Но неожиданно все быстро изменилось. Перед стенами столицы прямо из воздуха стали появляться отряды воинов в необычной броне с черными лицами. Они молча, стремительно направились к стенам, и оторопевшие стражи, смотревшие на них сверху, замешкались и поздно забили в тревожный колокол. Громкий, тягучий, пробирающий до мурашек звон разнесся над столицей.

К стенам уже были приставлены странные конструкции, и они понесли вверх воинов. Один за другим те стремительно поднимались на стены. Первых стражей стены, что встретили нападающих, смели мгновенно. И скоро городская стена и надвратная башня центральных ворот были захвачены. Воины гарнизона еще бежали к стенам, а нападавшие уже спускались на улицы. Они порубили охрану у ворот и открыли их. В проем хлынул поток закованных в броню воинов. Они расстреливали из невиданного оружия набегающих воинов гарнизона. И те падали, не добравшись до врага. Вскоре их боевой дух был сломлен, и они бросились бежать прочь. Одна группа воинов с черными лицами быстро направилась к казармам и без препятствий добралась до подземелий. Тюремщики в страхе сдались, но когда воины добрались до казематов, то ни Торы, ни ее воинов в подвалах не оказалось. Черные воины быстро захватили столицу, разоружили тех, кто сдался, и стали зачищать город от остатков очагов сопротивления.

Чернушка прибыла после того, как город был полностью захвачен. Она встретилась с освобожденным командиром княжеской стражи из бывших гвардейцев.

Снежные горы. Подножие Высокого хребта

На следующий день пленники погрузились в тревожное ожидание.

Тюремщики исчезли, оставив их в мрачной тишине, словно позабыв о существовании узников. Время тянулось как густая смола, и казалось, что весь мир замер, оставив их наедине с гнетущей неизвестностью.

Старшая Мардаиба, обладая даром телепортации, решила воспользоваться этим шансом. С грацией тени она проскользнула сквозь видимый барьер двери и оказалась в длинном узком коридоре. Там, под покровом невидимости, она приникла к стене, затаив дыхание, и стала слушать разговоры стражников.

Их голоса, приглушенные расстоянием, доносились до нее, как тихий шепот ветра. Они говорили о том, что армия покинула город, оставив лишь небольшой гарнизон из больных и стареющих воинов. Слова проникали в самую глубину ее души и приносили с собой удовлетворение.

Старшая Мардаиба слушала, и ее сердце испытало радость. Она понимала, что теперь их положение стало гораздо лучше, чем было. В ней зародилась надежда. Надежда на то, что они смогут воспользоваться этой неожиданной переменой и найти путь к свободе.

– Сегодня не принесли пищу для пленников, – проворчал один из стражей темницы, – не из своего же пайка их кормить, что они там думают?

– Не ворчи, – ответил молодой стражник, – не наше дело думать за большеголовых. Не принесли – значит, не нужны. Сдохнут – выкинем в оркский квартал, там сделали городское кладбище.

– Тоже верно, – дуя на горячую кашу, ответил пожилой. – Наше дело – сторожить, а что будет с пленниками – все равно.

Мардаиба стремительно проникла сквозь стену, выпила их жизни, как глоток воды в пустыне, и с глухим щелчком захлопнула дверь, ведущую к караульному помещению. Ее пальцы ловко скользнули по поясу охранника, и в ее руках оказались ключи. Она бесшумно открыла двери в подвал, где царила тьма, разбавленная лишь слабым светом чадящих сальных ламп.

Создав светящийся шарик, Мардаиба шагнула в сумрак подземелья с узниками, ее сердце билось в такт с тенями. Она прошла мимо своей сестры, которая словно привязанная последовала за ней. Их шаги эхом разносились по коридорам, наполняя тишину зловещим ритмом.

Наконец они остановились перед камерой, где в углу, дрожа от холода и страха, сидела Тора. Ее глаза, полные отчаяния, встретились с глазами Мардаибы, и в этом взгляде было все: мольба, надежда и бездна боли.

– Эрна? – стуча зубами, удивленно спросила Тора.

– Да, госпожа Тора, я прибыла, чтобы забрать вас отсюда. Открой дверь. – Мардаиба передала связку ключей сестре.

– Я одна не уйду, – прижав руки к груди, ответила Тора, – нужно вызволить всех, кто сюда попал. Тут…

– Мне все равно, кто тут, – решительно, с ноткой презрения ответила Мардаиба, – я пришла за вами. Меня послал Шава. Выходите.

– Нет, – ответила Тора, – помогите остальным.

Мардаиба поняла, что Тора не отступит от своих слов.

– Кого еще надо спасти? – голосом, полным недовольства, спросила она.

– Во-первых, лера Морчи-ила, потом тут моя охрана…

– Я поняла вас. Лера Морчи-ила мы заберем, а ваша охрана сможет спрятаться в городе. – Она громко спросила: – Воины охраны, вы сможете спрятаться в городе, если мы вас выпустим?

– Без проблем, – ответил мужской голос. – Нам бы выйти из темницы.

– Хорошо, мы выведем вас из тюрьмы, а дальше сами. Такое решение вас устроит, льерина Тора?

– Да, – слабо ответила Тора, – только нам надо одеться, мы без теплой одежды замерзнем.

– Это не проблема, у охраны есть меховая одежда. Идемте. Сестра, открой остальные камеры, пусть узники сбегают. Тогда и нас искать будут в городе, – прошептала она сестре на ухо. Та быстро открыла все камеры и направилась к сестре.

В окружении воинов они вышли из подвала, надели теплую одежду и вышли в коридор казармы. Там гулял сквозняк. Армия ушла, а кто остался, жались поближе к печам. Незамеченные, они покинули здание казармы и очутились на воздухе.

– Обнимитесь и идите перед нами, – приказала Мардаиба Торе и молодому леру. – Пусть патруль думает, что вы влюбленная парочка. Мы направляемся в оркский квартал.

Редкие патрули словно старые друзья улыбались сестрам Мардаибам и, не задерживаясь, проходили мимо. Так, без помех, они достигли огороженного частоколом бывшего квартала, где когда-то располагалось посольство орков. Калитка на воротах была распахнута настежь, открывая вид на заснеженный двор, усеянный телами убитых и умерших. Эти тела, брошенные без всякого уважения, лежали в хаотичном беспорядке, словно забытые марионетки или срубленные деревья.

Осторожно лавируя между сугробами и стараясь не наступать на останки, сестры подошли к колодцу. Мардаиба, напряженная и сосредоточенная, очистила снег, подняла крышку. Из колодца пахнуло затхлой водой и холодом, словно сама вечность притаилась в его глубинах.

– Они его не засыпали, – обрадованно проговорила она и приказала леру: – Лезьте в яму, там начинается туннель за городом.

Молодой мужчина легко спрыгнул вниз и крикнул:

– Тут невысоко.

Следом сестры спустили Тору, и за ней запрыгнула старшая Мардаиба. Младшая схватила крышку, сделанную из дубовых досок, и прыгнула вниз, держа крышку над головой. Она приземлилась на корточки, отпустив в полете крышку, прикрывающую яму, и все вновь погрузились в темноту. Тора создала светляк, а Мардаиба подогнала всех окриком:

– Чего встали, быстро к выходу.

Они дошли до тупика, и лер удивленно произнес:

– Тут тупик.

– Сам ты тупик, – ответила старшая Мардаиба и открыла свиток с порталом. – Быстро в окно, – приказала она и шагнула в образовавшийся портал последней.

На выходе их встретил ледяной ветер, хлестнувший по лицам, как плеть. Снег злой метелью бил в глаза и забирался под одежду. Тора огляделась, и ее сердце сжалось от узнавания. Они снова оказались в этом месте, где тени прошлого тянулись к ним, как холодные щупальца.

– Мы уже были здесь… – произнесла она, с трудом сдерживая дрожь в голосе. – Почему так далеко?

У старшей Мардаибы лицо исказилось от гнева, она резко ответила:

– Потому что других свитков у нас не было.

Во мгновение ока демоница приняла свой демонический образ. Лер вскрикнул и стал хвататься за пояс в поисках меча. Тора, знавшая, кто такая Эрна, тихо остановила его:

– Лер Морчи-ил, не надо хвататься за оружие, это слуги моего мужа.

– Демоны? – удивленно воскликнул и отступил на шаг молодой лер.