Когда комендант стал открывать своим ключом камеру леди Уинтворт, Альфред достал черную бархатную маску и надел ее на свое лицо. Он в самом деле намеревался порвать все отношения с изменщицей Мейбелл и потому решил больше не вступать с ней ни в какие личные переговоры. Освободить девушку и отправить ее к верным слугам, сохраняя инкогнито — в этом виделась ему его основная задача, а дальше Мейбелл должна была сама справляться со своим трудностями.

Дрожащая от холода узница вздрогнула еще сильнее, когда внезапно увидела возле своей постели мрачную фигуру мужчины с закрытым лицом. Именно такими ей представлялись злоумышленники, вершащие по ночам свои черные дела.

— Кто вы? — испуганно спросила она.

— Я — посланник его высочества Вильгельма Оранского, леди Уинтворт, и привез приказ от него о вашем освобождении. Собирайтесь, я доставлю вас в ваш бывший дом, где вы должны забрать свои личные вещи и отправиться на постоянное место жительства в свое поместье, — глухо объяснил ей незнакомец.

Ошеломленная очередным крутым поворотом в своей судьбе Мейбелл встала и позволила провести себя к выходу. В карете девушка растерянно молчала, не зная, как подступиться с расспросами к своему молчаливому спутнику. Что-то в нем казалось ей смутно знакомым, но он возвел вокруг себя такую высокую стену неприступности, что она не осмеливалась заговорить с ним.

Когда они вошли в столичный дом Уинтвортов на Стрэнде, Мейбелл узнала от своего спутника, что это роскошное здание, которое ее дедушка Сэдли подарил своей дочери в качестве свадебного подарка, ей больше не принадлежит. У нее отобрали почти все, что она имела — звание герцогини Дарлингтонской и земельные владения, пожалованные ей королем Яковым, семейное богатство Сэдли и денежные накопления, сделанные ее покойным отцом. Осталось только родовое поместье Уинтвортов, находящееся в запущенном состоянии. Но молодая леди Уинтворт была мало расстроена этим обстоятельством, — спасение короля Якова имело для нее гораздо более важное значение.

Таинственный незнакомец собрался уходить, предупредив ее, что она имеет право находиться в доме только два дня. Внезапная догадка озарила Мейбелл, она подбежала к уходящему мужчине и сорвала с его лица маску. Альфред поднял руку, чтобы воспрепятствовать ей, но было уже поздно. Мейбелл увидела его лицо и вне себя от радости воскликнула:

— Фред, мой дорогой Фред, я знала, что ты меня не покинешь, что ты меня спасешь!

— Ошибаешься, Мейбелл, я покидаю тебя, и покидаю навсегда, — неумолимо произнес граф Кэррингтон. — Между нами все кончено, и нас связывает только наша дочь. Впрочем, Арабеллу я намерен видеть, как можно реже как все то, что напоминает мне о тебе.

— Фред, но я люблю тебя! — жалобно проговорила девушка, цепляясь за его руку. — Прости мне мою вину перед тобой, молю тебя, и я обещаю тебе — я буду такой, какой ты захочешь меня увидеть. Я на все пойду, лишь бы доказать тебе мою любовь.

— Я уже говорил тебе, что ты должна делать, чтобы доказать свою любовь, но ты сделала все наоборот! — гневно воскликнул Альфред Эшби. — Прости, Мейбелл, но больше я не верю твоим лживым словам и не желаю тебя видеть. И если мне придется уничтожить свое сердце, чтобы избавиться от любви к тебе, то я это сделаю.

Мейбелл, рыдая, пыталась удержать своего любимого, но он с силой оттолкнул ее от себя и вышел из дома. Растерянная, измученная тяжелым расставанием девушка услышала звук удаляющегося экипажа и заметалась по комнатам, не зная, что ей делать. Альфред отверг ее, Альфред ее презирает! Эта мысль доводила ее до безумия, и дворецкий тщетно просил ее успокоиться. У Мейбелл даже возникла мысль выброситься из окна и покончить со своей постылой жизнью, но мысль о дочери и своем еще не рожденном ребенке остановили ее. Обессиленная своими метаниями, девушка упала на кушетку в гостиной, и испуганный дворецкий послал за доктором.

— Мне не нужен врач, Холман, мне нужен мой жених, — плача, сказала ему Мейбелл.

Молоденькая служанка подбежала к растерянному старику и что-то зашептала ему на ухо.

— Миледи, Сюзанна говорит, что какой-то джентльмен желает вас видеть. Говорит, он — ваш друг, — неуверенно произнес дворецкий, сомневаясь, что его молодая хозяйка в состоянии принимать каких-либо гостей. Но, к его удивлению, она явно воспрянула духом.

— Просите его, Холман, — с готовностью отозвалась девушка, вытирая слезы. У нее не было друзей, которые не были бы друзьями графа Кэррингтона, и значит, посетитель мог быть той, пусть тонкой ниточкой, которая снова свяжет ее с ее ненаглядным Альфредом.

Холман поспешил выполнить ее распоряжение и, получив разрешение хозяйки дома, в гостиную вошел Джордж Флетчер в дорожном костюме.

— Джордж, какой приятный сюрприз! — обрадовано произнесла Мейбелл.

— Приехав в Лондон, я сразу отправился к тебе, моя дорогая, — тронутый ее теплым приемом Флетчер нежно поцеловал сначала ее левую руку, а потом правую. Он серьезно посмотрел ей в глаза и сказал: — Меня расстроили новости о твоих злоключениях.

— Я боялась, что ты тоже отвернешься от меня, Джордж, когда узнаешь, что я помогла бежать королю Якову. От меня отреклись почти все друзья и родственники, стоило мне только попасть в тюрьму, как государственной преступнице, — горько призналась Мейбелл.

— Чтобы я отвернулся от тебя, Мейбелл! Да никогда, — сказал Джордж Флетчер, изумленный одним только предположением, что от обожаемой им девушки можно отказаться. — Я всегда буду на твоей стороне, чтобы ты не натворила.

— А Альфред разорвал помолвку со мною, — смертельно побледнев, прошептала Мейбелл.

— Правда? — снова удивился Флетчер, и в то же время его мозг усиленно заработал. Если его друг лорд Эшби настолько недальновиден, что он добровольно отказался от такой потрясающей девушки как Мейбелл, то это его проблемы. Его же шансы добиться взаимной любви от нее значительно повышаются.

Мейбелл, не подозревая о его тайных мыслях, начала его просить.

— Джордж, дорогой, подскажи мне, как вернуть Альфреда. Ты лучше знаешь, как на него можно подействовать в этом случае. Обещаю, я последую всем твоим советам.

Минуту молодой офицер в молчании разглядывал свою любимую, которая наивно искала у него помощи. Он твердо был намерен полностью завоевать ее доверие, и для этого решил дальше играть роль великодушного друга как можно убедительнее.

— Прежде всего, Мейбелл, ты не должна искать встречи с Альфредом, — осторожно начал Джордж.

— Разве, но как я тогда снова завоюю его сердце? — растерялась Мейбелл.

Ее друг весело рассмеялся.

— Ах, Мейбелл, какая ты еще, в сущности, девочка. Ну, зачем завоевывать сердце, которое и так принадлежит тебе? — лукаво спросил он. — Уверен на все сто, Альфред любит тебя до безумия, но сейчас он очень обижен и рассержен на тебя за твою милую проделку с королем Яковым. Ему всего-навсего нужно дать время, чтобы остыть.

— Пожалуй, ты прав, — пробормотала Мейбелл, вспоминая прощальные слова жениха, что он уничтожит свое сердце, если в нем будет продолжать жить любовь к ней.

— К тому же мужчины не любят женщин, которые им навязываются, это их безумно раздражает, поверь мне, — толковал ей молодой человек. — Самое лучшее для тебя, Мейбелл, это уехать в свое поместье и спокойно ждать там Альфреда. Рано или поздно он сам явится к тебе, не сомневайся. Не так-то трудно избавиться от любви к тебе, дорогая, и любовь снова приведет его к тебе.

Влюбленной девушке показалось, что Джордж Флетчер прав во всех своих рассуждениях, и она подтвердила свою готовность следовать его советам. Довольный неожиданным успехом молодой человек подумал про себя, что он и дальше будет делать все возможное, чтобы отдалить Мейбелл от Альфреда Эшби.

Мейбелл по-настоящему повеселела, и пригласила Джорджа на ужин, желая расспросить друга о подробностях его ранения в Ноттингеме. Надежда на благополучное возвращение любимого Альфреда ее окрылила, и она не замечала цепких взглядов Флетчера, устремленных на нее. Будущее снова стало рисоваться ей в радужных красках и ужин, последний ужин в ее столичном доме, который она помнила с детства, доставил ей настоящее удовольствие.