— А тебя куда распределили, если не секрет?

— Так на социалку же, — развеселился тренер. — И я её отрабатываю, проводя для вас факультативы.

— Разве это тоже считается? — изумился я.

— Разумеется.

— Тогда точно боевая магия. Сто процентов!

Ярослав кивнул в знак того, что принял ответ.

Последующие два часа пролетели как один миг. Мы изначально условились, что закончить занятие можем в любой момент по желанию любого из нас. Либо я устаю, либо тренер считает, что мне на сегодня хватит нагрузок. В итоге точку в нашем занятии поставил именно Ярослав.

По дороге домой я пребывал в легкой эйфории, хотя и чувствовал себя вымотанным до предела. Нет, собственно боевой магией мы не занимались. Тренер учил меня работать с источником и развивать его в безопасном режиме. Семь потов сошло, пока мне удалось уловить нужное… движение? Намерение? Черт, даже не знаю, как объяснить. В общем, настроиться на частоту источника и начать с ним целенаправленно общаться.

Да, понимаю, со стороны это выглядит форменным безумием и прочим шаманством. Источник по определению не одушевленная вещь. Самое близкое определение, пожалуй — дополнительный внутренний орган. Поэтому настраиваться на диалог с источником было… странно. Ну вот, представьте, что вам велели поговорить с собственным сердцем. Или с печенью. И непременно добиться того, чтобы они вам ответили, а вы их услышали. Мама-мама, где мои вещи и куда я попал, тут какой-то сумасшедший требует от меня немыслимого!

Однако… это сработало! Когда я в первый раз почувствовал отклик источника — не сдержал слез. Нет, не стыдно. Вообще ничуть. Переживания такого уровня сродни катарсису. И Ярослав, кстати, меня понял от и до. Дал время, чтобы все улеглось на нужные полочки, а затем мы продолжили тренировку. И я уже безо всякого внутреннего трепета учился чувствовать, чего желает мой источник, а затем передавал ему свои хотелки. И мы взаимодействовали. По-настоящему взаимодействовали, это чувство спутать просто невозможно.

Если хоть кто-то скажет, что я потратил время впустую, так ничему осязаемому и не научившись за этот вечер, пусть засунет свое мнение глубоко под ремень. Пожалуй, впервые за прошедший месяц я почувствовал себя не тварью дрожащей, а полноценным магом. Да, путь предстоял быть долгим и не самым простым. Но трудности меня никогда не пугали. А возможность стать настоящим кондовым воздушником грела как ничто другое.

Смешно. Когда поступал в Академию, мысленно надеялся лишь на то, чтобы кое-как, формально и для галочки, одолеть зачеты по специальности. А теперь прямо закусило!

Ну что, до этого я тренировал исключительно тело: поддерживал его в активном состоянии, давая необходимую нагрузку, чтобы потом лет через дцать сказать себе за это огромное спасибо.

Тренировки по менталу закончились, пожалуй, годам к шестнадцати. Я реально не видел, как мне еще развиться в данной сфере, поэтому лишь продолжал совершенствовать достигнутое. Да, была еще некромантия, но… вообще без тренировок. Вот принципиально.

А теперь у меня добавятся тренировки с источником. Мне не имеет смысла рваться привязанным меж четырех лошадей, лишь бы доказать окружающим, что я что-то из себя представляю. Для второкурсников, к которым меня определили, я и так буду заведомо слабым звеном. Все остальные — прекрасно осведомлены, что я только-только делаю первые шаги в этой стихии, и точно не ждут от меня подвигов. Вот и славно: двигаюсь вперед в комфортном темпе под руководством Ярослава.

Что случится, если вдруг Агнесса Игнатьевна спохватится, что обещала мне свое покровительство, да ничего не сделала? Мило улыбнусь и сообщу ей, что волноваться не из-за чего, я нашел себе частного учителя. Имен раскрывать не стану, ни к чему это. Частное — это личное, а личное — это секретное.

Я достаточно сегодня выслушал, чтобы понимать: Вилюкина, к сожалению, как преподаватель мне не подойдет. Она о чём угодно, кроме боевой магии. Значит, будет учить меня работать с источником совершенно по иным принципам, нежели Ярослав, а мне этого не надо. Выслушать — выслушаю, но развиваться буду только так, как говорит мой тренер. Я свой выбор сделал.

Думал, что доберусь до общаги и еще позанимаюсь расшифровкой дорожек, но… организм сообщил, что баста, карапузики. И я рухнул спать, как подкошенный, будто железо под руководством Евстигнея таскал, а не эфемерными материями пытался овладеть.

Первой парой во вторник нам поставили иностранный язык. Преподавателя я уже видел, потому что иностранный уже был у нас в пятницу третьей парой. Чтобы не скучать на занятии, постановил себе выловить-услышать в речи лектора как минимум пять слов, значения которых я не знаю с тем, чтобы освоить их в процессе. Филина назначил судить этот авто-поединок.

Ожидаемо проиграл. Я насчитал четыре слова, Филин семь. Записал все отдельно, с помощью дальфона нашел перевод, после чего запомнил. Не забыл похвалить конструкта. Молодчина!

Во время второй пары я намеревался посетить столовую. Ну а что? У всех первокурсников занятия по магии, кроме меня. Зато буду сидеть практически в гордом одиночестве, да и выбор блюд, думаю, будет куда богаче, чем накануне.

Однако меня перехватили в коридоре. Агнесса Игнатьевна словно из ниоткуда возникла на моем пути, и я про себя подумал, уж не стажировалась ли она в юности на разведчицу.

— Валерьян, пойдемте со мной.

— Так у меня всё-таки будут занятия, как и у моих однокурсников?

— Давайте я объясню вам всё уже в стенах моего кабинета, — с легким раздражением ответила Вилюкина.

Я не имел ничего против. Опять же: разговор тет-а-тет с завкафедрой мог пролить свет над вопросом, кто же так взъелся на центральный филиал, что буквально на корню душит обучающихся здесь воздушников, да и преподавателей не забывает.

Мы поднялись на лифте, прошли длинным круговым коридором, после чего Агнесса Игнатьевна распахнула высокие двери, ведущие в помещение на седьмом этаже. Последнем этаже, хотелось бы отметить. Впрочем, воздушники, как мне кажется, не прочь оказаться поближе к небу, так что почему бы и нет? Про себя не говорю, слишком уж много у меня намешано.

Небольшая пустующая приемная, еще одни двери такого же масштаба, как предыдущие, и вот мы уже на месте.

— Располагайся, — махнула Агнесса Игнатьевна рукой на стулья с черной кожаной обивкой, стоящие вдоль стены.

Подумав, я взял один из них и поставил напротив её стола, после чего спокойно уселся. Нет-нет: если бы плюхнулся там, где она планировала, Вилюкина бы сейчас ходила из одного конца кабинета в другой и вызывала бы у меня синдромы, схожие с укачиванием. Поэтому пусть идет и располагается за своим столом. Будем говорить на одном уровне.

Мой маневр Агнесса то ли не заметила, то ли не придала ему никакого значения. Опасный знак. Она настолько забитая женщина, что даже студенту не может намекнуть, что она планировала разговор в иной диспозиции? Хм…

— Я должна была ехать с отчетом в Министерство, но мой куратор предупредил, что заболел и не сможет меня принять. Поэтому, как сам понимаешь, наша с тобой встреча — разовая акция.

Что-то мне с самого начала этот заход не нравится. Но слушаем дальше.

— Я понимаю, что тебе приходится очень сложно. Без обид, но ты сам понимаешь, что твой уровень владения стихией воздуха… недостаточен. Я поддалась эмоциям, когда настояла на твоем зачислении в наш филиал. И… мне очень тяжело говорить об этом, но… я предлагаю тебе перевестись. Прямо сейчас. С наилучшими рекомендациями. В любой из прочих филиалов, кроме Московского и Новосибирского.

— При всё моем личном уважении к вам — нет, — припечатал я, заодно слегка воздействовав на её ментальную сферу, чтобы больше не было дурацких попыток сдвинуть меня с озвученной позиции.

— Отчего-то я так и думала, — вздохнула Вилюкина. — Видишь ли, последние годы на воздушную кафедру нашего филиала оказывается… беспрецедентное давление.

— С чьей стороны? — немедленно осведомился я.