Обсудили и проблемную троицу с четвертого этажа. Милана повинилась, что забыла запереть дверь, когда вернулась с учебы. Теперь, дескать, ни-ни, будет помнить о своей безопасности всегда. Ну и еще пару моментов обговорили.

Я исподтишка поглядывал на девушку, стараясь понять, как она ко мне относится. То, что хорошо — это понятно. Но чисто по-дружески или же не отвергает для себя возможность, что когда-нибудь мы бы могли сойтись? С другой стороны, для девчонок её возраста четыре года разницы — это много. Гулять с парнем младше себя считается изрядным моветоном. Но мне почему-то кажется, шансы завоевать её сердце у меня имеются, и немаленькие. Главное — не форсировать события. Пусть всё идет как идет, исподволь развивается. В идеале, чтобы сама для себя что-то решила и уже после этого дала мне понять, что не против развития отношений.

Потом мы отдали должное обеду. И да, с аппетитом у Миланы, как и следовало ожидать, был полный порядок. Сметелила едва ли не больше блюд, чем я сам. Хотя, возможно, это нервы так отыгрывают. По уже сложившейся у нас традиции она собрала оставшуюся после еды упаковку и сложила её в пакет, который я подхватил и понес на мусорку, пользуясь тем, что даже разуться не успел, когда все завертелось. Прямо бытовая милота: представьте, как это будет у вас в семье.

Ладно, что-то я слишком далеко себе горизонт разметил, скромнее надо быть в вопросе. Тем более мне вечером еще к Ярославу идти, заниматься прокачкой источника и изучать новые техники. Главное не забыть ему поведать про случившийся вчера на практическом занятии перегруз, авось что полезное подскажет.

Как и в прошлый раз выставил себе будильник, дабы, отвлекшись на исследования, не пропустить время, когда мне нужно покидать общагу. Только поставил на десять минут раньше, чтобы не пришлось бежать. Хочу дойти до квартиры своего наставника как белый человек спокойно и с достоинством, а не нестись бегом-кувырком, прыгая по лужам.

Успел проверить пару гипотез, на которые у меня не хватило времени минувшей ночью. Пока всё шло к тому, что я действительно нащупал возможность декодирования потока Иных не в условных иероглифах, а в нормальных словах. Даже несколько букв успел выделить: «о», «я», «и». Маловато будет, учитывая, что в нашем языке их целых тридцать две штуки. С другой стороны, минус твердый и мягкий знак, вот уже тридцать. С парными согласными тоже не всё так просто, очень уж похоже они звучат и, соответственно, выглядят при кодировке, что одновременно и упрощает, и усложняет расшифровку.

Вот к примеру: лодочный или лоточный? Хотя нет, здесь ударения разные. Черт, еще и ударения ведь придется учитывать, а я до сих пор даже не представляю, как Иные их выделяют…

Так и вышло, что опять провозился до звонка, не сделав и четверти того, что хотел. Однако нечего грешить: полученные результаты пока что меня крайне радовали. Еще неделя — полторы, и можно будет ехать к Игорю Семеновичу, узнавать, что он сам смог понять после расшифровки, ну и делиться собственными наработками.

Пока шёл к Ярославу, думал о том, что зря я, пожалуй, с таким пиететом относился к Иным. Их способ работы с информацией отнюдь не тянет на прорыв. Мы и Иные в этом плане совершенно равноправные существа. Просто есть наш тип мышления — и есть их тип мышления. Иной. Вот и вся разница. И ни один из них не лучше другого вот ни на капельку. Всё равно что спорить, какой цвет лучше, синий или красный. Абсолютно беспредметно и бессмысленно.

Просто я привык думать об обычных людях, как обладателях аналогового мышления, поэтому то, что я приписал Иным цифровой способ обработки данных ввергло меня в логическую ловушку. Типа аналоговое — это уже прошлый век, а цифра — это современность. Что ж, хорошо, что я сам это выяснил, а не дождался, пока меня не ткнул в это носом дед или Давыдов. Моей самооценке такое точно было бы неприятно.

Среда четырнадцатого декабря началось с воя ветра за окном. Зима в этом году выдалась, хвала небесам, не ранняя, но в свои права вошла бурно и со спецэффектами. Аллеи и территорию возле Академии чистили чуть ли не круглосуточно, но это никого особо не спасало. Снег валил беспрерывно, ветер разносил его на только что расчищенные дорожки, так что было весело всем.

Даже Евстигней, посмотрев на это безобразие, добыл из подсобного помещения соответствующий инвентарь, да и пошел обкалывать лед на крыльце общежития и возле него, чтобы, цитирую его дословно, «никто из вверенной ему под надзор команды не получил травм».

Медленно, но неуклонно приближалась сессия. Милана припоминала, что было дело, первый зачет ставили аж на утро третьего января, немилосердные люди, но нам повезло: на этот раз наше избиение должно было начаться лишь пятого числа, а до этого момента можно было отдыхать, или же по желанию зазубривать конспекты, чтоб отлетало от зубов.

Я смотрел в ту сторону без особого страха. Промежуточные контрольные и самостоятельные я сдал на высший балл. Единственная засада по-прежнему была с историей развития магии, вернее, с ее преподом, вредным Максимом Харитоновым, который явно вознамерился показать мне небо в звездах и рачью зимовку. По крайней мере не было еще ни единого занятия, чтобы он не напоминал моим однокурсникам о жестокой каре, которая постигнет их, если они дадут мне переписать свои конспекты. Вот заняться человеку нечем, право слово.

Я же в ответ на столь явное недружелюбие продолжал строчить заявления в администрацию. Дескать, узнал от своих однокурсников прискорбный факт: такой-то преподаватель такого-то числа позволил себе следующие высказывания в мой адрес. Прошу обратить на это внимание, так как я вынужденно посещаю вместо его лекций проходящие в то же самое время практические занятия для второго курса, куда вы сами меня и отправили. Подпись. Ни на что особо не надеялся, но обвинить меня в бездействии у недоброжелателей не выйдет.

Со сменой ректора пришлось повозиться. Пока еще старый пердун на своем месте, но это уже ненадолго. Я нашел способ, как сместить его без вреда для всех нормальных преподавателей. Но для этого требовалось надавить на рычаги, доступа к которым у меня не было. Пока не было, но я всерьез рассчитывал, что уже весной увижу на этом посту другого человека.

И да, относительно моего самого проблемного предмета, магии воздуха, я окончательно выдохнул и расслабился. То ли Ярослав оказался настолько замечательным наставником, то ли и впрямь сработал эффект нулевого мага, о котором он мне столько интересного рассказал на нашем первом занятии, но освоение стихии шло у меня полным ходом. На наших совместных занятиях с второкурсниками я уже шел в числе передовиков, оставив непочетную роль замыкающего вечно косячащему Добросвету. Отдельного внимания к себе не требовал, схватывал всё довольно быстро, так что даже Вилюкина, глядя на мои успехи, успокоилась.

Если что и пугало, или как минимум настораживало, так это подозрительное затишье. Говорят, перед бурей всегда так. Но я понятия не имел, откуда прилетит следующая напасть. После того памятного случая с Антониной новых нападений на меня и моих близких не последовало, хотя расследование деда и Карпа Матвеевича шло полным ходом. Вскрывались всё новые и новые нити, ведущие к верхушке заговорщиков, узнавались новые имена. Сбить особый отдел со следа было категорически невозможно даже тем, кто занимал не последние должности в министерствах и силовых ведомствах.

Хотя ренегатов хватало. Игоря Семеновича даже попытались сместить с должности по анонимному доносу в службу внутренней безопасности. Нервы потрепали старику, конечно, изрядно, но ничего не выявили, да и не могли. Всю информацию по Иным, до которой дедуля докапывался в ходе основного расследования, он напрямую сливал мне во время наших нечастых встреч, дома ничего не хранил, так что никто не мог бы уличить его в том, что он нарушает давнее распоряжение своей конторы на разработку Иных. Ну а я… устроил идеальный тайник, воспользовавшись помощью Филина, которому было поручено задание как угодно расширять объем собственной памяти, чем он успешно и занимался последние месяцы. И вот уж из этого тайника что-либо извлечь постороннему человеку было просто нереально.