— Скажи, с чего начнем, — голос Лоусона был густым, как дым.

— Иди сюда.

В моих словах дрогнула едва заметная дрожь, но Лоусон сделал, как я сказала.

Он пересек комнату, остановившись совсем близко. Он был намного выше меня, а когда я сидела, казался почти великаном.

Будто прочитав мои мысли, он опустился на колени. Его руки обхватили мои икры.

— Это ты, Хэлли. Ты ведешь. Ничего не произойдет без твоего желания.

Я кивнула, но слов не нашлось.

По его лицу мелькнула тревога.

— Может, уберем секс из списка на сегодня?

Я вскинула брови.

— А разве не в этом весь смысл?

Он хрипло усмехнулся.

— Маленькая Бестия, мы можем отлично провести время и не переходя эту черту.

Жар собрался низко в животе. Во мне шевельнулась дерзкая смелость.

— Покажи.

Руки Лоусона скользнули вверх по ногам, по бедрам и остановились на талии. Пальцы заиграли с краем моего свитера.

Я знала, что он ждет.

— Сними с меня верх.

Мой голос был едва слышен, но Лоусон расслышал его без труда.

— Вот так, девочка.

Он поднял свитер и майку, стянул их через голову и отбросил на пол. Холодный воздух обдал кожу.

Он втянул воздух.

— Такая красивая.

У меня перехватило дыхание, сердце ускорилось. Я не смогла удержаться и опустила взгляд на шрамы, пересекавшие мой торс. Они были тонкими, почти бледными, но покрывали кожу повсюду.

— Смотри на меня, Хэлли.

Я подняла взгляд на его лицо.

— Красивая. Целиком. Вся.

— Лоусон, — хрипло вырвалось у меня, глаза защипало.

Его руки сжались на краю матраса, будто ему было невыносимо не касаться меня. От одного этого осознания я почувствовала себя сильнее, чем когда-либо.

— Вся. До последней детали.

Жар опустился еще ниже.

— Мой лифчик, — прошептала я.

Руки Лоусона поднялись, палец провел по линии ткани у моей груди.

— Ты создана для кружева. Нежное и красивое. Такое же, как ты.

Он наклонился, и его губы повторили тот же путь, язык мелькнул на мгновение.

Внутри все сжалось и потянулось к нему, требовательно.

— Блю, — выдохнула я.

Он поднял голову.

— Люблю, когда ты меня так называешь.

Я подняла руку и зарылась пальцами в его темные волосы.

— Блю…

Его глаза вспыхнули. Он потянулся за моей спиной и расстегнул лифчик. Грудь освободилась, но руки Лоусона тут же были рядом. Он поднял взгляд, спрашивая разрешения.

— Пожалуйста, — прошептала я.

Он обхватил грудь ладонями, большими пальцами едва касаясь сосков. Те тут же напряглись, словно умоляя о его прикосновении. Лоусон наклонился и взял один в рот.

Я выгнулась, тело требовало продолжения. Будто сработала цепная реакция искр — от соска прямо в самую сердцевину.

Я сжала его бедра ногами, отчаянно нуждаясь в давлении там, где сходились бедра. И я не смогла сдержать стон.

Он отпустил грудь, его взгляд потемнел.

— Эти звуки, — пробормотал он.

Я выпрямилась, осмелев от жажды в его глазах, и потянулась вниз, прижав ладонь к ширинке его форменных брюк.

Лоусон застонал и прижался к моей руке. Твердый. Большой.

У меня перехватило дыхание, когда он дернулся.

— Можно посмотреть?

— Ты меня погубишь, — пробормотал он. — Такие невинные глаза просят о таких дьявольских вещах.

Я прикусила губу.

— Пожалуйста.

Лоусон встал и сделал шаг назад.

— Только потому, что ты так мило попросила.

Он быстро расстегнул форменную рубашку, отбросил ее на пол и скинул ботинки. Я жадно скользила взглядом по рельефу мышц и темной поросли на груди. Потом его ловкие пальцы оказались у ширинки. Движения были быстрыми — и он уже стягивал брюки.

Я могла только смотреть. Я тяжело сглотнула, разглядывая его длину. Лоусон обхватил ее рукой и качнул один раз, второй.

Внизу все сжалось, так хотелось узнать, каково это — быть им заполненной.

— Блю, — прошептала я.

— Скажи, что тебе нужно.

— Я… я не знаю. Просто… мне нужно. — Слова не шли, будто тело горело, и только он мог это остановить.

Лоусон двинулся ко мне.

— Ноет, Маленькая Бестия?

— Да, — выдохнула я.

— Помочь?

Я кивнула.

— Слова, Хэлли. Дай мне слова.

— Мне нужен ты, — прошептала я.

Лоусон снова опустился на колени. Он снял с меня один ботинок, потом второй, вместе с носками. Затем его пальцы зацепились за пояс леггинсов, и наши взгляды встретились.

— Да, — сказала я, не дожидаясь вопроса.

В мгновение ока исчезли и леггинсы, и трусики.

— Эти чертовы леггинсы сводят меня с ума, — прорычал он, и у меня вырвался смешок.

Лоусон поймал мой взгляд, отбрасывая одежду на пол.

— Моя девочка любит меня мучить.

От его слов по мне разлилось тепло.

— Может, совсем чуть-чуть.

Его губы дернулись, и только тогда я осознала, что полностью обнажена перед ним. Но я не боялась и не нервничала. Я чувствовала только желание. Острую, отчаянную потребность в Лоусоне. Во всем, что он мог мне дать.

Пальцы Лоусона скользнули по внутренней стороне бедер, разводя их шире. Его взгляд опустился ниже. Большой палец раздвинул меня, и Лоусон втянул воздух.

— Такая красивая. Блестящая. Жаждущая большего. Ты хочешь, чтобы я ласкал тебя языком, Хэлли? Чтобы довел тебя до такой разрядки, что искры посыплются?

Меня свело судорогой.

— Пожалуйста.

Я умоляла и даже не пыталась остановиться.

Этого Лоусону было достаточно. Два пальца скользнули внутрь, а язык обвел тот самый чувствительный узелок.

Я вскрикнула и выгнулась, ощущений было слишком много. Они были повсюду. Я вцепилась пальцами в покрывало, пока его пальцы двигались во мне. Сгибались, закручивались, заставляя дрожать.

— Блю, — прошептала я.

Лоусон зарычал у моего клитора, и от этого звука по мне прокатилась новая волна наслаждения. Он добавил третий палец. Боль была едва заметной и тут же растворилась в жаре, пока его язык продолжал дразнить.

Ноги затряслись, перед глазами заплясали черные точки.

— Пожалуйста, — взмолилась я.

Его губы сомкнулись вокруг клитора, он втянул воздух глубоко, одновременно сгибая пальцы.

Я рассыпалась.

Мои мышцы сжались вокруг его пальцев, впитывая все удовольствие, которое он давал. Волна за волной накрывали меня. Но Лоусон не останавливался. Он брал снова и снова, пока я не рухнула обратно на кровать, с мутным зрением.

Потом он лег рядом и обвил меня, прижимая к себе мое опустошенное тело.

Я повернулась к нему, встречая его штормовые синие глаза.

— Кажется, я влюблена в не-секс.

Смех вырвался из него громко и низко. Он наклонился и поцеловал меня.

— Мы только начинаем.

ЛОУСОН

Проснуться с синими яйцами стало моим новым постоянным состоянием. Я застонал, переворачиваясь на спину и тянусь к будильнику.

— Слишком рано, — пробормотала Хэлли, пытаясь накрыть голову подушкой, но у нее ничего не вышло.

Я усмехнулся, наклонился и поцеловал ее в волосы.

— Нам надо вставать, пока нас не застукали за ночевкой.

— Мм-м, — пробурчала она.

Я приподнялся на локте и посмотрел на Хэлли. Господи, какая же она красивая — растрепанная, сонная. Я готов поклясться, что до сих пор чувствую ее вкус на языке. От воспоминания дернулся член, и я задумался, не будет ли ужасной идеей затащить ее с собой в душ. Я ни капли не жалел, что вчера все было только для нее, но мои яйца затаили на меня легкую обиду.

Дети в доме, напомнил я себе и выбрался из постели.

Это окончательно разбудило Хэлли. Она заморгала, когда я включил свет.

— В душ? — спросила она.

Я посмотрел вниз, на пульсирующий член, упирающийся в боксеры.

— А как ты думаешь?

У нее вырвался сдавленный смешок.

— Прости?

Я покачал головой.

— Тебе ни капли не жаль, Маленькая Бестия. Могла бы хотя бы посочувствовать.