— Готова?

— Всегда.

Он сделал крошечный, безболезненный надрез на своей ладони. Протянул стилет мне. Я сделала то же самое.

Алая капля выступила на коже.

Мы соединили руки над выступающим корнем Хрустальной Вишни.

Две капли крови — его и моя — упали вниз, смешавшись в полете. Они коснулись хрустальной коры.

Дерево вспыхнуло.

По стволу пробежала радужная волна. Ветви зазвенели громче, торжественнее. И сверху, на нас и на гостей, посыпался дождь.

Не водяной. Это были лепестки. Сотни, тысячи полупрозрачных, светящихся лепестков, которые таяли, едва коснувшись одежды, оставляя после себя ощущение счастья.

Рэйвен смотрел мне в глаза.

— Я, Рэйвен дель Тор, беру тебя, Алисию, в свидетели своей души, — произнес он традиционную формулу, но добавил от себя: — Я — твой Щит и твой Лед. Я буду хранить твое тепло, пока бьется мое сердце. И даже после. Я отдаю тебе свою магию, свой дом и свою волю.

— Я, Алисия, беру тебя, — ответила я, и мой голос был твердым. — Я — твой Сад и твой Дом. Я буду питать твою силу. Я не дам тебе замерзнуть. Я принимаю твою тьму и даю тебе свой свет.

Мы не надевали колец. В этом не было нужды.

На наших запястьях, там, где сплелись наши руки, метки вспыхнули золотом. Узор завершился. Теперь это были не просто ветка и росток. Это было кольцо, замыкающееся само на себе. Бесконечность.

— Объявляю вас... единым целым, — прошептал Рэйвен.

Он наклонился ко мне.

Когда его губы коснулись моих, мир вокруг нас вздрогнул.

Но это была не дрожь страха или разрушения.

От замка, от нашего сплетения, от Хрустальной Вишни во все стороны разошлась ударная волна.

Волна Тепла.

Она прошла сквозь стены, сквозь скалы, сквозь леса.

Гости ахнули, когда ветер, дувший с гор, внезапно перестал быть ледяным. Он стал... весенним.

Тяжелые свинцовые тучи, которые веками висели над Северным Пределом, начали расходиться. Не просто расступаться — они таяли, растворялись в синеве.

Солнце, настоящее, жаркое, весеннее солнце, хлынуло на землю потоком.

Снег на вершинах гор засиял, но в долинах он начал оседать на глазах.

Я разорвала поцелуй, задыхаясь, и посмотрела на Рэйвена.

— Мы... мы изменили климат? — спросила я потрясенно.

— Мы не просто победили зиму, — он улыбался, и эта улыбка делала его мальчишкой. — Мы её приручили. Теперь здесь будет так, как захочешь ты.

Толпа взорвалась криками. Шапки летели в воздух. Кто-то плакал. Брам пытался играть туш, но сбился и просто дудел в трубу от восторга.

— Горько! — заорал Гролл, открывая бутылку шампанского саблей (или чем-то похожим).

— Горько! — подхватил гарнизон.

Рэйвен снова притянул меня к себе.

— Им нужно шоу, — шепнул он.

— Дадим им шоу.

Второй поцелуй был долгим, глубоким и совсем не целомудренным. Я забыла про гостей, про Империю, про все на свете. Существовал только он. Его вкус. Его руки.

***

Праздник выплеснулся из двора на поляны вокруг замка.

Столы, накрытые прямо на свежем воздухе (теперь это было возможно!), ломились от еды. Жареные кабаны, горы овощей, бочонки с вином.

Но главным блюдом, конечно, была вишня.

Пироги с вишней. Утка с вишней. Вишневые настойки. Леденцы для детей.

Я ходила между столами, принимая поздравления. Меня обнимали, целовали руки, дарили подарки — вязаные носки, резные шкатулки, мешочки с зерном. Простые дары, которые стоили дороже золота.

— Ваша Светлость! — ко мне пробился запыхавшийся гонец в ливрее Императора.

Рэйвен, который не отходил от меня ни на шаг (он держал меня за талию так, словно боялся, что я улечу), напрягся.

— Что там? Опять указы?

— Подарок от Его Величества! — гонец поклонился и протянул мне небольшой, невзрачный холщовый мешочек, перевязанный золотым шнуром. И свиток с печатью.

Рэйвен развернул свиток.

— «Сим подтверждаю право Рода дель Тор именоваться Хранителями Источника Жизни. Земли в радиусе ста лиг объявляются заповедными и неприкосновенными».

Он хмыкнул.

— Карл умеет признавать поражения красиво. А что в мешке? Золото?

Я развязала шнурок. Высыпала содержимое на ладонь.

Это были семена. Крупные, гладкие, странной формы.

— Это... — я задохнулась. — Это «Золотой Персик» с Южных островов! И «Лунная Лоза»! Их невозможно достать! Их запрещено вывозить!

— Император решил, что если кто-то и сможет заставить их расти на Севере, то только ты, — Рэйвен поцеловал меня в висок. — Ты рада?

— Рада? — я сжала семена в кулаке. — Рэйвен, это лучшее, что он мог подарить! Ты представляешь, какие гибриды я смогу вывести? Морозостойкие персики! Виноградники на скалах!

Я посмотрела на него сияющими глазами.

— Мы засадим здесь всё! Весь Север будет садом!

— Я не сомневаюсь, — он рассмеялся. — Только оставь мне немного места для плаца. Солдатам надо где-то тренироваться.

— Маленький уголок. У конюшни.

Вечер опускался на горы. Но это был не темный, страшный вечер. Небо было окрашено в нежные, пастельные тона заката. Хрустальная Вишня начала светиться изнутри мягким голубым светом, заменяя фонари.

Рэйвен наклонился ко мне.

— Я думаю, мы достаточно уделили внимания гостям, — прошептал он. — Они уже пьяны и сыты. Они не заметят, если Хозяева исчезнут.

— Ты предлагаешь сбежать с собственной свадьбы? — притворно возмутилась я.

— Я предлагаю украсть невесту. Это древний обычай.

Он не стал ждать ответа. Подхватил меня на руки под одобрительный свист Даррена и унес в дом.

***

В нашей спальне было тихо. Окно (уже восстановленное, с новыми, прозрачными стеклами) было открыто, впуская теплый весенний воздух и запах цветов.

Рэйвен поставил меня на пол.

Он не торопился. Он просто смотрел на меня, и в его взгляде было столько нежности, что у меня щемило сердце.

— Ты счастлива? — спросил он.

Я подошла к окну. Посмотрела вниз, на цветущий, поющий, празднующий двор. На Хрустальное Дерево, которое стало сердцем этого мира. На горы, с которых сходил снег.

Я вспомнила свою прошлую жизнь. Офис, отчеты, одинокую квартиру, дачу по выходным.

И я вспомнила, как стояла здесь месяц назад, думая, что моя жизнь кончена.

— Я не просто счастлива, Рэйвен, — я повернулась к нему. — Я жива. Впервые за две жизни я по-настоящему жива.

Он подошел ко мне со спины. Обнял, положив руки мне на живот. Это был жест собственника, защитника и... отца?

— Ты обещала мне долгую и счастливую жизнь, агроном, — прошептал он, целуя меня в шею. — Приступай к выполнению.

Я накрыла его руки своими. Я чувствовала, как внутри меня, там, где сплелись наши магии, зарождается что-то новое. Еще крошечное, как зернышко, но уже пульсирующее светом.

Моя интуиция Хранительницы Жизни не могла ошибаться.

— Уже приступила, Дракон, — ответила я, откидывая голову ему на плечо. — Уже приступила.

Он замер. Его руки дрогнули.

— Ты... серьезно?

— Самый лучший урожай, — улыбнулась я. — Срок созревания — девять месяцев.

Рэйвен развернул меня к себе. В его глазах стояли слезы счастья.

Он не сказал ни слова. Он просто поднял меня и закружил по комнате, и его смех смешался с моим, улетая в открытое окно, к звездам, которые теперь светили только для нас.

Зима кончилась.

Наступало Лето нашей жизни.

Три года назад, стоя на этом самом балконе, я куталась в драную волчью шкуру и смотрела, как метель пожирает остатки надежды. Тогда мир был черно-белым, пах гарью и страхом, а каждый вдох обжигал легкие ледяной крошкой.

Сегодня я вышла на террасу босиком.

Нагретый солнцем камень приятно холодил ступни. Легкий ветерок, летевший с гор, больше не пытался содрать кожу — он играл подолом моего легкого шелкового платья и приносил ароматы, от которых у любого нормального жителя Империи Резот случился бы когнитивный диссонанс.