Филин уже успел сообщить мне, что девицу зовут Виктория Хрусталева. Заодно сбросил картинку, чем эта барышня баловалась с подругами в общежитии. М-да…

— Представьте себе некого мятежника, укрывшегося в усадьбе от сил правопорядка. И не просто укрылся, а успел заминировать подступы к ней. Живые саперы — это накладно. Особенно учитывая то, что от ошибок никто не застрахован. Ждать роботов? А если время не терпит, и надо управиться с этой полосой препятствий в кратчайшие сроки? И тогда самый простой способ разминирования — пустить по полю неживых. Первым рядом пойдут полностью подконтрольные, вторым и третьим те, кто в расфокусе.

— Это даже звучит предельно сомнительно, — скривилась девица.

— А что для вас не сомнительно, Виктория? Подбросить соседке в унитаз дохлую мышь, а затем заставить ее вскарабкаться наверх, когда соседка уединится в туалете? Это пик ваших возможностей и вашего воображения?

— Так это была ты⁈ — раздался гневный девичий голос откуда-то справа, и Филин тут же подсказал мне имя студентки.

— Янина, я бы попросил вас перенести все разборки с Викторией на потом. Заранее спасибо за понимание, — я отвесил полупоклон пострадавшей.

В глазах Виктории же плескался ужас. Она не могла понять, как я мог узнать о её секрете, если в общежитии некромантов не появлялся и вообще не выказывал к их компашке ни малейшего интереса. Ладно, подброшу ей подходящее объяснение, чтобы не ломала голову.

— Отвечая на ваш невысказанный вопрос, должен сообщить, что одно время использовал призыв отслеживающего духа. Дело то никак с вами не было связано. Однако помимо интересующей меня информации дух передал и весьма занимательную картинку с дохлой мышью и вашей премилой женской компанией, которая придумала сию аферу. А теперь, господа, перейдем к результатам вашей самостоятельной работы. Думаю, поступим так. Я раздам вам ваши тетради. Если у кого-то возникнут вопросы или же сомнения в правомерности выставленной оценки, дайте мне знать. Итак, — я взял верхние три тетради, — Кочетков, Доронина, Шевелькова.

Первая троица спустилась ко мне и забрала свои работы, я же добыл следующие три.

Со стороны все выглядело предельно невинно. Однако мы с Филином работали. Дело в том, что кое-кто из студентов в общежитии не жил, мотался каждый день из города, кто на общественном транспорте, кто на машине с водителем. И вот их-то мой конструкт не знал ни в лицо, ни по именам. Поэтому сейчас он, заслышав незнакомую фамилию, фиксировал ее, запомнив кому именно она принадлежит. Вот чую пятой точкой: не будет это лишним, ой не будет!

После раздачи работ и ознакомления с ними у студиозов, разумеется, появились вопросы.

— А почему мне трояк влепили? Я же всё верно написал! — возмутился бородатый парень в пятом ряду.

— Вячеслав, подойдите, пожалуйста, вместе с вашей тетрадью, посмотрим, в чем тут дело, — предложил я.

Бородач резво подскочил и потопал по лестнице. Вручил мне свою работу и остался стоять рядом, ожидая вердикта. Я открыл тетрадь, пробежался глазами по его выкладкам и хмыкнул.

— Могу сказать, что вам крайне повезло с преподавателем. Я бы на месте Эраста Карловича вам выше двойки за такой фундаментальный труд не поставил бы просто из принципа. И это я еще не говорю про снижение оценки на полбалла за крайне небрежное оформление работы. Вы на этой тетради что, рыбу чистили?

— Она случайно запачкалась! — вскинул на меня глаза Алексей, так звали бородача.

— И обнаружили вы это в самый последний момент, непосредственно перед тем, как сдать работу преподавателю, верно?

— Так всё и было, клянусь!

— Некромант должен крайне осторожно относиться к своим клятвам, поскольку если рядом находился чей-то дух, он может засвидетельствовать факт её произнесения, и в случае её нарушения, если захочет, лично предъявить претензии клятвоотступнику. Маги других стихий от подобного избавлены, поскольку духов просто не услышат, и те при всем своем горячем желании не смогут как-либо им досадить.

Бородач нервно сглотнул. Да ладно! Они что, и этого не знают? Чему и как тогда они, спрашивается, учились до того, как поступить в Академию?

— Что же до вашей попытки объяснить, как должен строиться диалог между свободной нежитью, которую поднял кто-то другой, и некромантом, желающим её переподчинить, то уверяю вас: фраза «Veni vidi vici» к числу ритуальных не относится. Советую вам, прежде чем вставлять любые сомнительные текстовые отрывки, хотя бы через поисковик их прогонять. Прямо хочется поспорить, что вы решили измучить кого-то вопросами, чтобы вам помогли написать эту грешную работу, и человек, которого вы достали, предложил вам именно такую формулировку. Пришел, увидел, победил. Знал бы Плутарх, что его столько лет спустя после смерти подпишут под подобное…

Я вернул тетрадь посрамленному Алексею, и тот поспешил убраться на свое место.

— Кто-то еще хочет получить независимый взгляд со стороны на дело своих рук? — осведомился я.

— Какой же он независимый! — фыркнул щупленький парень с первого ряда. — Вы же с Эрастом Карловичем друзья, об этом все знают. Вас даже в «Сморчке» вместе не раз видели!

— Весомый довод, — кивнул я, не собираясь спорить с провокатором. — Хорошо, тогда кому просто хочется, чтобы на его работу посмотрели и оценили отдельно?

Поднялась девушка, сидевшая по диагонали от щупленького Паши. Лариса, — подсказал мне Филин.

— Да, Лариса? — посмотрел я на нее.

— У меня пятерка, но с минусом. И я не понимаю, за что. Всё оформлено аккуратно. Ответ тоже правильный, я в этом уверена.

— Спускайтесь ко мне с тетрадью, посмотрим.

Так, на первый взгляд вроде бы и впрямь всё на своих местах. Но Миндель товарищ въедливый. Если влепил минус, значит, было за что. Чего я не заметил? А, точно. Вот оно.

— Вы не дописали свой ответ. Мало провести обряд вызова духа предка. Нужно еще и грамотно из него выйти, поскольку дух, почувствовав родную кровь, может потерять контроль над собой и попытаться присосаться к вашему источнику, а то и вовсе завладеть вашим телом…

Тут мои мысли поневоле скакнули к Изюмову. Вот уж точно: «его никто не звал, он как-то сам прилип». И ведь тоже всё на родную кровь завязано…

Так, стоп, от тебя ждут ответа, вот и действуй!

— Формально вы ответили абсолютно верно, Лариса. Но некромант работает с весьма опасной стихией. И если он хотя бы на немного отпустит контроль, рискует очутиться по другую сторону барьера. Вы же, надеюсь, знаете, как нужно заканчивать сеанс подобного общения?

— Да, — кивнула девушка. — Разрушить ритуальный круг и бросить на то место, где была пролита жертвенная кровь, по горсти пепла.

— Какого именно пепла?

— В идеале из крематория. А так подойдет любая сгоревшая до подобного состояния органика.

— Верно, — вернул я ей тетрадь. — Вы молодчина. Видимо, либо перенервничали, либо отвлеклись, когда писали эту работу, иначе бы не забыли вписать протокол выхода. Думаю, впредь вы будете более внимательны.

Девушка зарумянилась, будто бы я не пожурил ее, а комплимент отвесил. А я про себя вдруг подумал, что, оказывается, соскучился по вот такому времяпрепровождению! Стою внизу у доски, общаюсь со студентами, парни меня опасаются на всякий случай, даже задирают предельно аккуратно. Девушки меж тем потихоньку начинают строить мне глазки. Черт дери, как же мне всего этого не хватало! И чего я так сопротивлялся, почему не хотел идти в Академию? Это же моё, вот на все двести процентов моё!

Меж тем обнаружился ещё один желающий поговорить о своих результатах. Филин тут же подсказал: Тимофей Семивёрстов. Один из городских, так что конструкту о нем ничего дополнительно не известно. Выглядит? Да обычно. Ростом с меня, шириной плеч чуть поболе вышел. Вообще такой крепкий паренек. И смотрит странно. На лице вроде как вежливая улыбка, а только фальшивая она насквозь. Осторожно проверяю его поверхностные мысли, чтобы ни один детектор меня не засек. Ага, вот оно что. Ему та девчушка понравилась, которая Антонина с моего курса. Хоть вроде и замяли историю, когда она меня своим парнем объявила, но кто-то, оказывается, до сих пор подозревает, что я к ней неровно дышу. Интересно, сколько нам обоим будет это еще аукаться? Эх, молодежь…