Воздух наполняется визгом Пэдди.

— Он только начал, — дразнюсь я, и встаю рядом с Брэксом. Беру два гвоздя и провожу ими по его щеке так же легко, как Лиам вел ножом по горлу.

Пэдди издает слабый всхлип, по лицу стекает кровь.

— Давай, давай. Это ничто по сравнению с тем, что будет дальше, — сообщаю я ему, а затем вонзаю гвоздь глубже в то же самое место.

Он воет от боли, кровь стекает по его лицу и капает на пол.

— Может быть, нам следует собрать его кровь? Говорят, в банке крови нехватка, а тут будет из чего пополнить запасы, — предлагает Брэкс.

Я бросаю на Пэдди ледяной взгляд.

— Нет. Никто не хочет зараженных доноров.

— П-пожалуйста, это был не я, — всхлипывает Пэдди.

— Твои соски выглядят замерзшими, — замечает Брэкс, а затем подносит горелку к его груди.

В комнате раздается визг.

В глазах Брэкса вспыхивает тот же огонь, что и в его руке.

— Бейли должны были лучше объяснить тебе, что бывает, когда связываешься с О'Мэлли.

Пэдди набирается смелости и выплевывает:

— Откуда тебе знать? Ты не О'Мэлли. Ты всего лишь жалкая пародия.

Выражение лица Брэкса становится сердитым, но я кладу руку ему на грудь.

— Спокойно, брат. Думаю, я сам этим займусь. — Я беру огнетушитель и встаю за Пэдди.

— Нагни его, — приказываю я.

Брэкс усмехается. Мы столько раз делали это вместе, что уже без слов понимаем друг друга.

Он нажимает кнопку на панели, и верёвки ослабевают, позволяя Пэдди повиснуть вперед. Еще одно нажатие, и его ноги разводит шире, обнажая зад.

Я беру огнетушитель и направляю струю прямо ему между ног.

Пронзительный визг разносится по комнате.

Любого нормального человека такой звук мог бы испугать. Но не нас. Нас он только развлекает.

Я обхожу его тело и тяну его голову вверх. Я наклоняюсь к его уху и спрашиваю:

— Ты хочешь еще что-нибудь сказать о моем брате?

Он истерически рыдает.

Мы пытаем его несколько часов, пока его тело не сдается. Когда он, обугленный, изрезанный и замерзший, безжизненно повисает, мы решаем, что на сегодня хватит.

Брэкс указывает на камеры.

— Не забудь про видео, чтобы мы получили свои кексы.

— Хорошая мысль. — Я снимаю перчатки и сажусь перед компьютером.

Брэкс садится рядом со мной, и мы проводим еще час, склеивая и редактируя отснятый материал. Мы отправляем видео Лиаму через наше защищенное приложение, в ответ он кидает фото кексов.

Брэкс ухмыляется и протягивает кулак, и мы стукаем ими.

— Вызываем уборщиков.

Хорошо иметь так много младших кузенов, которым еще нужно доказать свою состоятельность в клане. Мы с Брэксом потратили годы на уборку.

Он добавляет:

— Кому из них выпадет такая радость?

Я отвечаю:

— Я видел Михаила и Эл-Джея; уверен, их отцы одобрят.

Его ухмылка становится шире. Михаил — сын Дмитрия и Анны Ивановых. Сын Лиама, Эл-Джей, сокращенно от Лиам-младший, они неразлучные друзья. Им по двадцать шесть, и они такие же самоуверенные, как мы с Брэксом в их возрасте. Но им еще многому предстоит научиться, особенно Эл-Джею, который по праву рождения должен когда-нибудь возглавить клан. Лиам не делает ему поблажек.

Брэкс нажимает кнопку на динамике и приказывает:

— Эл-Джей, Михаил. Тащите свои задницы в третью камеру.

Меньше, чем через минуту дверь открывается, и они входят.

— В чем дело? — спрашивает Эл-Джей.

— Похоже, у вас двоих был веселый день, — бормочет Михаил, глядя на труп.

Эл-Джей бросает взгляд на Пэдди, затем обходит его, оценивая нашу работу. Он подтверждает:

— Ага. Спасибо, что без нас.

— А вот и нет, — заявляет Брэкс.

— Он мертв, — замечает Михаил, будто мы тупые.

Я бью его по голове.

— Ой! — кричит он, отпрыгивая назад.

— Очевидно, что мертв. Убирайте, — приказываю я.

— Но я же убирал в прошлый раз, — жалуется Эл-Джей.

— И?

— И почему бы тебе не позвать кого-нибудь другого? На складе полно О'Мэлли.

— Я вообще-то Иванов. Почему я должен это делать? — возмущается Михаил.

Брэкс грозит им пальцем.

— Тс-тс-тс. Вы же знаете правила.

Они тут же замирают.

— Я пошутил, — выдает Михаил.

— Я тоже, — быстро добавляет Эл-Джей.

— Вы уверены? — спрашиваю я, скрещивая руки.

Они кивают и направляются к шкафу, зная, что правила нарушать нельзя. Ты подчиняешься тому, у кого статус выше, чем у тебя. Сейчас это мы с Брэксом. Что касается Михаила, если ты заходишь на территорию О'Мэлли, ты играешь по их правилам. То же самое происходит, если мы входим в гараж Иванова, который является их версией нашего склада.

Брэкс качает головой.

— Молодежь... Наивные. Думают, что им не надо вкалывать...

— Согласен. Я в душ. Вы двое знаете, что делать, — говорю я и выхожу из комнаты под их недовольное ворчание.

Брэкс идет следом, и мы направляемся в раздевалку. Сбрасываем одежду в мусоросжигатель, принимаем душ и берем чистую одежду с полки.

Когда я просовываю голову в футболку, мой телефон жужжит. Я быстро натягиваю ее на пресс и хватаю телефон.

Мурашки бегут по коже.

На экране: адрес на восточной окраине Гэри, штат Индиана. Это городок примерно в сорока пяти минутах от Чикаго, известный своими заброшенными фабриками и высоким уровнем преступности.

Сразу после этого приходит еще одно сообщение.

Неизвестный: Будь здесь через час. Без опозданий

Я смотрю на время на телефоне и чертыхаюсь. У меня не так много времени.

Могу не ехать. Кто они такие, чтобы диктовать мне условия?

Но если я не приеду, то не узнаю правду о своем отце.

Мой телефон снова завибрировал.

Неизвестный: Приходи один

Брэкс прерывает мои мысли.

— В какой клуб сегодня?

В груди сжимается. Я смотрю на него.

— Прости, но я не могу.

— О чем ты говоришь? Мы всегда идем праздновать после удачного дела.

— Прости, но я не могу. У меня есть дела.

— Какие? Куда ты? — спрашивает он.

— Это личное, — отвечаю я и направляюсь в другую сторону склада.

Брэкс следует за мной по пятам.

— Шон, не гони. Что с тобой?

— Ничего. Просто есть кое-что, что я должен сделать, — я запрыгиваю в один из стареньких джипов начала 2000-х.

Лиам хранит в складе разные тачки. Одни шикарные, вроде «Рейндж Роверов». Другие — старые, потрепанные, но с движками, которые обгонят спорткары. Для Гэри лучше выбрать что-то неброское.

Я открываю дверь гаража и выезжаю. Я смотрю в зеркало заднего вида. Брэкс стоит снаружи, скрестив руки и хмурясь.

Мне плохо. Мне не нравится скрывать от него правду, но я и сам не знаю, во что ввязываюсь.

Солнце клонится к закату. Следую указаниям навигатора и вскоре подъезжаю к складу. Окна без стекол. Других машин нет.

Сердце быстро колотится. Я втянул себя в неизвестность.

Я отвечаю на сообщение.

Я: Я здесь

Неизвестный: Заходи

Я должен настоять, чтобы они рассказали мне, в чем дело, но я знаю, что они этого не сделают. Предполагаю, что всё связано с той дракой, о которой шла речь в сообщении несколько недель назад. Поэтому я хватаю пистолет из бардачка как раз в тот момент, когда приходит еще одно сообщение.

Неизвестный: Не приноси с собой никакого оружия. Если принесешь, я его конфискую. И это будет наказанием для тебя

Я обдумываю варианты. Можно спрятать нож в ботинок, но, пожалуй, лучше этого не делать. Телефон снова вибрирует

Неизвестный: Ты ничего не можешь скрыть, Шон. Мы ждем, и у тебя есть две минуты, чтобы войти, иначе ты опоздаешь. Окно возможностей закрывается

— Чёрт! — Я захлопываю бардачок, а затем выхожу из машины, оглядываясь по сторонам и бормоча: — Ебанное днище.

Я подхожу к единственной двери в здании, поворачиваю ручку и толкаю тяжелую металлическую дверь. Она открывается со скрипом.

Единственное, что передо мной — это лестница, ведущая вниз. Я захожу внутрь и включаю фонарик на телефоне.