный торг. И надо признать, встретились практически два равных соперника. Впрочем, я всё же оказался ровнее, сбросив цену аж до семи золотых.

— Ладно, шут с тобой! — выхаркнул ещё больше покрасневший мужчина, схватил уже наполненную кружку, осушил её, а затем снова наполнил. — Веди своих вышколенных слуг, профессоров и самых воспитанных телохранителей.

— Я мигом, — пообещал я и вышел с постоялого двора.

На меня сразу же накинулся мороз, укусил за нос, а изо рта вылетело белёсое облачко. Глаза же уставились на сани, стоящие перед распахнутыми воротами. Возле них с ноги на ногу пританцовывал старик Мых в своей огромной шубе.

— Нет, ничего не получится, — сокрушённо покачал головой Крушитель и шумно высморкался под ноги. — Вряд ли нашему господину удастся найти для нас хотя бы сраный уголок, где живут мыши.

— Я нечасто с тобой соглашаюсь, но сейчас, похоже, придётся, — мрачно выдал чёрт и только сейчас заметил меня.

В его хмуром взгляде не было никакой надежды, а одна лишь обречённость.

— Ничего, ничего, Локки! — громко выдал он, пытаясь подбодрить меня. — Мы и в санях можем хорошо отдохнуть. Купим бражки, пирожков…

— Ну если ты хочешь, отдыхай в санях! — перебил я его. — А остальные за мной. Проведём время в тепле и уюте.

— Как? — опешил Крушитель, вытаращив свои маленькие глазёнки. — Вы нашли для нас уголок?

— Уголок⁈ — удивлённо переспросил я. — Какой ещё уголок? Мы расположимся не где-то там, а в покоях самого хозяина этой халупы!

Я топнул ногой по крыльцу. Да так, что с жестяного козырька аж снег упал вместе с парой сосулек. Они раскололись об наст с тихим хрустом, но этот звук заглушили голоса мой ватаги, начавшей активно шушукаться и улыбаться, восторженно сверкая глазами.

— А я говорил, говорил! — подал голос Мых, тряся бородой, покрытой мелкими льдинками. — Мы с Локки не пропадём! Понял, Рубака? К хорошему хозяину ты попал, не то что твои прежние бестолочи.

— К хорошему! — заулыбался мужик и вместе с прочими поспешно загнал сани во двор.

Благо тот был просторным, так что места хватило, хотя здесь уже стояло множество других саней.

В конюшне тоже нашлось место для наших оленей — видимо потому, что большая часть небожителей не стала заморачиваться с транспортом, а просто перенеслась сюда через порталы.

— За мной! — бросил я своим подчинённым и первым вошёл в зал постоялого двора.

Хозяин уже ждал меня и придирчиво окинул взглядом шестерых смертных, следовавших за мной.

— Даже боюсь представить, кто из них профессор, а кто телохранитель, — скривился он и тихо пробормотал: — Все на головорезов похожи… Даже старик, особенно старик.

Я сделал вид, что не расслышал его слов, и повелительно бросил:

— Веди нас в покои.

— Сперва деньги, — сухо ответил он.

Я спокойно выдал ему сорок девять монет. Тот пересчитал их ловкими пальцами, позвал девчонку лет семнадцати и сказал:

— Отведи этих господ в мои комнаты. Нынче они остановятся в них. А вы, господин, — перевёл он на меня взгляд, — надеюсь, не устроите там погром. Иначе взыщу плату за всё побитое и разбитое.

— Постараюсь, — сказал я и добавил: — Но что-то мне подсказывает, что в твоих покоях вряд ли есть семь кроватей. А если ты умеешь считать и наделён хоть каплей логики, то должен понимать: нас семеро, и никто из нас не привык спать на полу как собака.

Хозяин хмурился пару мгновений, что-то прикидывая, а потом велел девчонке:

— Скажи Мирке, пусть принесёт в мои покои несколько перин. Так пойдёт? — снова посмотрел он на меня и поспешно добавил: — Свободных кроватей всё равно нет.

— Пойдёт, — кивнул я, зная, что спать-то и не собираюсь. Просто решил подстраховаться.

Хозяин довольно улыбнулся, после чего девица повела нас по крепкой деревянной лестнице на третий этаж. Там она показала нам просторные покои с керосиновыми лампами и резной мебелью, покрытой лаком. Повсюду висели и лежали шкуры диких зверей.

А вскоре дюжий мужик притащил и перины. Я подозвал его к себе.

— Милейший, принеси пару кувшинов пива и побольше жареного мяса. Все ведь после шести едят, — бросил я с усмешкой и посмотрел на свою банду.

Они ничего не поняли, но на всякий случай закивали.

— Будет сделано, господин! — заверил мужик и выскочил из комнаты, оставив после себя запах кислого пота, который быстро растворился среди ароматов древесины, шкур и лака.

— Смотрите, не упейтесь, — погрозил я пальцем смертным. — Отдохните, а через час встретимся возле стадиона. Поняли?

— Поняли! — за всех ответил Инварр и беспокойно добавил: — А вы куда, господин?

— Пройдусь по городу, посмотрю, что да как. Себя покажу, другим рожи набью. В общем, займусь полезным делом.

— Только постарайтесь никого не убивать, — напомнил мне Мых, зная мой характер. — А то вдруг бог Кхарн сильно разобидится.

— Эх, — вздохнул я. — Постараюсь, постараюсь… Хотя это будет тяжело.

Снова вздохнув, я покинул комнату, спустился по лестнице и вышел в ночь, оглашаемую весёлыми криками и разрываемую светом множества фонарей и огней.

Я двинулся пешком в сторону центра города, решив внимательно осмотреться. Вдруг придётся убегать всей оравой? Ну как убегать… храбро отступать. Мало ли что.

Доспехи, возможно, придётся украсть, если Инварр столкнётся с воином посильнее. Поэтому нужно было заранее выяснить, где они находятся, да и вообще запомнить план города. С учётом нынешнего столпотворения это оказалось довольно просто сделать. Никто не обращал на меня никакого внимания, даже обидно: все были заняты своими делами — пили, гуляли, дрались, смеялись.

Проститутки призывно улыбались, пытаясь затащить в дома терпимости, где из окон бесстыже выставляли обнажённые груди и задницы. А зазывалы обещали лучшую бражку и вино, если я загляну в их кабаки.

Пару раз мимо меня в опасной близости пронеслись сани, запряжённые, кажется, пьяными лошадьми. А уж сколько по улицам бродило артистов — и вовсе не счесть. И чуть ли не перед каждым домом устраивали кулачные бои, состязания на силу и ловкость, стравливали бойцовых петухов и крыс.

В одном месте я даже увидел схватку двух карликов, наряженных в пиратские костюмы. Чуть в стороне от них топталась крепкая, широкоплечая дама в облегающих кожаных доспехах. От неё шёл пар, но, кажется, надеть шубу она и не думала. Та лежала возле наспех сколоченного помоста, где на ящике восседал гном, укутанный в шкуры, как тот дед, что во сто шуб одет. Под этим ворохом и не понять — мускулист гном или хлипкий, что твоя жердь.

— Проверьте силу, удальцы! — кричала женщина, потрясая копной русых волос. — Поборите на руках вот этого старого коротышку — и отменный клинок с артефактом ваш!

Она продолжала выкрикивать, с лёгким пренебрежением указывая на гнома. И кто-то, поддавшись азарту, действительно садился за стол напротив него, глядя на худое лицо с впалыми щеками и усталыми глазами. На вид гном казался стариком, почти ровесником Мыха.

Но стоило начаться схватке, как гном побеждал каждого. Правда, он намеренно делал это с усердием: сопел, пыхтел, морщился и порой изображал, будто вот-вот проиграет.