– Я это поняла, – довольно улыбнулась женщина. – Я пойду к Вейче и позову его разобраться с моим сожителем.

Она вышла из лавки и направилась к местному кабаку, где нашла помощника шерифа, Вейчу. Тот пил пиво и скучал, глядя на посетителей. Каррера сунула ему в руку серебряную монету и рассказала о своем плане.

– Это какого? – удивился Вейча.

– Его мне сплавила на неделю новенькая, боевитая бабенка, погоняло Красотка. Из новоприбывших.

– Знаю ее, – усмехнулся Вейча. – Значит, она продала тебе красномордого?

– Нет, хилого, худого сморчка.

– Продала на неделю, но он и дня не отработал как следует. Хитрый, что ли?

– Он самый, господин Вейч.

– Ладно, пошли, посмотрим на него и поговорим с ним.

Штифтан сидел в темноте и смотрел в угол. Когда дверь лавки открылась, он даже не повернул головы.

– Вот он, тунеядец, господин Вейча, я хочу его выгнать, но он мне должен за еду и кров двадцать серебряных монет, – сказала Каррера, указывая на Штифтана.

Вейча остановился у входа, загородив свет, и произнес:

– Эй, крыса, ты слышал, какое обвинение тебе выдвинула честная торговка?

Штифтан посмотрел на него и ответил:

– Слышал.

– Ну, если слышал, то плати и уходи.

– У меня ничего нет.

– У тебя есть твои одежда и обувь. Раздевайся.

– Не буду.

– Тогда отработаешь долг на арене. Она выставляет тебя как бойца. Вставай и иди за мной. Будешь спорить или сопротивляться – мои парни отделают тебя дубинами.

Штифтан в душе обрадовался тому, что сможет покинуть эту лавку и омерзительную похотливую бабу, которая воняла, как старые рыбные консервы. Он встал, сложил руки за спиной и направился к выходу. У дверей, отстранившись, его пропустил Вейча.

– Следуй за мной, крыса. На арене будешь Дохляком, – сказал он.

Штифтан машинально кивнул. Вейча бросил на него быстрый взгляд.

– Что, не боишься? – спросил он.

Штифтан безразлично покачал головой. Вейча переглянулся с Каррерой, и та кивнула. Потом шепнула:

– Ставьте два первых боя на него. Я чувствовала силу его рук, он выдержит.

– А если он сразу подохнет? – спросил Вейча. – Кто заплатит мне убытки?

– Я вам отдамся, – ответила Каррера, опустив глазки.

– Больно надо, – скривился Вейча. – И без тебя новеньких баб хватает.

– Тогда отдам бесплатно следующего любовника.

– Это другое дело.

– Но если Дохляк выдержит два боя, вы снизите сумму услуг охраны до прежней, господин Вейча.

Тот усмехнулся, прикинул в уме выигрыш и согласно кивнул.

Они достигли арены, где распорядитель, окинув Штифтана безразличным взглядом, скривился.

– Эта падаль уже гниет, – процедил он с отвращением. – Ему не жить. Кого вы мне привели? Взгляните на него, он уже готов отдать душу демонам. Ты, парень, выгорел? – спросил он, впиваясь взглядом в Штифтана.

Тот поднял голову и отрицательно покачал ею.

– Я буду сражаться. И умирать не хочу.

Вейча и Жирдя, удивленные его словами, переглянулись.

– Он что, обкурился? – с недоверием спросил Жирдя.

Каррера, стоя в стороне, усмехнулась.

– Да больно надо тратиться на дурь, господин Жирдя. Он всегда такой, но руки у него сильные, попробуйте сами.

Жирдя поморщился.

– Не буду, он не такой…

– Какой не такой? – заинтересовался Вейча.

– Он баб не любит, – пожала плечами Каррера.

– Да? А что любит? Мужиков, животных?

Штифтан поперхнулся, его взгляд ожил, сверкнув огнем возмущения.

– За кого вы меня принимаете? Я нормальный, просто эта… – он ткнул пальцем в сторону Карреры, – не в моем вкусе, и от нее воняет.

Жирдя и Вейча разразились смехом, а Каррера влепила Штифтану пощечину.

– Так он из офисных крыс, – догадался Жирдя, прищурившись. – Вот в чем дело. Но такие быстро здесь дохнут, жаль, неплохой кандидат. С характером. Как его погоняло?

– Дохляк, – покраснев от гнева, процедила Каррера.

Жирдя кивнул двум здоровякам.

– Уведите Дохляка в камеры. Пусть ждет. Не кормить, воды давать сколько захочет. Дохляк, – обратился он к Штифтану, – бои начнутся вечером. Будь готов дорого продать свою жизнь.

Штифтан молча кивнул и пошел следом за охранниками.

– Странный он, – задумчиво произнес Жирдя, глядя ему вслед. – Но, возможно, два боя продержится. Тело как пружина – наверное, в спортзал ходил. Офисные крысы любят тратить время на глупости.

– Идите, – махнул он Вейче и Каррере. – Сейчас еще троих приведут, вам не стоит их видеть.

Каррера и Вейча знали правила арены, их лица оставались бесстрастными. Они молча покинули помещение, оставив Штифтана в руках своей судьбы.

Штифтан не был фаталистом по натуре, но судьба словно вела его за руку, оставив лишь один путь: стать доном, одолев на арене не просто крысу, а другого дона. Этот путь сулил ему статус и неприкосновенность, избавление от бесконечных проблем с бандами и поселковыми властями. В послании Вейса не было ни слова о спутниках его странствий по Материнской планете, но они появились.

Когда Штифтан смог проанализировать данные своей нейросети, он понял, что это произошло случайно. Он сам приказал подобрать с поверхности тех двух странных существ: андроида, возможно, единственного уцелевшего во всем мире, и аборигена, демона из Инферно. Они, как и он, были наделены теми же знаниями и навыками. Видимо, на корабле не поняли своей ошибки, и всем троим были установлены одинаковые программы.

Эти два существа были столь разными, но их объединяло одно – желание помочь ему в осуществлении его замыслов. Однако их планы оказались никому не нужны. Его просто отправляли подальше от цивилизации, чтобы он не помешал Вейсу реализовать новые возможности. Штифтан чувствовал, как внутри него поднимается волна гнева. Он не собирался умирать, он вырвется с этой планеты и найдет Вейса. Или вернется в Закрытый сектор. Или сначала… Мысли путались, не находя прочной опоры, и Штифтан растерянно мигал, не зная, за что ухватиться.

Ему нужна была цель, чтобы выжить и добиться успеха. Задание АДа для этого не подходило. Месть была слишком размытой и не имела отношения к Материнской планете. Ему требовалась ясная и понятная цель, ради которой стоило жить. Не для того, чтобы влачить жалкое, бессмысленное существование дикаря. Нет, это не его удел. Лучше умереть на лезвии убийцы и покончить со всеми проблемами раз и навсегда. Но внутри Штифтана что-то противилось такому решению. Зачем он тогда родился и жил, чтобы быть зарезанным на арене?

«Думай, Штифтан, думай», – подгонял он себя, пытаясь найти достойную цель. И вдруг его осенило. Бункеры АДа будут в его полном распоряжении. Он сможет перепрограммировать их под себя и использовать их ресурсы, чтобы увеличить свое влияние на планете. Он мог бы стать ее лидером и диктовать АДу свою волю. Как это сделать, Штифтан не знал, но понял, к чему ему стремиться. Эта мысль даже заставила его улыбнуться.

– Эй, Дохляк, на выход! – Грубый голос вырвал его из размышлений. – Тебя ждет смерть или слава.

Штифтан встал и, не скрывая раздражения, бросил:

– Пошел ты со своей славой в жопу.

Охранник, опешив от такой грубости, спросил:

– Ты что, крыса, рамсы попутал?

– А что ты мне сделаешь? Дубиной ударишь? Так заплатишь за порчу товара. Закрой пасть и веди куда надо. Сам разберусь, – отповедь Штифтана лишила охранника дара речи.

Он тихо пробормотал:

– Точно принял дурь.

Затем открыл решетку и сказал:

– Выходи, каторжанин. Покажи свою смелость на арене. Зубоскал.

Арена была полна народу.

– Сегодня будут массовые бои крыс, – объявил информатор по громкоговорителю. – Новенькие колонисты и те, кто не смог справиться с проблемами, будут отстаивать на арене свою жизнь и право на погашение долгов.

Бой Штифтана и высокого сутулого мужчины был первым. Распорядитель громко выкрикивал имена бойцов:

– Господа! Сегодня перед вами выступят отбросы нашей планеты, те, кто стал ее гноем и грязью. Приветствуйте новенькое мясо! Дохляк! Он в синем углу. Его выставила несравненная Каррера. Все мы знаем ее любвеобильный и щедрый характер. Этот Дохляк не оценил достоинств королевы рынка и остался должен.