Он хватает папку, листает ее, и его лицо бледнеет, затем становится ярко-красным. Он пролистывает несколько страниц и затем откладывает ее. Ужас заполняет его выражение.

Мой голос срывается.

— Это не то, чем кажется.

Шон напряженно отвечает:

— Я не знаю, что это, но ничего хорошего тут точно нет.

Я хватаюсь за столешницу, пытаясь удержаться на ногах, и опускаю взгляд на каменный узор, не в силах встретиться с Шоном глазами. Меня переполняет стыд, и я не знаю почему. Я ведь ничего не сделала. Но его разочарованный взгляд заставляет меня чувствовать, будто сделала.

Он смягчает голос, но в нем звучит приказ:

— Расскажи мне все, Зара.

Но обещание того, чего я даже не уверена, что существует, не дает мне сделать этого.

Кварц под моими пальцами размывается, и я прошептала:

— Прости. Я не могу.

Между нами повисает тишина, и она разбивает мне сердце. Я по-прежнему не поднимаю взгляда.

Наконец он предупреждает:

— Последний шанс. Расскажи мне, и я позабочусь, чтобы с тобой все было в порядке.

Почему-то я смеюсь. Смех выходит нервным, срывающимся на слезы.

— Тебе смешно? — резко спрашивает он.

Я замолкаю и заставляю себя посмотреть ему в глаза. Качаю головой и твёрдо заявляю:

— Тебе трудно обещать, что ты сможешь меня защитить, когда ты даже не знаешь, во что был впутан твой отец.

Его выражение лица наполнено болью. Его глаза сужаются, он смотрит так, что мне хочется провалиться сквозь землю.

Затем он поворачивается и идет к двери. Берется за ручку.

— Прости. Я не хотела тебя ранить, — выпаливаю я.

Он фыркает.

— Конечно, хотела. Но не переживай. С этого момента ты сама по себе.

Шон

Две недели спустя

С нашей последней встречи, что состоялась несколько недели назад, Лиам не дает мне сосредоточиться ни на чем, кроме работы Я могу думать о «Преисподней» или участии моего отца, только когда лежу в постели. Но и там Лиам не оставляет мне много времени.

Все О'Мэлли проходят специальную подготовку, поэтому я привык работать без сна. Важно, чтобы мы могли функционировать без него в любое время. Поэтому, хоть меня и раздражает, что Лиам держит меня на коротком поводке, недостаток сна на мне не сказывается.

В первые дни его поручения мне до смерти надоели. Брэкс был недоволен тем, что его выбрали моим помощником, Он считал несправедливым, что его наказали, а я не сказал ему, о чем была встреча. Но я стоял на своем, сохраняя молчание.

К середине недели Брэкс поймал одного из наших врагов, пытавшегося взломать нашу игорную систему. Он пытался выяснить, кто это был, но так и не смог понять, кто же осмелился покуситься на наш бизнес. Поэтому мы вывели большую часть денег, оставив всего пару миллионов.

Деклан поручил Брэксу установить «жучок» на оставшиеся активы. Затем он снизил уровень безопасности, облегчив хакеру доступ к нашему аккаунту.

Как только хакер проник внутрь, этот жучок отследил деньги до счета, принадлежащего Бейли. Как только произошел первый перевод, O'Malley Cybersecurity мобилизовалась.

Мне понадобилось два дня, чтобы взломать этот счет и выяснить, кто стоял за этой жалкой атакой. Честно говоря, мне даже стало жаль парня. Только любитель перевел бы деньги прямо на реальный счет, а не через десятки фиктивных.

Единственным спасением Пэдди Бейли было то, что он хорошо спрятался. Хотя не так уж и хорошо. Это дало ему всего десять лишних дней свободы.

Вчера утром мы с Брэксом его выловили. Его клоповник в убогом доме на южной стороне Чикаго ясно показывал, насколько низко он стоит в иерархии Бейли.

Мы отвезли тощего компьютерного гика в штаб-квартиру. Десятилетия назад отец Лиама, Дарраг, превратил пустое складское помещение в комбинированное хранилище и камеру пыток. У нас достаточно боеприпасов и огнестрельного оружия, чтобы при необходимости уничтожить весь штат Иллинойс, а также парки транспортных средств и другие полезные вещи. В отдельном секторе можно найти любой инструмент, чтобы заставить кого-то страдать. А огромная комната, полная экранов, позволяет нам взламывать любую камеру безопасности или общедоступные записи по мере необходимости.

Первое, что мы сделали, это привязали веревку к запястьям и лодыжкам Пэдди, хорошенько всё затянув. Последние двадцать часов он висел в воздухе, вытянувшись в форме буквы X.

Как только он был закреплен, я убедился, что на деньгах нет отслежки. Когда я убедился, перевел наши деньги обратно на наш счет, вместе с еще четырьмя миллионами активов Бейли. Брэкс стер их счет и все цифровые следы сразу же, как только деньги ушли.

По приказу Лиама мы настроили термостат на смену температуры каждые два часа, от 4 градусов тепла до 43. Включили запись с криками мужчин с наших прошлых допросов, выключили весь свет и ушли.

Сегодня, около полудня, нас с Брэксом вызвали на склад. Теперь пришло время Пэдди заплатить за свои грехи.

Когда мы приходим, Лиам сидит на металлическом стуле, одетый в толстое зимнее пальто. Он сжимает ладони в перчатках, его губы поджаты, а глаза сверкают на Пэдди.

— П-пожалуйста, — кричит Пэдди, весь в поту, но трясясь от холода, изо рта идет пар. Кристаллизованный иней покрывает его соски. Его нос, губы, пальцы рук и ног темно-фиолетовые.

— Здесь чертовски холодно, какая температура? — спрашивает Брэкс.

Лиам ухмыляется. Он небрежно смотрит на нас.

— Один градус выше нуля. Идите накиньте что-нибудь на себя.

Мы с Брэксом не спорим. Лишняя самоуверенность нам не нужна, мы не собираемся мерзнуть. Берем куртки и перчатки из шкафа и надеваем их.

Лиам встает и достает свой карманный нож. Он подходит к Пэдди, приставляет лезвие к его горлу и рычит:

— Ты думал, что можешь забрать чужое?

— П-пожалуйста, я н-не... это б-был не я... — мямлит Пэдди.

Ложь. Мы знаем, что это ложь. Что бы он ни говорил, это не изменит его судьбу.

Лиам медленно проводит ножом по горлу. Появляется тонкая полоска крови, и Пэдди всхлипывает. Лиам тихо говорит:

— Хотя я бы с удовольствием оказал почести, но я позволяю тем, кто проделал работу, получить удовольствие. — Он поворачивается к нам с Брэксом и кивает в сторону Пэдди.

— Заканчивайте с ним, парни. Мне нужно в школу к Хейли. Сегодня день чествования учителей. Я несу кексы.

— Ты мог бы принести и нам немного, — бурчит Брэкс.

— Пришли мне парочку видео следующих нескольких часов, и я отправлю несколько тебе домой. Они из Sullivan's, — отвечает Лиам с огоньком в глазах.

— Ты взял клубничные с шампанским? — спрашиваю я.

— Конечно, — подтверждает Лиам.

Брэкстон добавляет:

— Брось в мою коробку еще парочку с арахисовым маслом.

— Если кадры будут скучные, получите только ванильные, — предупреждает Лиам.

— Не волнуйся. Проверяй свой защищенный канал, — говорю я.

Лиам одобрительно смотрит на нас, выходит, и за ним захлопывается дверь.

Я смотрю как Пэдди дрожит весь и спрашиваю:

— Достать горелку или огнетушитель?

По щеке Пэдди катится слеза.

Брэкс усмехается. Он подходит к столу, берет горелку и огнетушитель:

— Давай оба. Но я хочу быть тем, кто жжет. — Он протягивает мне огнетушитель.

Я усмехаюсь.

Брэкс встает перед Пэдди и включает пламя, поднося его к нижней части тела.

— П-пожалуйста, не надо, — скулит Пэдди.

Брэкс хмурится.

— Ты думал, что сможешь взломать нашу систему и забрать то, что принадлежит нам? Это так не работает, нет, и тебе стоило это понимать. Есть последствия, и теперь настал час платить по счетам.

— Только подпали, не убивай пока, — напоминаю я Брэксу.

Пэдди начинает рыдать, умоляя:

— Пожалуйста. У меня д-дети.

— Надо было думать об этом, когда крал наши деньги, — заявляет Брэкс, поднося пламя достаточно близко, чтобы его лобковые волосы превратились в черный пепел.