Картина маслом: шикарный, хищно сверкающий хромом мотоцикл тянет за собой раздолбанную тачку старьевщика. Это выглядело так же нелепо, как топ-модель в черных ажурных чулках, тащащая на плече дырявый мешок с пустыми пластиковыми бутылками. Но деваться некуда – книги сами себя не перевезут, пришлось идти на крайние меры.

Илья поставил ногу на педаль и крутанул ручку газа.

"Р-р-рам-м!" – уверенно и басовито рыкнул мотор "Совы", нарушая ночную тишину.

"Бум!" – байк рванул с места.

Приходилось сдерживать этого механического зверя, ведь сзади громыхала телега, но мощь машины ощущалась каждой клеточкой тела. Вибрация передавалась от сиденья, словно под тобой не металл и пластик, а горячий, норовистый скакун, готовый в любой момент сорваться в галоп. Птица Уголек, тяжело взмахнув крыльями, полетела следом, едва поспевая за хозяином.

Вскоре процессия въехала на улицу Белоярскую. Понимая, что этот караван выглядит слишком уж вызывающе, Синицын объезжал людные места десятой дорогой.

Не доезжая до переулка, он заглушил мотор. Елену он не предупреждал – хотел устроить сюрприз, а заодно проверить, не филонит ли ученица в его отсутствие.

Отцепив скрипучий прицеп и спрятав байк в тени, Илья, с Угольком, тихо опустившимся ему на плечо, крадучись двинулся к продуктовой лавке Синицыных. Окна горели теплым светом, дверь была приоткрыта. Снаружи всё тихо. Похоже, Елена вела себя прилично, иначе охранная система уже превратила бы магазин в решето, разнеся половину товара.

Внутри мелькали две тени, доносились приглушенные голоса.

Илья прижался к шершавой кирпичной стене, собираясь подслушать разговор, но тут из дверей пулей вылетело тело. Синицын аж отпрянул, вжавшись в тень – ничего себе скорость! Но, присмотревшись, понял: летун перемещался не по своей воле, а в горизонтальном положении, спиной вперед.

Что-то тут нечисто. Илья инстинктивно отступил глубже во тьму.

"Ба-бах!"

Тело с глухим, влажным стуком впечаталось в стену напротив и сползло вниз. Парень не вырубился, но явно словил "звездочки". Кряхтя, он перевернулся, одной рукой отталкиваясь от земли, а другой держась за отбитый живот, и просипел:

– Госпожа Елена, ну зачем же сразу руки распускать?

Голос показался до боли знакомым. Илья прищурился, вглядываясь в темноту. Ба, да это же Вдуплян! Приоделся так, с иголочки, и летел так быстро, что сразу и не признать. Но что с лицом? Опухло, перекосило… Неужто это Елена его так отделала?

Следом на пороге появилась Елена Тихая. Синий спортивный костюм сидел на ней как влитой, подчеркивая каждую линию подтянутой фигуры. Из-под бейсболки задорно торчал конский хвост. Она выглядела свежо, дерзко и опасно.

Разминая правое запястье и хрустнув суставами, она холодно бросила:

– А ну-ка, повтори, что ты там про моего мастера вякнул?

– Кхе-кхе, госпожа Елена, я же чистую правду сказал…, – простонал Вдуплян.

Ситуация прояснилась. Президент Лев Цуканов решил приставить к Елене опытного наставника из команды. Вдуплян, давно пускавший слюни на девушку, тут же вызвался добровольцем. Цуканов согласился, мол, знакомые люди, стесняться не будут, да и парень он не робкий.

Но Елене этот тип не нравился категорически – слишком уж масляными глазками он на нее смотрел целый час при первой встрече. Но, раз это инициатива президента, пришлось терпеть.

Весь день Вдуплян осыпал её липкой лестью, от которой сводило скулы. Безумная Елена в голове вообще предлагала вырубить ухажера молотком и списать всё на переутомление, когда тот очнется.

Но Елена сдержалась, помня, что он ученик других "синих поясов" в команде. Не хотелось подставлять мастера и портить отношения внутри коллектива.

Поняв, что лесть не работает, Вдуплян сменил тактику. Он начал расписывать богатства своего наставника, некоего старейшины с Пика Синего Дракона, у которого ресурсов куры не клюют. А потом прошелся по Илье Синицыну: мол, у того даже нормального набора энергоканалов нет, губит талант девчонки, и вообще, это путь в никуда. Предложил бросить "тьму" и перейти на сторону "света", то бишь к нему.

Елене стало смешно. Знал бы этот дурачок, что мастер перед отъездом, чтобы она не болтала лишнего, установил ей А-класс энергоканалов! Она бы с удовольствием показала класс, чтобы у него глаза на лоб полезли.

Но Вдуплян не унимался, его несло всё дальше. "Ну всё, – решила Елена, – отличный повод. Сейчас я тебе преподам урок патриотизма под видом защиты чести учителя". Вдуплян и пикнуть не успел, не ожидая такой прыти, как словил жесточайший удар ладонью, отправивший его в полет.

Видя, что парень всё ещё пытается оправдаться, Елена сжала кулаки, в голосе зазвенела сталь:

– Какую ещё правду?

– Синий пояс Илья Синицын…

Вдуплян был только на середине фразы, когда его взгляд зацепился за знакомый силуэт, выступивший из густой тени переулка. Лицо парня побелело, глаза расширились от ужаса, и он, глотая окончания, затараторил совсем другое:

– …хоть и не самый сильный боец в команде, но его внешность, благородство и мудрость – это что-то запредельное! Иначе как бы он стал синим поясом так рано? Он наверняка заботится о вас, госпожа Елена, как родной отец! Он – столп нашей команды, великий наставник и образец для подражания!

Елена удивленно приподняла бровь. С чего это его так переклинило? Только что грязью поливал, а теперь соловьем заливается. Неужели удар так мозги вправил? Она решила, что парень просто испугался добавки. Слушать этот елейный поток было тошно, и она махнула рукой:

– Ладно, тормози. Занесло тебя. Мастер у меня, конечно, крутой, но не бог же. Давай ближе к реальности, без фанатизма.

Не успела она закончить, как за её спиной раздался спокойный, до боли родной голос с легкой насмешкой:

– Да? И что же, по-твоему, означает – говорить ближе к реальности?

Услышав родной голос, Елена вздрогнула, будто от разряда тока. Она резко обернулась, не веря своим ушам, и встретилась взглядом с этой знакомой, чуть насмешливой улыбкой на красивом лице.

– Учитель! Вернулись! – выдохнула она, чувствуя, как от сердца отлегло.

В голове тут же проснулась Безумная Елена: "Ну наконец-то! Явился, бродяга, не запылился!"

Илья Синицын, не убирая ухмылки, шагнул ближе:

– М-гм. А теперь, может, объяснишь своему наставнику, что в твоем понимании значит "ближе к реальности" и "без фанатизма"?

Елена потупилась, теребя край олимпийки:

– Ну… мне просто показалось, что его похвалы немного… мимо кассы.

Видя, как ученица смутилась и начала путаться в показаниях, Илья, конечно, не стал ее дальше подкалывать при посторонних. Он лишь протянул руку, приподнял козырек ее бейсболки и легонько, почти невесомо, щелкнул ее по носу.

– Эй! – возмутилась она, но беззлобно.

Ворон, этот пернатый оппортунист, не терял времени даром. Он тут же перепорхнул с плеча хозяина на плечо Елены, блаженно потерся гладкой головой о её щеку, вдыхая знакомый аромат, по которому скучал эти дни.

– Ква-а! – довольно каркнул он.

Илья же, сменив милость на гнев, повернулся к Вдупляну. Тон его стал холодным, как лед в бокале с виски:

– Скажите, уважаемый, а приставание к сокурсницам и оскорбление преподавательского состава теперь тоже входят в обязательную программу обучения?

Вдуплян, который еще секунду назад планировал рассыпаться в комплиментах, чтобы замять конфликт, поперхнулся. Он рассчитывал на взаимную вежливость – рука руку моет и всё такое. Но Синицын явно не собирался играть по правилам. "Он что, берегов не видит?" – мелькнуло в голове у парня.

Однако статус "синего пояса" и дружба с президентом делали Илью фигурой неприкосновенной. Ссориться в открытую было себе дороже. Вдуплян натянул кривую улыбку:

– Синий пояс, вы не так поняли, я не хотел ничего дурного, просто подумал…