— А какую школу нужно заканчивать, чтобы стать ветеринаром? А можно мне работать с вами уже сейчас? А каких животных вы лечите?

Мужчина тепло рассмеялся.

— Целая буря вопросов. Хочешь стать ветеринаром?

Чарли кивнул так энергично, что стал похож на размытое пятно.

— Я только что решил. Буду ветеринаром и спасателем.

— Отличное сочетание. А ветеринаром быть очень весело. — Он поднял взгляд на меня, зеленые глаза сверкнули на солнце. — Привет, Хэлли. Как тебе у нас?

Я сжала пальцы в кулаки.

— Привет. Все очень хорошо, доктор…

— Дэмиен, — напомнил он.

— Точно. Простите, у меня сейчас столько новых лиц.

Он улыбнулся.

— Понимаю. Даже в маленьком городке знакомства бесконечны. — Он повернулся к Аспен. — Я бы дал Герти антибиотик и пробиотик. Должно помочь. Если за сорок восемь часов не станет лучше, позвони — приеду снова.

— Хорошо. Спасибо, Дэмиен, — сказала Аспен и посмотрела на меня. — У козы живот разболелся.

— Бедная Герти, — пробормотала я. Это звучало не слишком приятно для всех участников.

Дэмиен кивнул, выражение лица смягчилось от сочувствия.

— Обычно антибиотики помогают в течение суток. Иногда еще быстрее. Надеюсь, завтра она уже бодрая.

— Будет здорово.

— Я проверю Мейбел и Финеса, — сказал Дэмиен и направился к загону.

— Я хочу посмотреть! — крикнул Чарли.

Они уже сорвались с места, прежде чем я успела их остановить. Дэмиен прекрасно ладил с детьми, спокойно объяснял, что и зачем делает, пока Аспен держала животных, а я наблюдала с края ограды. Мальчишкам Хартли нужен питомец — это стало очевидно. Оставалось только понять, как это устроить.

Дэмиен захлопнул медицинскую сумку, закончив осмотр, и направился ко мне.

— Спасибо, что показали Чарли, что вы делаете, — сказала я.

Он отмахнулся.

— Да пустяки. Помощники всегда кстати.

— Осторожнее, а то Чарли начнет наведываться к вам в кабинет.

Дэмиен рассмеялся.

— Не так уж и плохо, если его няня придет вместе с ним.

Я прикусила щеку, не зная, что ответить.

Он посмотрел на меня внимательнее.

— Хэлли, хотите как-нибудь выпить кофе? Я мог бы показать вам Сидар-Ридж.

У меня внутри все перевернулось. Дэмиен был красивый — темные волосы, яркие зеленые глаза, — но я не чувствовала того самого притяжения. Оно возникало только рядом с моим боссом. Даже при том, что он не хотел со мной иметь ничего общего и, кажется, до сих пор любил свою бывшую.

— Все в порядке, если вы не хотите, — быстро сказал Дэмиен.

— Я… эм… можно я подумаю? — Если я хотела нормальной жизни, мне нужно было к ней тянуться. Друзья, встречи, свидания — все это.

Он улыбнулся.

— Конечно. — Он достал карточку. — Здесь мой мобильный.

— Спасибо.

Дэмиен еще раз улыбнулся и пошел к своему внедорожнику.

— Это что было? — спросила Аспен, подходя ко мне, пока дети расчесывали Мейбел.

— Он… э… пригласил меня на кофе.

Улыбка растянулась по ее лицу.

— Свидание с Доктором Красавчиком?

Я рассмеялась.

— Прозвище что надо. Я сказала, что мне нужно подумать.

Лицо Аспен смягчилось от заботы.

— Понятно. Хочешь обсудить?

Я покачала головой. Я не была готова рассказывать ей о своем прошлом. И тем более не хотела признавать, что застряла на одном человеке — своем боссе.

— Дрю хочет щенка на день рождения, — сказала я, пытаясь сменить тему.

Аспен прислонилась к ограде.

— Дрю и Чарли просят уже сто лет. Иногда и Люк подключается. Думаешь, Ло согласится?

Я прикусила губу.

— Я поговорю с ним. Я почти весь день дома, так что, кажется, справлюсь.

— Спросить точно не помешает. А у Дэмиена как раз щенки. Нашли бездомную собаку, а она оказалась беременной. Щенки родились месяц назад, думаю, через пару недель будут готовы.

Мальчишки умрут от счастья. И я бы не отказалась от маленького пушистого комочка. Мне только нужно добиться, чтобы Лоусон поговорил со мной. По-настоящему.

Но, похоже, на это понадобится чудо.

Дрю распахнул дверь и задержал ее для меня, улыбнувшись.

— Спасибо. Настоящий джентльмен.

Его улыбка стала еще шире.

— Девчонкам нравится галантность.

Я рассмеялась и подтолкнула Чарли внутрь. Когда мы дошли до гостиной, я увидела Люка и Лоусона на кухне — они готовили ужин. Я замерла на пороге.

Они резали овощи для чего-то вроде жаркого. И были так похожи, особенно когда двигались в одном ритме. Люк поднял голову:

— Папа пытается приготовить что-то новое. Всем приготовиться.

Лоусон бросил в его сторону усталый взгляд:

— Верь в своего старика хоть чуть-чуть.

— Бро, — начал Дрю. — Ты умеешь готовить ровно три блюда. Может, Хэлли стоит проконтролировать процесс.

Взгляд Лоусона метнулся ко мне. Наши глаза встретились и удержали друг друга. Он смотрел, но между нами стояла стена, и это резало сильнее, чем тишина.

— Я могу…

Я перебила его, пока он снова не оттолкнул меня:

— Сейчас только руки помою.

Я сняла пальто, поставила сумку и прошла на кухню.

— Можешь меня заменить, — сказал Люк. — Мне надо позвонить Ви.

— Чарли, хочешь поиграть в Xbox? — позвал Дрю.

— Да! — засиял Чарли.

— Уроки? — спросил Лоусон.

— Сделал на дневном часе, — крикнул Дрю, и они с Чарли уже мчались в игровую.

Я включила воду и подставила руки под струю, намылила, смыла, вытерла полотенцем и завязала фартук.

— Что сделать? — спросила я.

У Лоусона дернулась шея — он сглотнул.

— Стручковая фасоль подойдет.

Я заняла место Люка и принялась резать, а Лоусон нарезал красный перец. Он молчал. Не спросил, как прошел день, как дела у мальчиков. Все казалось неправильным. Тишина давила.

Я перебирала мысли, пытаясь найти слова, которые сократят расстояние между нами.

И тут Лоусон начал напевать. Мелодию я не узнала, но одно это тихое напевание заставило мои ладони вспотеть. Дыхание сбилось, превратилось в рваные короткие вдохи, каждый — короче предыдущего. Перед глазами заплясали черные точки, воспоминания нахлынули.

Острый укол ножа, прорезающего кожу. Жгучая боль от раскаленного клейма на бедре.

Я выронила нож.

— Пожалуйста, перестань.

Мой голос едва прозвучал, но Лоусон застыл.

— Что? Что случилось?

Мои руки тряслись так сильно, что хотелось опуститься на пол.

— Он напевал, когда причинял нам боль.

ЛОУСОН

— Он напевал, когда причинял нам боль.

Слова Хэлли звучали у меня в голове, как шарик в пинболе, отскакивая от черепа с оглушительной болью. Ее мучили. Она слышала, как мучили других. А этот ублюдок напевал веселую мелодию, пока делал это.

Я всеми силами держался от Хэлли подальше. Не хотел втянуть ее в свое поганое прошлое. Не хотел поддаться тому, что меня тянуло к ней. Та ночь на крыльце стала мне напоминанием: в женщинах я выбираю неправильно, и моя жизнь вообще не приспособлена для отношений.

Но я был так чертовски зациклен на себе, что не заметил, через что проходит Хэлли. Что пробудило в ней сегодняшнее убийство.

Все ее тело тряслось. Ноги ходили ходуном, будто вот-вот подкосятся.

И я двинулся к ней — не вынес ее страха и боли. Обнял, прижал к себе, фактически удерживая на ногах. Она уткнулась лицом в мою грудь, сжимая ткань футболки.

Ее запах окутал меня — легкая нота цветков апельсина впилась в память так, что я уже знал: никогда не выветрится. И я не хотел, чтобы выветрилась.

— Ты в безопасности, — прошептал я в ее волосы. — Никто тебя больше не тронет.

Не знаю, сколько мы так стояли. Постепенно дрожь утихла, пальцы разжались, и Хэлли отступила на шаг.

— Прости, я…

— Не надо. — Я убрал прядь с ее лица. — Последнее, что тебе нужно, это извиняться.

— У меня сорвало крышу. Я чуть не влезла на тебя, как мартышка.

У меня вырвался смешок.