Он схватил мою запястье другой рукой, прижав его к своей груди, пока я оставалась в клетке его рук целую вечность, пытаясь высвободить свою руку. От него до меня донесся запах дыма, сладкого-пресладкого мужского масла и Coco Pops, и у меня потекли слюнки от этого аромата, а мои веки немного опустились, когда я посмотрела на его губы. В тот момент они выглядели так аппетитно, но я не могла позволить себе отвлечься.

Я моргнула, и Адское Пламя толкнул меня на пол, упав вместе со мной и проведя маркером по моему горлу, зажав своими бедрами мои, удерживая меня на месте. Я нанесла ему два мощных удара в живот, и он зарычал, пытаясь схватить мою ногу и поднять ее вверх, чтобы провести линию на тыльной стороне моего колена. Но я была гибкой сучкой, так что смогла вырвать ее из его захвата, и высоко поднять, а затем ударить ей в его плечо, оттеснив на дюйм назад. Я полоснула его маркером по горлу, и он ухмыльнулся, как демон, снова навалившись на меня всем весом. Я резко взмахнула рукой, целясь в его печень, но он перехватил мое запястье и прижал его к полу, вдавливая в доски. Его причиндалы прижались к моей промежности, и я ахнула, почувствовав, каким твердым он был для меня, мой пульс застучал в ушах, когда его лицо оказалось настолько близко к моему, что я ощущала его повсюду, а его тьма проникала в мою кожу, поглощая меня.

Поглоти меня, Адское Пламя, заставь меня гореть, гореть, гореть.

Я обмякла под ним, решив использовать свои обольстительные приемчики, чтобы притянуть его ближе, хотя мне казалось, что я просто убеждаю себя в этом. Потому что в тот момент я хотела, чтобы он был как можно ближе.

Он провел своим маркером по моему боку, оставляя след на коже и глядя на меня так, будто я написала в его хлопья, а я бы так и сделала, дай мне только шанс. Хотя в его Coco Pops я бы не стала, они были священны.

Он приподнялся и раздвинул мои бедра шире, пытаясь дотянуться маркером до бедренной артерии в моем паху. Но я начала дергать бедрами, тереться о его стояк и стонать, как порнозвезда, заставляя его рычать от разочарования.

— Остановись, — скомандовал он.

— Но это не игра, — сказала я хрипло.

Он отпустил мою руку и схватил меня за горло, сжимая его, а затем просунул вторую руку между нами и провел маркером по внутренней стороне моего бедра до того самого смертельного места. Но моя рука теперь была свободна, и я засунула ее прямо в его боксеры, заставив его встревоженно рыкнуть, а затем провела маркером по его твердому члену для верности, прежде чем с силой вонзить его в мясистое местечко у него в паху. Конец игре, членосос.

Его пальцы сжались на моем горле, и я вытащила руку, оставив маркер в его нижнем белье, а потом невинно подняла ладони, хлопая ресницами.

— Я победила.

— Ты… ты, блядь, сжульничала, — прорычал он, отпустил меня и, оттолкнувшись, встал, повернувшись ко мне спиной и запустив пальцы в свои светлые волосы.

— Как я могла это сделать?! — В шоки и ярости спросила я, вскакивая на ноги.

— Я тебя поймал. Ты уже была мертва, — резко ответил он.

— Ты тоже. — Я подбежала к его спине и ткнула пальцами в места, которые пометила, и он резко развернулся, оттолкнув меня на шаг назад. — В игре было пять меток, и я нанесла их первой. — Я уперла руки в бока. — Отдай мне мой приз, Адское Пламя. Или я… я…

— Ты что? — с издевкой спросил он, поворачиваясь ко мне с кривой улыбкой. — В этом доме не ты главная, малышка. Главный здесь я. И я сказал, что ты проиграла.

Мой рот открылся, а сердце бешено заколотилось в груди.

— Это нечестно!

— Ты просто не умеешь играть. — Но от только покачал головой, схватил джинсы и натянул их, одновременно поправляя свой член и доставая маркер из трусов, нахмурив брови.

Я догадалась, что его возбудила мысль об убийстве, а не я. Потому что этот ублюдок ненавидел меня. И я ненавидела его в ответ.

Пошел он нахуй. Если он не отдает мне приз, я сама его заберу.

Я развернулась и побежала на кухню, роясь в шкафчиках и распахивая их все настежь в поисках Coco Pops. Я иду за вами, хрустящие маленькие шоколадные самородки славы.

— Паучок! — Крикнул Найл из другой комнаты, но я проигнорировала его, ища их повсюду, но ничего не нашла. Правда, оставался один шкафчик, высоко над плитой, поэтому я забралась на рабочую поверхность, поднялась на носочки и дотянулась до него. Может, я и была маленькой, но также я была находчивой. Я рывком открыла его, выбросила пакеты с макаронами, которые лежали впереди, и мой взгляд зацепился за коробку Coco Pops сзади, всю такую желтую и соблазнительную, с той дерзкой обезьянкой, которая шептала: «иди сюда».

Я дико рассмеялась, схватила ее и спрыгнула вниз с коробкой в руках как раз в тот момент, когда Найл зашел на кухню. Я бросилась к холодильнику, когда он рванул ко мне, схватив оттуда бутылку молока и уклоняясь от его протянутых рук, когда он попытался схватить меня.

Я взвизгнула, выбегая из кухни, открыла коробку с хлопьями и сняла крышку с бутылки молока зубами. Я выплюнула ее через плечо, когда за мной послышались тяжелые шаги. Но было слишком поздно. Они были моими, моими, моими!

Я налила молоко прямо в коробку, а затем швырнула полупустую бутылку за спину, как ракету. Последовавший за этим рык сказал мне, что я попала в злобного дьявола, преследовавшего меня, и я рассмеялась, добежав до лестницы и начав бежать вверх, доставая из коробки горсть божественных Coco с молоком. Я поднесла их ко рту, и запах шоколада, молока и всего самого прекрасного наполнил мои чувства, но тут сзади на меня налетел десятитонный зверь, и я ударилась о ступеньки, а Coco Pops разлетелись во все стороны, как в замедленной съемке.

— Неееет! — Закричала я, когда те, что были у меня в руке, упали на ковер, а Найл поднял меня, перекинул через плечо и понес обратно в подвал. Я забарабанила кулаками по его спине и пнула изо всех сил, но он не отпустил меня, а его рука крепко обхватила мои ноги сзади.

— Ты получишь Pops, когда заслужишь Pops, — прорычал он, и я начала драматично рыдать, продолжая колотить его кулаками.

— Ты монстр! — Закричала я, когда он отпер дверь в подвал и пинком распахнул ее.

Он отнес меня вниз, бросил на кровать и с рычанием навис надо мной. Я ахнула, когда увидела Дьявола в его глазах, ясно как день, и чистый мрак промелькнувший на его лице.

— Да, я худший из монстров. И если ты снова забудешь об этом, то, возможно, узнаешь, почему весь мир боится меня, маленькая психопатка.

Он оттолкнулся от кровати и вышел из подвала, а в это время металлический лязг кулаков Матео о клетку эхом разносился по помещению, пока я лежала, охваченная яростью и сексуальной неудовлетворенностью. Потому что хоть Найл и был сущим чудовищем, он был именно тем злом, от которого у меня сладко ныло во всех нужных местах. Хотя моя маленькая влюбленность должна оставаться тайной. Потому что он не должен узнать, что его жестокость — моя слабость.

Все в порядке. Никто об этом не узнает.

«Оденься элегантно» было одним из тех расплывчатых приказов, которые можно было понять как угодно. Это было чертовски неоднозначно. Сбивало с толку. Мое представление об «элегантности» могло сильно отличаться от представлений любого другого ублюдка. Хотя я должен был признать, что прекрасно понимал, что имел в виду мой отец. Для него элегантность означала как минимум костюм-тройку. Сшитый на заказ. Темного цвета, если только мы не собирались на яхте летом, тогда он допускал кремовый или бежевый, но никогда белый — белые костюмы были для официантов и девственников. Не знаю, что он имел против девственников, но так оно и было.

Поэтому, когда меня не слишком любезно пригласили к нему домой и не слишком тонко намекнули одеться «элегантно», я прекрасно понимал, чего он от меня ожидает. Я также прекрасно понимал, что встреча с моей невестой и ее отцом — не то событие, на которое я хотел бы наряжаться, поэтому к этому так называемому «ужину» я подготовился с минимальной тщательностью, даже чуть меньше необходимого.