Решив отложить поездку к дому Мэри Кейн, Гурни обогнул площадь со стороны управления и припарковался на место, освобождённое тройкой.

Он направился прямо в кабинет Моргана. Тот сидел за столом, с привычно озабоченным видом и телефоном в руке. Увидев Гурни, отложил трубку:

— Я как раз собирался тебе звонить. Гант только что был здесь.

— Видел, как он уезжал с парой обезьян. Чего хотел?

— «Держать меня в курсе», как он выразился. Планирует сегодня вечером «палаточное собрание с евангельским откровением» на ферме Бакмана. Сказал, охрану обеспечат братья из его «Церкви Патриархов».

— Ждёт неприятностей?

— По его словам, от местных сатанистов и богоненавистников.

— От каких ещё «сатанистов и богоненавистников»?

— Вот именно. Ещё он уведомил, что его «служба безопасности» в интересах общества займётся самостоятельными поисками Билли Тейта и всяких «подельников», поддерживающих его деятельность.

— И что ты ему ответил?

— Предупредил, чтобы не мешал официальному расследованию, что это опасно и может обернуться обвинением в воспрепятствовании правосудию.

— Его реакция?

— Сказал, что помолится, чтобы Господь особо позаботился обо мне «в последние дни».

— Это тот жуткий тип, с которым сражалась твоя жена?

Морган кивнул, уставившись в стол, словно избегая темы.

В открытую дверь постучал Словак. Морган, будто радуясь паузе, махнул:

— Как дела, Брэд?

— Есть подтверждение временной связки появления Тейта у Руби-Джун Хупер с убийством Мэри Кейн. Идея Дэйва проверить телефон Кейн на аудиозаписи сработала.

Он вынул телефон, пару раз коснулся экрана и положил его перед Морганом:

— Судя по тайм-коду, запись сделана в 2:10 ночи в день убийства Ангуса Рассела — сразу после встречи Тейта с Хупер.

Запись включилась.

(Звук) Лёгкий ветер шелестит листвой.

(Звук) Серия пронзительных нисходящих птичьих криков.

(Женский голос) Восточная сова-визгун. Брачный сигнал.

(Звук) Ещё одна серия пронзительных нисходящих криков.

(Звук) Дуновение ветра.

(Звук) Та же серия пронзительных нисходящих криков.

(Женский голос) Призыв к ухаживанию слышен с другой стороны. Самец пересаживается на новый насест.

(Звук) Ветерок… приближающийся автомобиль… всё громче… замедляется… останавливается.

(Женский голос). Боже мой! Что ты, чёрт побери, здесь делаешь?

(Звук) Хлопок открывающейся дверцы. Двигатель урчит на холостых.

(Мужской голос, неразборчиво)

(Женский голос). Господи благословенный! Что с твоим лицом?

(Мужской голос, неразборчиво)

(Звук) Серия пронзительных птичьих криков снизу. Лёгкий ветер. Шелест листвы.

(Женский голос). Боже мой, что… что с тобой?

(Звук) Быстрые шаги.

(Мужской голос, гортанный). Не двигайся.

(Женский голос). Что…

(Звук) Хрип с придыханием. Шаги. Тишина. Лёгкий ветер. Серия пронзительных птичьих криков снизу. Шаги. Глухой удар тяжёлого предмета о землю. Звук чего-то тяжелого, скользящего по земле, постепенно стихает.

Этот грубый, сдавленный вздох на записи придал картине убийства такую яркость и остроту, что для Гурни она оказалась страшнее, чем образ женского тела в дренажной траншее: ужас внезапности делал её невыносимой.

Словак протянул руку и ткнул в иконку на экране:

— Дальше ещё три минуты — шум птиц и ветра. Думаю, это когда он перетаскивал тело через дорогу. Потом хлопок закрывающейся дверцы и отъезд. По звуку не идеально ясно, но похоже, он повернул в сторону Харроу-Хилл. Запись шла, пока не сел аккумулятор, больше на ней ничего.

Гурни повернулся к Моргану:

— Раз обе женщины, похоже, узнали его, почему Руби-Джун Хупер помахала ему приветливо, а Мэри Кейн — перерезали горло? Это ключевой вопрос.

Морган развёл руками, выражая недоумение.

Через мгновение заговорил Словак:

— Ещё новости. Мы отследили номер, с которого Тейт отправил два текста из бальзамировочной. Это анонимный предоплаченный телефон, но теперь, когда он у нас, мы можем ловить текущее местоположение.

— Уже делаете?

— Пингуем каждые десять минут. Пока выключен.

— Выяснили, кому писал?

— Селена Карсен и Чандлер Асперн.

— Асперн? Уверены?

— Кто прочёл сообщение — не узнать. Но номер, на который оно отправлено, — мобильный Асперна.

— Любопытно. Надо срочно запросить копии обоих текстов у оператора. Обычно они хранятся около пяти дней — действуйте быстро.

— Да, сэр. И ещё. Джип, которым пользовался Тейт, оформлен на Карсен. Мы добавили его номер в ориентировку. Но по нашим данным, последний раз его видели те наркоманы в ночь перед тем, как вы нашли тело Линды Мейсон. Сегодня же пришло три сообщения, что церкви в Бастенбурге изуродованы этой странной восьмёркой, нарисованной кровью. Похоже, у Тейта может быть другая машина.

— Или сообщник, — предположил Гурни. — Где Селена сейчас?

— Наши ребята у её квартиры на посту. Она никуда не выходила.

— Ладно. Главное сейчас — связаться с оператором и получить отправленные Тейтом тексты.

Словак кивнул и поспешил к двери.

Морган начал разминать шею:

— Только этого не хватало — новые осквернения церквей. Это ровно то дерьмо, о котором любит орать Гант.

— Придётся взять адреса этих церквей и отправить туда группу Киры — проверить, кровь ли это, и, если да, чья.

Морган кивнул неопределённо. Взял со стола ручку, повертел и положил обратно:

— Дэйв, хочу извиниться.

— За что?

— За историю с исчезновениями конкурентов Ангуса. Честно — не думал, что это важно. Но должен был сказать. Полная открытость, верно?

— Извинения приняты.

Гурни едва не добавил «без проблем», но это было бы неправдой. Проблема была — стремление Моргана выгородить Рассела и игнорировать исчезновения. Классический случай подгонки фактов под собственные нужды — привычка, всегда разрушительная, порой смертельно.

Он невольно задумался: а не поэтому ли Рассел и сделал Моргана шефом — из‑за его слабостей, а не вопреки им? Иметь зависимого, неуверенного начальника полиции — удобно. Разобраться в этом следовало, но не сейчас. В глазах Моргана стояла боль — куда шире текущих забот.

— Состояние твоей жены как-то изменилось? — спросил Гурни.

Морган покачал головой:

— Она в хосписе. Куча лекарств. В основном спит.

Он словно с усилием выпрямился, меняя тему:

— Что у тебя дальше?

Напоминание сработало: куда он направлялся до того, как его отвлёк вид Ганта и его «обезьян».

— Вернусь на место убийства Кейн. Иногда повторный осмотр позволяет увидеть то, что упустил в первый раз.

Морган кивнул, его тревога читалась явно.

Погода снова менялась. Тёмные тучи поредели, прорезались голубые окна неба. Порывы ветра стряхивали последние капли с клёнов по обе стороны Котсуолд-Лейн. В воздухе стоял запах трав. Солнечные блики зажгли цветники на деревенской площади.

Гурни сел в «Аутбэк», неторопливо объехал площадь от Сент-Джайлса и взял курс к дому Мэри Кейн.

Добравшись, он припарковался на противоположной стороне, у болотистой низины. Жёлтую полицейскую ленту с участка уже сняли, но через входную дверь по диагонали всё ещё тянулась полоска. Он вышел, перешёл дорогу. Ненадолго замялся, входить ли, затем ослабил ленту и открыл дверь.

С порога он ощутил — даже в полумраке с опущенными шторами — что-то изменилось. Когда глаза привыкли, увидел: птичьи картинки, что висели над диваном, теперь лежали на полу. Их место занимала надпись темно-красными буквами — те же слова, что он видел на стене в доме Линды Мейсон.

Я ТЁМНЫЙ АНГЕЛ, КОТОРЫЙ ВОССТАЛ ИЗ МЁРТВЫХ

Гурни вызвал криминалиста для осмотра. Кира Барстоу приехала на фургоне через двадцать минут.

Надела комбинезон и бахилы, провела первичную люминоловую проверку стены — подтвердила: красное вещество — кровь, нанесённая, по всей видимости, той же узкой одноразовой кисточкой, что и в доме Линды Мейсон наверху. Затем взяла соскобы на ДНК.