— Руки вверх для одобрения, руки на стол для возражений. — он поднимает руку.

Все остальные следуют за ним.

— Отлично. — Он встает перед Зарой и мной. — Клянётесь ли вы соблюдать законы Омни, поддерживать цели Преисподней и хранить тайну нашей утопии?

— Клянусь, — подтверждает Зара, сжимая мою руку.

— Клянусь, — заявляю я, сжимая ее руку в ответ.

Он улыбается.

— Силой Омни я дарую вам место за столом. — Он поворачивается к Кириллу. — Когда мы сочтем, что пришло время, ты женишься на избранной.

Кирилл возражает:

— Вы не можете устраивать мою свадьбу, Федор. Я — король Омни. Только я могу решать, на ком мне женится.

— Всем королям нужна королева. Тебе сорок пять, и тебе давно пора жениться. Ты только что согласился на не подлежащее обсуждению условие, так что перестань возражать. Ты знаешь правила, — предупреждает Федор.

Кирилл стачивает коренные зубы.

Федор поворачивается ко мне.

— А ты, Шон, отдашь свою сестру Кириллу.

— Ни за что, — выпаливаю я.

Федор усмехается, указывая на:

— Ты изменил ход своей судьбы и судьбы своей сестры, когда не выбрал рыжую.

Я протестую:

— Я не отдам ему свою сестру.

Федор напоминает мне:

— Ты согласился на не подлежащее обсуждению условие. Нарушение соглашения в рамках Омни карается смертью. Этого ли ты хочешь для себя и своей жены?

— Я воспользуюсь своим токеном отмены, — вмешивается Зара.

Федор усмехается.

Холодок пробегает по моей крови. Я притягиваю Зару к себе.

— Что смешного?

Федор указывает на нас.

— Вам двоим нужно многому научиться. Вы не можете использовать токен переопределения для того, у кого нет места за столом. И вы никогда не сможете использовать его для долга вашего супруга. Долг одного супруга, это также долг другого.

— Это идиотизм, — говорит Зара.

— Это одно из правил, которые установил его отец, — говорит Федор, глядя на меня.

Чёрт тебя подери, папа.

Я заявляю:

— Моя сестра не предназначена для брака по расчёту.

— Ты ошибаешься. Она должна была сидеть за столом. Твой отец этого хотел, — заявляет он.

— Не таким образом, — настаиваю я.

Федор спрашивает:

— Значит, ты возражаешь против того, чтобы она вышла замуж за человека, который заступился за тебя и спас твою жизнь и жизнь твоей жены?

Я открываю рот, но тут же закрываю его.

— Есть кто-то другой, за кого ты хочешь выдать ее? — спрашивает он.

Я смотрю на Кирилла, дышу носом, смотрю на его изуродованное шрамами лицо.

Фиона никогда не почувствует к нему влечения.

Он не может на ней жениться.

— Ну что? Ты возражаешь? Я могу убить тебя, Кирилла и Зару прямо сейчас, если ты хочешь отказаться от своего обещания, — заявляет Федор.

У меня переворачивается живот.

Я даже не знаю этого парня.

Я решу этот вопрос позже.

— Ладно, — отвечаю я, клянусь, что ни за что не подпущу сестру к Кириллу.

Федор спрашивает:

— Кирилл? Ты согласен?

Он ворчит:

— Ладно.

— Отлично! Когда придет время коронации, ты отдашь свою сестру Кириллу, — говорит он мне, а затем щелкает пальцами в воздухе.

Двое мужчин в золотых стрингах выносят на сцену два стула и ставят их в конце стола, рядом с местом Кирилла.

Федор делает им знак.

— Прошу. Садитесь. Займите свои законные места за столом.

Я веду Зару на место между мной и Кириллом, почему-то считая это более безопасным, чем незнакомая женщина рядом со мной.

Федор объявляет:

— Мои почтенные Омни, приветствую за столом Великого Герцога Шона О'Мэлли и нашу Великую Герцогиню Зару О'Мэлли!

Зара

Месяц спустя

Женщина за стойкой администратора останавливается и окликает:

— Миссис О'Мэлли?

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.

— Да, Шейла?

— Почтальон сказал, что вам нужно начать забирать свою почту, иначе ему придется отнести всё на почту. Он больше ничего не доставит, пока вы не заберете накопленное, — передает она.

Я морщусь.

— Извините. Не понимаю, почему мы все время забываем.

Она улыбается.

— Не волнуйся. Он сказал, что у вас есть время до завтра. Хотите воспользоваться этой коробкой? — Она берет одну из-за стола и ставит на стойку.

— Это было бы здорово. Спасибо, — говорю я и беру ее. Подхожу к почтовым ящикам и открываю металлический контейнер.

Он битком набит. Я вытаскиваю несколько конвертов, прежде чем успеваю вытащить больше одного за раз. Всё скидываю в коробку и поднимаюсь в пентхаус.

Зевая, я ставлю коробку на стол, снимаю каблуки и перебираю все, отделяя счета от ненужной почты. Дохожу до последнего конверта и замираю.

На нём написано «Социальное обеспечение США».

Я снова зеваю, удивляясь, почему в последнее время так устаю, открываю конверт и смотрю на свою новую карточку социального страхования.

Зара Лучиана О'Мэлли.

Я улыбаюсь, кладу карточку на стол, мусор выбрасываю, счета откладываю в корзину. Потом смотрю на время.

— Чёрт, — бормочу я и беру трубку.

Я: Ты уже почти дома? Они будут здесь меньше чем через два часа.

Шон: Не волнуйся, моя душа. Я не оставлю тебя с ними наедине.

Я: Какой хороший муж.

Шон: Еду можно забирать через тридцать минут, после этого я приеду.

Я: Прекрасный муж.

Шон: Счастливая жена, счастливая жизнь.

Я: Никогда не забывай об этом.

Шон: Не забуду. Поверь.

Я:

Я иду в спальню, снимаю рабочий костюм и натягиваю свитер на размер больше. Влезаю в джинсы, но едва могу их застегнуть.

Моё тело ведёт себя странно.

Пора начать считать калории.

Я срываю джинсы, надеваю чёрные леггинсы. Тоже впритык, но лучше, чем деним.

Мой живот урчит, и я приказываю:

— Прекрати! — и иду в ванную, приподнимаю свитер, смотрю на живот.

Как я набрала вес и не заметила?

Это просто живот, — успокаиваю себя... и замираю.

Моя грудь выглядит огромной.

Все внутри меня переворачивается, когда я пытаюсь вспомнить, когда у меня в последний раз были месячные.

Меня охватывает паника. Я заказываю тест на беременность онлайн, выбираю быструю доставку, и он приходит через десять минут. Несу его в ванную, открываю упаковку и достаю палочку.

Сердце колотится.

Лучше уж сейчас, чем потом.

Я сажусь на унитаз, писаю на палочку и ставлю ее на раковину. Целых две минуты я смотрю на неё с вспыхивающим беспокойством, которое взрывается, когда появляется знак плюс.

Я поднимаю его и смотрю с удивлением.

Ого!

Я беременна.

Что подумает Шон?

Мы не говорили о детях. Всё было о Преисподней. Теперь, когда мы заняли места, новый вопрос, как расплатиться с долгами Шона, чтобы Фиона не вышла замуж за Кирилла. И поскольку мы не знаем, когда Омни решит, что пора, мы знаем, что часы тикают.

Шон нервничает всякий раз, когда мы это обсуждаем. Обычно разговор заканчивается в постели, он будто пытается превзойти себя каждый раз.

Я не жалуюсь, но в последнее время он стал немного отстранённый. Не знаю, как он отреагирует.

Захожу на кухню, беру свою карточку социального страхования и иду в свой кабинет. Открываю шкаф и достаю ящик с подарочной упаковкой, перебирая разные пакеты, пока не нахожу маленькую черную коробку с золотой лентой.

Я вставляю в него тест на беременность и карточку социального страхования, затем закрепляю ленту.

Через несколько минут Шон приходит с сумками итальянской еды. Он ставит их на стол, целует меня в губы, затем шевелит бровями, спрашивая: