Так надо. Чтобы нас не было видно с пограничных вышек.

— Где-то тут должна быть автобусная остановка, сказано, что за ней хорошо парковаться. Машину не видно.

— А вот же она.

Я аккуратно ставлю машину в тень большого дерева на краю обрыва.

Сами пограничные вышки хорошо различимы в темноте. Такие пирамидки с квадратными крышами. Они примерно в километре впереди. Мы находимся на возвышенности, вышки в низине.

Рашпиль проверяет оружие и достаёт своего из чемодана клетчатую кепку блатного фасона. Натягивает её почти на глаза.

Потом улыбается во всю свою белозубую улыбку, видя моё недоумение.

— Не хочу промокнуть, если снова пойдёт дождь.

Он продолжает говорить тихо.

Я оборачиваюсь к Алисе, протягиваю руку, чтобы сказать, что мы доехали. Она сладко спит, укрытая пледом.

— Не буди, пусть дрыхнет. Не обижай её.

— Ладно.

Мы выходим из машины, стараясь не хлопать дверьми.

Где-то вдалеке начинают лаять собаки. По лаю и не поймёшь — это деревенские или пограничные.

— Может, всё же передумаешь? Останешься? В гостях хорошо, а дома лучше? — спрашиваю я Рашпиля.

— Все мы в гостях. Не-не, я пойду. Хочу начать новую жизнь. Ну, бывай, Сантей.

Мы пожимаем друг другу руки и обнимаемся впервые с момента знакомства.

Из темноты, как из-под земли, на свет выходит мужская фигура.

— Ме гвиде. Моди чемтан*(Я проводник, пойдём со мной).

— И тебе не хворать. Генацвале.

Рашпиль бросает взгляд в мою сторону, улыбается, а потом удаляется с проводником в темноту.

Я долго стою у машины и вглядываюсь в темноту в надежде разглядеть два удаляющихся мужских силуэта. Но дождливая ночь в горах темна — хоть глаз выколи.

Пока ехать нельзя. Если пограничники заметят стоп-сигнальные огни ночью на дороге, то переполошатся. Нужно ждать.

Тут хорошо, тихо и свежий воздух.

Смотрю на часы. Ровно через сорок минут возвращаюсь в машину.

Время пролетело незаметно.

Вижу вспышки. Молния. Чуть грохочет гром. Слава Богу, что не выстрелы.

Завожу двигатель и тихонько сдаю назад.

Конечно же, я не вижу, как пограничная немецкая овчарка тащит в пасти окровавленную клетчатую кепку к вышке.

Ещё раз вглядываюсь через боковое стекло в сторону границы. Вдруг всё же Рашпиль передумал. Ни единой живой души не видно.

Разворачиваюсь и аккуратно трогаюсь, так чтобы не потревожить сон Алисы.

Пора возвращаться. Я снова очень хорошо сознаю, что мой враг не Рашпиль и даже не Жора Ростовский.

Они могли бы меня убить, но это не было их целью.

Тот, кто желал моей смерти и рассчитывал, что быстро и без следов расправится со мной, сидит в Москве в высоких кабинетах.

Я знаю, что с ним нужно разобраться. Мой враг от своих намерений не откажется.

Конец.